Лигранд. Империя рабства (СИ) - Белобородов Владимир Михайлович - Страница 23

Мы несколько минут помолчали, опорожнив бокалы.

— А книги? — повторил я вопрос, с которого и начался этот разговор.

— О книгах завтра поговорим. Мне надо подумать над этим вопросом.

Настаивать я не стал.

На следующий день Пионат, лично, зашёл за мной в комнату (я прогуливал арифметику) и позвал с собой. Когда мы проходили мимо кухни, он заставил меня прихватить ведро с водой.

Я, конечно, знал, что под домом есть подвал и даже бывал в нём, но вот что в полу захламлённого чулана есть люк в подземный ход....

— Оставь ведро здесь, — дед полез вниз первым. — И люк за собой закрой. В тусклом свете переносного светильника деда длинный коридор под землёй выглядел зловеще, я то и дело подставлял руку, чтобы паутина не попала на лицо. Шли мы, по узенькому коридорчику, собирая пыль с деревянных стен, пропитанных магией, наверно минуты три. И по ощущениям давно покинули пределы имения. В какой-то момент дед остановился и стал освещать ничем не приметный участок стены. Наконец он нашёл щель между досками и засунул туда руку — часть стены казалась дверью. За не очень длинным, метра три, туннелем, была ещё одна дверь.

Помещение в котором мы оказались, было маленьким, максимум два на два. Дед прикоснулся к шару над столом и тот озарил пыльную комнатку светом. На столе был десяток книг, которые в магическом зрении слегка светились, подсвечник со свечами и кинжал — пара от моего клинка.

— Смотри. Располагайся. Только вряд ли ты что здесь найдёшь. Отец собирал эти книги по разным балзонствам и большинство из них написаны не на руизанском. Книги отсюда не выноси. Даже если раб какой увидит — донести могут.

— А та, что у меня?

— Та не запретная. Её можно в любой книжной лавке купить, только всё равно тут же сообщат, кто купил. Были у отца свои записи, но той книги, в которой он писал, я здесь не нашёл. Я в этой комнате не был, с того времени как он исчез. Будешь выходить, в чулане оботри одежду — вода в ведре. И старайся, чтобы тебя не заметили. Вот ещё один светильник, — дед положил на стол маленький шарик и, развернувшись, вышел из комнатки.

Пионат оказался не прав, книги были очень интересны и некоторые из них на руизанском, ну или некоем искорёженном варианте, возможно доимперская версия. Другой разговор, что они были для меня не совсем полезны, поскольку силой такого уровня, чтобы применить то, о чём в них написано, на практике, я не обладал. Очень понравилась книга по артефакторике, по крайней мере, для себя, я её так назвал, поскольку перевести название не мог — иероглифы, нарисованные в книге, были мне не понятны, зато картинки которыми она снабжена, вкупе с текстом о распределении потоков и их составляющих, вычитанном в другом фолианте, давали некое представление о назначении. То же самое касалось и книги об изменении магических сил животных. Тут было всего с десяток изображений, но зато показано до изменения и после. Опять же сказывалось недостаточно натренированное моё зрение — настолько глубоко как показано на картинках, то есть, расщеплено я ещё не умел видеть магический свет. Но самой интересной была книга о способах передачи магии от одного существа другому. А способов, существовала масса, от добровольных, которыми могли пользоваться маги уровня не менее алтырей, до способов связанных с жертвоприношением. Этакая "тёмная магия", как я её окрестил. Только вот почти все способы требовали либо присутствия мага, либо специальных амулетов.

Следующих полгода я совмещал занятия официальные, из которых большей частью уделял внимание мечному бою и физическому развитию, с тайными, где приходилось шевелить извилинами и магической силой. Судя по пометкам прадеда на полях и вложенных листочках, магию в себе действительно можно развить. Не до безграничного предела, но в несколько раз повысить свой потенциал можно, только вот основных записей, где это всё объяснялось, я не нашёл. А книги не на руизанском перевести не мог. Дед помогать мне в этом отказался. Не смотря на это, теорию я в какой-то мере осилил, а для практики не хватало силёнок, хотя рану на крупе одной из лошадей я залечить смог. Не за раз конечно, но смог!

