Охота на скребера (СИ) - "Катэр Вэй" - Страница 57

— О, как проняло! — хохотнул Леший, после Мухиного перевода вирто-беседы. — Ну-ка, сынку, давай дальше.

— А, чего спрашивать-то? — в растерянности пожал плечами парень. — О чём мне с ней говорить? Она нас боится, сильно, домой хочет. Подожди! Знаю!

Муха отправил картинку разбитого лесного дома, Кепа с Томарой и Фениксом. Потом лужи крови и церемонию погребения.

В ответ пришло: — Мутанты растут — Она приходит, строит на поляне гнездо, выводит потомство — Постепенно кормит их элитниками — На пузырь указала, это очень важная часть рациона малышей.

Пришла вторая картинка: — Приходят люди — Убивают мутантов — Строят дом на месте её гнезда — Она крушит жилища, убивает людей — Показывает их потомство — Думает о своём — Уходит — Ей грустно.

Третья картинка: — Её дети в гнезде, два маленьких скребберёнка, мёртвые. — Кормить их нечем.

Ребята молча переглянулись.

— Дела, однако, — почесал Леший заросший подбородок.

Муха отослал Гидре картинку: — Не на острове полно мутантов, много пищи для детей, гнездо там.

В ответ получил мнемо кадр: — Она на охоте — Дети в гнезде одни — Люди убили детей, вскрыли им головы и ушли.

Картинку мадама повторила несколько раз, но места гнездовья показывала разные.

Муха тяжело вздохнул.

— И, чё делать будем? — напряжённо спросил Кир

— Надо было грохнуть, ну, или усыпить её сразу и не разводить тут полемику, — всё сильнее злился Прапор. — Меньше знаешь — крепче спишь!

— Нехорошо, однако, выходит… — Арман присел на парапет, растирая ладонью шею — Мы только о своём интересе думаем… а они, ведь, тоже, оказывается, жить хотят и детей растить… — нервно выпил живчика. — Ох, что-то у меня запоскудило на душе… Душно мне, курить охота.

— Мирная она, какая то, слишком, — хмыкнул Фома. — А ты её о других породах и собратьях спроси, может, чего интересного расскажет?

Переговоры затянулись до утра следующего дня. Узнали мы очень много интересного и о других скребберах, и о людях, и о географии Стикса и его особенностях. Кир исписал уже весь свой блокнот, и ребята бегали в близлежащие квартиры в поисках чистых тетрадей. Жаль, нельзя было заснять на видео все эти картинки, которые описывал Муха. Дама нам попалась болтливая и не такая уж и кровожадная, как нам думалось изначально. Но, не все скребберы были такими лапочками, как наша Гидра. Оказалось: их такое множество, и они все такие разные, что рассказать подробно обо всех она просто не могла; зато сказала, что все как один ужасно ненавидят людей и относятся к ним, как мы к тараканам. Мы — самые настоящие вредители, которые донимают их своей настырной охотой, и было бы просто замечательно, если бы мы все до единого обращались в столь полезных и съедобных мутантов.

Жемчужин у неё, и в самом деле, семь, по одной в каждой голове. У каждого из нас жаба боролась с совестью не на жизнь, а на смерть. Дилемма стояла не шуточная, но всё же, совесть, хоть и еле живая, одержала победу, причём у всех. Прапору Фоме и Киру решение досталось ОЧЕНЬ тяжело.

— Одно меня успокаивает, вот, — Кир бережно погладил исписанную стопку тетрадей и блокнот. — Эта информация поистине бесценна и, думаю, Герман не сильно расстроится, получив вместо живого куска мяса, вот это. Свой жемчуг мы стрясём с него, а Гидра пусть гуляет на свободе. Вот только, где ей теперь рожать? — Кир усмехнулся, — не было печали, да купили порося! — рассмеялся «старый» немец во весь голос.

