Рай для закалённых (СИ) - Коробкова Анастасия - Страница 2

Я осторожно кивнула. Мне и раньше было известно, что существует база данных обо всех, проживающих на территории Нашей Страны, и этой базой свободно пользуются все желающие, но сама такого желания никогда не испытывала и думала, что сведения в ней ограничиваются именем, датой рождения и населенным пунктом.

Однако это оказалось еще не все. Кастор продолжал:

- Ни одного порочащего поступка, даже в детстве. Психоэмоциональная характеристика самая положительная. На улицу ночью среди зимы тебя выгнал не каприз, а катастрофа.

О. А ведь приятно такое слышать. Значит, я зря искала ошибку в собственном поведении.

- ...Э, а коэффициент моей гражданской ценности?

Кастор улыбнулся: каждому хочется знать коэффициент своей гражданской ценности, просто чтобы потешить самолюбие.

- Есть, но засекречен. И сколько денег у тебя на счете, я тоже сказать не смогу. Зато без всяких баз вижу твой "комплекс захватчика", а это признак высокой моральной организации. Будь моей гостьей.

Что-то в нем чувствовалось - нечто прозрачное и простое - освободившее от сомнений и попыток разгадать скрытые мотивы, заставившее улыбнуться и положить ключ в карман.

- Я хотела бы сегодня напроситься к подруге.

Кастор чуть нахмурился, и я осознала все, что он мог возразить: у подруги нельзя поселиться, ее родители этого не позволят, зато известие о временном неблагополучии разнесется по свету и уничтожит мою репутацию "хорошей девочки"... Но он сказал не это:

- Конечно. Если не получится, приезжай сюда.

Ой, кстати...

- А какой это квартал?

Кастор повернулся к окну, за которым оживал город.

- Сто первый. Общественная трасса за углом, как выйдешь из дома - налево. Твой маршрут номер девять, возможно, придется подождать.

Значит, пора идти. Сто первый. До школы - примерно восемь километров. Опаздывать сегодня нельзя - защита проекта. Долгожданная.

- Тогда пока, - сказала я Кастору и вышла на еще прохладную улицу.

2. Нейроцивилизация

Магнитная трасса, по которой двигались общественные платформы, проходила кварталом выше моей школы. Я никогда раньше не приезжала к школе с этой стороны и чуть не пропустила нужную остановку, но система слежения, спрятанная в часах, пискнула в тот самый момент, когда платформа снизила скорость, готовясь затормозить по сигналу пассажиров.

Школа "Каменное соло" прикидывается маленьким тихим общественным учреждением - чего еще ждать от двухэтажного особнячка в пять окон с фасада? - но только для родителей. Настоящая школьная жизнь течет в окружающих ее с трех сторон оранжереях и подземных уровнях, площадь каждого из которых в четыре раза превышает площадь надземных этажей. То, что над землей - это только актовый зал, кабинет директора, бухгалтерия, медпункт и три показушных классных кабинета, в которых проводятся "открытые уроки".

В Нашей Стране очень малая часть взрослых из тех, кому за двадцать пять, знают, что в действительности представляет из себя национальная система образования. Такая вот особенность нашего времени: толстенный барьер тайны, разделяющий поколения... Но это необходимость.

Класс был еще пуст. Я устроилась в своем любимом кресле и не спеша распечатала выданный автоматом бутерброд. Рано приезжать - хорошо. И лучшее место, и самый хрустящий кусок хлеба с самым сочным мясом, и замечательная рассветная тишина.

Вошедшая в класс к концу бутерброда Рута скорчила разочарованную гримасу, увидев угловое кресло занятым, но последний кусок не встал у меня поперек горла - нечто внутреннее, чувствительное к чужим огорчениям, умерло во мне этой ночью. Красавице Руте и так хорошо, она не осталась в одночасье без семьи и без дома, так что пусть наслаждается тем, что есть.

Между Рутой и стеной протиснулась Вероника. Удивленно изогнув бровь, она обошла королеву школы и села в кресло рядом со мной.

- Ты что так рано? - спросила она. - Не слышала об отключении?