И вроде бы всё хорошо — живи и радуйся, только я всё чаще возвращался к тем мыслям, что я здесь не живу, а прячусь от жизни. Чего я именно хочу, общения, или приключений на мягкое место, я понять не мог, но и чувство пустоты и никчёмности в этом мире, меня не отпускало. А ещё.... А ещё мне стала сниться Альяна....

Спустя эти полгода в гости приехала сестра. Её муж опять отбыл в командировку, то бишь поход, и она решила сделать вояж по родственникам. Уже через руки я принял решение уехать с ней. Дед если и расстроился, то вида не подал, а может, он наоборот вздохнул с облегчением. Перед отъездом я выпросил в подарок кинжал прадеда. Собственно и мой меч раньше принадлежал ему. Дед не отказал мне в этой мелочи. Книги просить я не стал — всё, что мог я из них почерпнул, для остального же, необходимо развивать зрение и силу, к тому же был уверен, что дед мне их не отдаст. Возможно он и рад бы был, но побоится за меня. Но я скрупулезно выписывал и систематизировал всё в своих записях, которые, разумеется, остались со мной.

Глава 8

Ильнаса я забрал с собой. Обратно в дом отца, с учётом того, что мы заехали к паре родственников, мы доехали всего за две с половиной десятины, то есть двое рук и пять дней. Что говорило о том, что в имение меня везли очень окольными путями. По дороге заглянули в Ививиат — столицу локотства. Этот крюк пришлось сделать по причине отсутствия в документах Ильнаса печати позволявшей пересекать границы локотств. Вот забавно выходит. Изначально, парень не имел вообще документов и мог передвигаться только в сопровождении дяди и то с разрешения старосты селения. После получения рабских документов — мог ехать куда угодно, хоть на соседний материк, так как стал собственностью. После того как я освободил его, он уже не имел права покинуть локотство без специальной печати в документах. Мало того, у нас вообще чуть не забрали документы, так как в его возрасте документы свободным не положены, а положена запись в бумагах опекуна, коим выступал я. Документы мы отстояли, но печать позволявшую пересекать границы ему не поставили, а вот мне запись об опекунстве сделали, официально введя меня в данный статус. Лучше бы, ей богу, оставил его рабом — меньше мороки.

Семья встретила меня тепло. Только вот..., я то, себя, их семьёй не ощущал. Дед — это да, за годы обучения я привык к нему, а вот остальные члены семьи.... Тем не менее, они были очень рады. У мамы даже глаза покрылись влагой, я не уверен, что она, зайдя в дом давать распоряжения об обеде, не всплакнула где-нибудь. Отец обнял меня, потом, взяв за плечи, осмотрел.

— Крепкий стал. Возмужал. Покажи руки!

Я протянул ладони.

— Чувствуется, что клинок каждый день танцевать учил.

Я и вправду очень окреп, хотя и так моё новое тело было далеко не хилым, но сейчас я стал похож на брата, которого, кстати, как раз не было.

— А где Корндар? — я решил прояснить данный факт.

— Поехал с алтырями насчёт поставки зелья разговаривать, хотя вернее всего сейчас с ларой Таитой шары катает.

Катать шары это... не то, что можно подумать. Хотя местное шутливое высказывание на эту тему есть. Когда говорят: шары накатали, значит, дело движется к свадьбе. Этакое двоякое высказывание. Катать шары, это местная забава богатой молодёжи, что-то наподобие бильярда, но без кия, с одной лузой, в которую надо было забивать шары противника, так, чтобы свои не попадали. Про лару Таиту я уже слышал от Симары. Лара являлась новой пассией брата. Симара на прямую не говорила, но по тону её рассказа она была не в восторге от "имперской штучки" приехавшей погостить в наше локотство. Не смотря на то, что девушка из столицы империи, её семья не была очень уж богата, но гонору, со слов сестры, в подруге брата было как минимум на дочь императорского грандзона.