Эхо былой вражды - Шитов Владимир Кузьмич - Страница 6

— Буду иметь в виду, — облегченно вздохнул Эльдар, убедившись, что его пока никто не подсидел И чем же теперь заниматься мне, твоей левой руке?

— Ты будешь заниматься тем, чем занимался все время, — добычей грязных денег.

— А ты?

— Я создам товарищество с ограниченной ответственностью под названием «Ультимо».

— И чем же будет заниматься оно?

— Оно будет делать деньги, пускать их в оборот, одновременно отмывая и мои и твои деньги.

— Красиво говоришь. Но как твоя деятельность будет выглядеть на практике?

— Я в зоне сидел с одним башковитым шоколадником из столицы, имеющим огромные связи в разных министерствах. Он мне пообещал (мы с ним «хозяина» покидали вместе) по моей заявке, если буду платежеспособным, поставлять горючее в неограниченном количестве не только в Россию, но и в СНГ. Ты представляешь перспективу и масштабность моей работы? Занимаясь посредничеством, мы будем делать деньги. Сейчас наша нефтебаза на голодном пайке, даже на складе ГСМ «Шинника» нет ни литра бензина. На него у нас будет масса заказчиков. Закупаем бензин, солярку и реализуем их с прибылью для себя. Вот у нас колесо и закрутится.

— Заманчивая перспектива. Только тебе не кажется, что твой деловой человек трепло? Если бы он был таким башковитым, как показался тебе, то к «хозяину» не угодил.

— Не всегда так получается, как ты считаешь. Он умышленно покрыл собой одного высокопоставленного чиновника из министерства, которого мы теперь будем доить. Конечно, придется делиться с ним своими барышами, иначе на длительное сотрудничество рассчитывать нечего…

— Для открытия такого дела нужен гораздо больший капитал, чем тот, которым мы с тобой сейчас владеем.

— В этой части ты прав, но мы должны с тобой додуматься, как его привлечь со стороны. Провернув хотя бы одну толковую операцию, мы потом колесо сможем раскрутить на такую скорость, на какую пожелаем.

— Я не вижу у нас такой возможности. Мечтать, конечно, никому не вредно, но надо свои потребности соизмерять с возможностями, — слишком уверенный в своем выводе, сообщил Эльдар.

— Жаль, что ты не хочешь стать моим единомышленником и не думаешь о процветании нашей фирмы. Но я от своих планов не откажусь, даже если потом лично для меня они окажутся убыточными.

— Это твое дело.

— Тогда у меня осталась к тебе одна просьба.

— Какая?

— Для работы в моем товариществе найди мне толкового юриста.

— Это не проблема, — согласился Эльдар.

— Я прошу найти мне толкового, а не просто юриста. Насколько я знаю, путевых юристов мало. Если такой где-то работает и он тебе известен, то перемани его к нам более высокой зарплатой.

— Постараюсь. А когда он тебе понадобится?

— Чем быстрее, тем лучше.

— К чему такая спешка?

— Не мне же возиться с оформлением документов на регистрацию товарищества. Усвоил?

— Теперь усвоил, — заверил Эльдар.

На этом деловая часть их встречи была закончена.

Глава 9

Как бы бывшие зеки ни ненавидели работников милиции, жизнь постоянно заставляет их общаться с ними. Обязанные выполнять их требования по соблюдению правопорядка, бывшие заключенные, общаясь между собой, в бессильной ярости изощряются в оскорблении работников милиции, называя их не иначе как легавыми, ментами, мусорами, оперсосами, псами, пиратами, сапогами, суками, филинами, цветными, штеппами и другими кличками, на перечисление которых потребовалось бы много времени.

Смирившись с неизбежностью своего контакта с работниками милиции, Бугор заранее стал готовиться к этим встречам. Подготовившись должным образом, он вызвал к себе в кабинет Винта с Карасем и заставил их подписать «трудовое соглашение».

— Сегодня вам придется потаскать меня по городу в коляске.

— Если не секрет, для чего такая работа? — спросил Винт.

— Отправляюсь в ментовку на прием.

— Вызывали, что ли? — вновь полюбопытствовал тот.