Наверное, многие горожане, завалившиеся спать в десять вечера, прохлопали предупреждение, но даже они не приехали на учебу или работу раньше времени, почувствовав холод утром. Впрочем, такое вполне могло случиться с Вероникой - иногда, замечтавшись, она напрочь теряла ощущение реальности. Она сама знала об этой своей черте, и карие глаза, блестевшие в полумраке, смеялись над собой. Вероникиной полноте очень шла новая короткая стрижка, которая всего лишь неделю назад вывела ее из незаметной тени в ряд школьных красавиц, и мне, если честно, преображенная подруга нравилась больше.

- Не поверишь, поссорилась с Медеей, - тихо сказала я, делая вид, что это смешно.

Подталкиваемая сзади Захаром и Лесем, Наташа налетела на Руту и вывела ее из ступора, указав на новое, только сегодня появившееся в классе кресло - кому еще обновить его, как не Руте! - и образовавшаяся было в дверном проеме пробка рассосалась.

- Что так? - насмешливо наблюдая за одноклассницами, спросила Вероника.

- Сама понять не могу. Ее словно подменили...

- У-у...

Я не поняла, услышала она мои слова, или нет - вошел Алан. Неотразимый в обтягивающих брюках (уже полгода в них неотразимый, они даже рваться местами начали) и облегающей белой майке под серой курткой, он уверенной походкой прошел к своему обычному месту, по пути подарив мне свою самую дружескую из дежурных улыбок. На секунду я в который раз занялась вопросом: почему он улыбается мне, а не Руте? - но быстро бросила искать ответ, потому что он лежал где-то за пределами моего понимания. Алан с Рутой были бы самой красивой парой на свете, но по непонятной причине абсолютно игнорировали друг друга. Хотя, возможно все дело в его близорукости...

- Ночуй сегодня у меня, - вдруг предложила Вероника, комично строя глазки Алану. Алан подмигнул ей и чмокнул воздух в нашу сторону.

- А завтра? - уныло спросила я. Опомнится папа за два дня или нет?

- М-м...

Класс наполнялся: рядом с Аланом сели его верные Шен и Барс, перед Наташей устроились Клара и Ольга. Каждое утро счастливый, улыбаясь всем вошел Джеппо - наш истинный рассвет - и тут же вызвал ответные улыбки, и многим ощутимо стало веселее, даже мне. Те, кто пришел вслед за ним, уже были встречены свежими и искренними "приветами".

Игорь появился последним. Он остановился на пороге, выискивая свободное кресло, и я помахала рукой. Медленно, словно вынужденно, он двинулся к занятому для него месту. Вероника чуть слышно скрипнула - она была им очарована, как большинство девчонок, но в то же время он ее жутко раздражал. Я испытывала то же самое, но в сто раз сильнее. Игорь - моя трудная любовь. Он-наедине-со-мной и Он-со-мной-на-людях - это два разных человека. Страсть, заставлявшая меня видеть небо в алмазах, и самые чудесные обещания существовали только на уютных диванах в гостиных родительских домов, но каждое утро в школе или на практике он словно впервые меня видел. И каждый раз только от меня зависело, окажемся мы вдвоем, или нет. На вопросы о причинах такой странности он отвечал, что не считает нужным демонстрировать наши отношения. Это было еще более странно - учитывая, что о "наших отношениях" и так все знали, ведь ради Игоря мне пришлось отказать Алану и Венсу, не сумевшим скрыть разочарование, но странности приходилось прощать. "Наши отношения" всегда висели на волоске от гибели.

Как только Игорь устроился рядом со мной, Ксандрия погасила свет и начала сеанс математики. Я даже не успела рассмотреть, во что она сегодня одета, и какую сделала прическу на своих роскошных пшеничных волосах. Сорокалетняя классная дама, по совместительству эталон красоты и современной элегантности, питающая заразительную страсть к цифрам и формулам, поздоровалась с нами уже в темноте и "в тишине". Ее мягкий голос проник в сознание поверх реальности, а перед нашими внутренними глазами развернулись, подкрепленные обожанием учителя, динамические образы уравнений.