Я вспомнил о своих скитаниях по болоту после плена и предложил три варианта на выбор. Остров с мурами, остров с одиноким мутантом, но он, на мой взгляд, подходил меньше всего, и огромный остров с частью мегаполиса и сломанным кластером. Обмозговали эту идею и предложили Гидре (да, мы её так назвали) переехать на то место, отослав картинки с островами. Мне пришлось изрядно напрячься, формируя информацию в виде фото и настраиваясь на волну скребберов. Косо, криво, но получилось. Муха уловил эту мемо информацию, подправил все корявости и послал даме на рассмотрение. Как я и предполагал, выбор пал на большой остров с неисправным кластером, но я попросил, если, конечно, её не затруднит, иногда наносить визит вежливости на муровскую базу по разборке людей, разумеется, после её родов. На что пришёл ответ — картинка, как она обучает своих детей обороняться и охотиться на людей. Это место годилось ей, как полигон для обучения потомства. На том и порешили. Теперь ребром встала другая проблема: нужно открыть бункер и выпустить беременную зверюгу, но гарантий о ненападении у нас не было.

— И, что делать? — тёр вспотевший затылок Прапор.

Муха послал ей картинку: — Она вышла из бункера, напала на нас, мы исчезли и её дети мёртвые в гнезде. Потом вторую, где она вышла из бункера, и мы ведём её на новый остров, где много больших мутантов и мало вооружённых людей. Два скребберёнка резвятся между высотных домов, отлавливая вкусных руберов.

Гидра переслала Мухе вторую его картинку обратно и тихонько поскреблась в гермодверь.

Уже поздним вечером сидели мы за большим столом в нашем городском подвальчике и обсуждали завтрашний маршрут домой и дальний, к новому гнездовью. Муха дополнял неточности в карте, но только с юга от Удавки и до наших земель. Карту скурпулёзно рисовали Главы стаба на протяжении многих лет, путешествуя и исследуя Стикс. Парень получил от Гидры кучу информации по местной географии и изменению кластеров. Память у юного скреббера стала феноменальной и, вообще, он всем был хорош, кроме одного. Как поведала Скребберша, все девки будут к нему бегать на смотрины. То есть, проходящий на расстоянии десяти километров от нашего Мухи скреббер (самка) ОБЯЗАТЕЛЬНО завернёт поглядеть на самца. Что здесь за порода? А не подойдёт ли он для спаривания? Вот, такая вот весёленькая проблемка. Даже я могу сказать, не кривя душой, что это настоящая ПРОБЛЕМИЩА. Муха, прям, поник на глазах, пока спасало только присутствие Гидры. Чувствуя пару скребберов, другие самки не рисковали сунуть свой нос. Зато самцы, по словам Гидры, будут обходить десятой дорогой. Они очень не любят встречи с себе подобными по половой принадлежности. У большинства пород самки, как правило, намного крупнее самцов и многие жрут своих женихов после спаривания. Муха даже зарисовал нам несколько экземплярчиков, и все они сильно смахивали на насекомых, жуков или всё это вместе. Эти, самые агрессивные, бескомпромиссные и самые распространённые; никакие разговоры ни к чему хорошему не приведут: либо ты его, либо он тебя, больше — никак. Скребберы, похожие на медуз и слизней, самые мирные и трусливые, не считая человекоподобных, об этих вообще разговор отдельный.

Есть ещё лужа, зеленоватая, похожая на застоялую воду. Наступишь в такую, и она тут же обволакивает тебя с ног до головы и начинает переваривать живьём. Одуванчиковое поле: летают зонтики, похожие на одуванчики, коснулся такой живого существа, прилип к телу, и тут же к нему присоединяются остальные, как стая насекомых, полностью облепливая, поднимают в воздух и волокут в центр поля, где и происходит процесс поглощения биомассы. Вырваться, практически, невозможно. Эти два вида скребберов жрут абсолютно всех без разбора и по половым признакам не делятся, размножаются обычным делением, разговаривать не умеют вообще никак. Скребберы любят черноту, потому что она их подпитывает энергией и спасает от назойливых людишек. На юге очень много черноты и много островов, но почти все они кем-то заняты. По большей части, там гнёзда, но вот еды маловато, и таким, как она, не боевым скребберам, приходится искать себе убежище в достаточно опасных и неудобных местах, чтобы более сильные скребберы, позарившись на угодья, не прогнали.

— Вот же, блин, и тут конкуренция и выживание, бои за жилплощадь, — хмыкнул Торос, — жилищный вопрос даже скребберов испортил.

— Ага, выживает сильнейший! — Арман активно жевал здоровенный бутерброд, развалившись на одном стуле и закинув ноги на другой.