Осенняя молния (СИ) - Даркевич Марина Викторовна - Страница 24

Потом мы немного отдохнули, и сделали еще один «забег». Чтобы восстановиться второй раз, ему понадобилось чуть больше получаса. Славная вещь — подростковая гиперсексуальность, да? Мужчины, которым за тридцать, так уже редко могут. В общем, Лен, я тебе вот что скажу: подобного опыта в моей жизни еще не было. Не буду загадывать, надолго ли это у нас, но мальчик в меня влюблен (и я в него тоже, судя по всему!) Некоторые моменты показались забавными. Пусть он недвусмысленно дал понять, что позволит мне доминировать и не скажет слова «нет», я так и не добралась до сегодняшних приобретений. Почему — не знаю. Вернее, знаю. Напугать раньше времени, может быть, побоялась. Но. Я вот что сделала. Прежде чем проводить его домой, сняла чулки (я все это время была в них!) и отдала ему. А знаешь, что сказала? Если он хочет прийти ко мне еще раз, пусть наденет их. Он, мягко говоря, удивился, но, думаю, это сделает! Видела бы ты, как он их разглаживал, прежде чем свернуть и спрятать. Вот так. Лена, если хочешь меня о чем-то спросить, спрашивай. Если хочешь рассказать о чем-то своем, расскажи. Надеюсь получить от тебя сообщение в скором времени».

Ольга закончила письмо и нажала «отправить». Можно было, конечно, еще немного пооткровенничать, но что-то ее удержало. Если спросит, подумала Ольга, тогда расскажу. Может быть. А про их диалоги она вообще никогда никому не расскажет…

— …У тебя глаза невероятные, — тихо говорил Тим, лаская и целуя Ольгу. (Ну вот, наконец-то и на «ты», про себя усмехнулась она.) — Они как электрические искры. Вроде бы синие, а смотришь под другим углом, становятся фиолетовые… А потом — раз — и зеленые.

Ольга опустила ресницы, млея от комплиментов и поцелуев. Которые понемногу передвигались от лица и шеи все ниже.

— Я просто фанатею от твоего тела. У тебя такая гладкая кожа… И такой одуряющий аромат, что с ума сойти можно.

Его ладони прошлись по ее плечам, спустились по бокам, легли на бедра (они чуть вздрогнули при этом).

— И ты сильная. Готов поспорить, что ты ходишь в фитнес. И делаешь разные вещи под нагрузкой. Верно?

Ольга только сказала «угу», гладя мальчишку, словно кота. Он приник губами к ее животу, целуя бабочку.

— А животик у тебя мягкий… Очень женственный.

Ольга не хотела ничего говорить. Да, она действительно занимается в спортзале, особо уделяя внимание «женским» упражнениям, вроде гимнастики мышц внутренних сторон бедер. Но пресс она не качала, ограничиваясь тем, что соблюдала подтянутость талии. Ей не нравились плоские или — того хуже — рельефные животы девушек. Это выглядело, на ее взгляд, не очень женственно и совсем не сексуально. Доказательство тому — вот уже не первый партнер, который восхищается ее животиком и, судя по всему, искренне.

Восхищение побудило перейти к более активным действиям, и любовники устроили еще один «забег». Дождавшись, когда у Тима восстановится «работоспособность», Ольга ласками уложила его на спину. Запрокинув голову, она двигалась как хотела — то вверх-вниз, то вперед-назад, иногда ускоряя ритм, а порой и сдерживая бег, чтобы продлить сладостные минуты. Если бы кто спросил, что она представляла себе в эти моменты, то вряд ли получил внятный ответ, даже если бы Точилова вдруг захотела с кем-нибудь поделиться. Нет, она не захотела бы… Раскачиваясь в блаженной истоме, она словно куда-то воспарила, полностью отдавшись своей женской сущности…

На какое-то время она забыла про все, даже про существование своего юного любовника… Но, справедливости ради, после того, как ее тело сотрясли долгие сладкие судороги, вспомнила о нем… Ольга понимала, что ее сексуального опыта недостаточно для того, чтобы она могла делать некоторые вещи «по-королевски», но она обладала сильной эмпатией и у нее было искреннее желание доставить партнеру удовольствие…

— Посмотри, влезает ли эта красотка в твою теорию с типажами? — спросил капитан Клим Столетов, чуть заметно улыбнувшись с высоты своего роста.

— Это ты о чем? — поинтересовалась Светлана, отрываясь от компьютера.

— Девка пропала вчера. Ориентировку дали сегодня утром. Хочешь ознакомиться?

— Ну-ка… Ага, рост метр семьдесят два, вес пятьдесят девять, волосы светлые, крашенные в темный каштан… Возраст — двадцать три… Если я правильно поняла, ее не нашли?

— Не нашли. Ищут. И нам тоже скоро подключаться к поискам придется.

— Скоро — это когда?

— Говорят, сегодня. Часов в шесть вечера. Жена опять с ума сойдет — как только дома семейное мероприятие, так у нас очередное усиление.

Светлана глянула на портрет

(красивая, жалко, если попала на нож этого ублюдка…)

и еще раз прочитала текст ориентировки. «Ласунская Любовь Игоревна, неработающая, незамужем… Была одета в розовую куртку, синие джинсы и черные туфли-балетки. Ушла вечером из квартиры, где проживала в гражданском браке с гражданином Иволгиным Петром Андреевичем, по ее словам, за хлебом и сигаретами, и не вернулась. Из близких родственников — родители и брат, проживают в городе Владивостоке, здесь никого из таковых не имеется. Проверка по адресам известных знакомых результата не принесла, женщину последний раз видели от нескольких дней до нескольких месяцев назад. Соседи Иволгина от развернутых показаний воздерживаются…»

— Иволгин — кто он?

— Не самый приятный парень. Занимается похоронным бизнесом. У него агенты — ну знаешь, из тех, которые первыми узнают, если кто вдруг дуба дал. В общем, его недолюбливают, но, судя по всему, он не наш потрошитель.

— Кстати, по «двадцатке» прошлись?

— Прошлись… Шеф чуть с ума не сошел. Алексея того прижали по линии УСБ, раскололся через две минуты. Но он тоже не наш фигурант, тут ты попала пальцем в небо.

— А Корнилов?

— Он из города свалил еще месяца три назад. Причины неясны. Дело с убитой женщиной давно в архиве, там глухарь конкретный. И не наша тема. Но Корнилова объявили в федеральный розыск, наверняка за ним что-то еще тянется… Шефа слегка удивила твоя проницательность. Он подозревает, что ты начала свою агентурную сеть создавать. Если не секрет, кого подтягиваешь? Цыганок? Или тех, кто султыгой на районе банчит?