— Я же должен когда-то прописаться и встать у оперсосов на учет! Не хочу, чтобы они взяли меня под административный надзор. Буду тогда как собака на привязи. И под колпаком у них…

Как Бугор и ожидал, начальник паспортного стола, прежде чем прописать его по месту жительства, направил к начальнику уголовного розыска майору милиции Филиппову. По указанию Бугра Карась и Винт выполняли свою работу неловко и с шумом. Через парадную дверь из-за перегородок и решеток коляску с Бугром они не смогли занести в отдел милиции, пришлось ее заносить в здание со двора. Они как бы нечаянно толкали сотрудников милиции, немедленно извинялись, чтобы через секунду опять кого-нибудь при случае зацепить коляской или толкнуть. Наконец они доставили Бугра к кабинету Филиппова.

Ранее Филиппов не был знаком с Бугром. Ознакомившись с его справкой об освобождении из НТК, он сказал:

— Я обязан установить за вами административный надзор.

Глубоко вздохнув, Бугор миролюбиво произнес:

— Куда мне от него деться? Возражать не приходится. Только хочу напомнить вам, что с моей болезнью, — он подъехал к столу на коляске и вручил Филиппову медицинскую справку, — я к вам без посторонней помощи приезжать не смогу.

Филиппов прочитал справку.

— Значит, у вас нейроинфекция с реакцией на нижние конечности?

— Да! — обреченно выдавил из себя Бугор.

— Вы должны приходить ко мне на регистрацию, на получение разрешения на выезд в другие города…

— Но мне трудно будет выполнить ваши требования!

— Сейчас вы смогли же явиться ко мне, — как бы подловив Бугра свершившимся фактом, заметил Филиппов.

Бугор выложил на стол Филиппова свое трудовое соглашение с Вингом и Карасем.

— Сегодняшняя доставка меня в паспортный стол и к вам обошлась мне в двадцать кусков. Я нигде не работаю, пенсию не получаю, а поэтому такую роскошь с визитами к вам за свой счет больше себе позволить не могу. Если работники милиции будут меня привозить к вам, а потом отвозить домой, то куда мне от надзора деться? — скромно потупив глазе! предложил Бугор выход из затруднительного положения.

— Как мне известно, ваша коляска стоит более миллиона. Значит, у вас найдутся деньги на поездки сюда.

«Этот Бугор явно хитрит. Он не такой немощный, каким хочет передо мной выглядеть. Однако документы — упрямая вещь и не считаться с ними я не имею права. Он меня хочет здорово подкузьмить предложением, чтобы работники милиции носили его по зданию на руках. Такое «жалостное» фото вихрем разлетится по стране с массой комментариев и неверным толкованием данного факта. Ну, шутник, если я на тебя и не заведу административного надзора, то все равно глаз с тебя уже не спущу», — определился про себя Филиппов. А «шутник» продолжал:

— Извините, Григорий Валерьянович, но если вами будет установлен надзор, то, как говорится, кто заказывает музыку, тот и будет за нее платить?

— Чтобы работники милиции носили вас на руках ко мне на регистрацию?! Неужели вы допускаете, что мы будем издеваться над больным человеком?

— Я этого не хочу, но если вы так решите…

Подумав, Филиппов сообщил Бугру:

— Я не буду пока устанавливать за вами надзор. Потребую, чтобы вас вновь освидетельствовали специалисты, и, только получив официальное заключение, окончательно определюсь в отношении вас.

— Неужели, Григорий Валерьянович, вы думаете, что я пытаюсь симулировать свою болезнь?

— Не исключено.

— Не грешите и не гневите Бога! Миллион за инвалидную коляску шутя не бросают.

— Так зачем было тратить на нее последние деньги?

— Я не курю, не пью. Женщины, купаясь в одной бане, не принимают меня за мужчину и не остерегаются. Вот и купил последнюю радость, в которой отказать себе не мог.

— Я все понял. Езжайте прописывайтесь, я позвоню начальнику паспортного стола, чтобы принял вас вне очереди. Вашу справку и трудовое соглашение я оставлю себе, не возражаете?

— Оставляйте! Я холост и мне по финансовым операциям отчитываться не перед кем.