Обнулись! (СИ) - Комаров Александр Анатольевич - Страница 3

Дальше она поступила в питерский университет, пришлось, правда, переехать от мамы в общагу. Мотаться каждый день со станции Волховстрой - выше человеческих сил и логики, но на каникулах и длинных выходных приезжала домой. Со Стефанией у них сильная связь, завязанная и на стандартных отношениях мать-дочь, и на доверительных подруга-подруга.

- На какого такого? - повторила Стефания на тон выше, - Роман Павлович, вы иногда как будто говорите что-то про себя, а словно громкость включить забываете... Извините... не хотела оскорбить, нервничаю просто.

В этот момент к стойке виляющей походкой приплыли две женщины.

- Сте-е-еша, приветик! - воскликнула одна из них и расхохоталась. - А мы и не заметили, как ты пришла, да?

Надо же, Роман никогда не слышал такого сокращения ее имени. Звучит как-то... нежно что-ли.

Стефания бросила в их сторону колючий взгляд, хотя и постаралась сдобрить его улыбкой:

- Здравствуй, Галя. Здравствуй, Надя. Хороший вечер?

- Просто за-ме-ча-тель-ный! - нараспев хором ответили дамы, а потом обратились к Роману. - Молодой человек... а... э... дай нам еще шампанского... ну бутылочку... и песню поставь... знаешь такую... младший лейтенант мальчик молодой все хотят па-тан-це-вать с тааа-бой!

Стефания отвернулась и поморщилась. Роман поспешил спровадить клиенток:

- Да, я принесу. Садитесь за столик.

- И песню, ага?

- Поставлю, садитесь, пожалуйста.

- А это... музыку еще, музыку сделай погромче! - пышущее жаром полное тело женщины навалилось на барную стойку так, что ее раскрасневшееся лицо почти уперлось в грудь Романа.

- Попробую, - ответил он, делая шаг назад.

- Стешка, а ты к нам садись! Че стоишь киснешь, а? - та лишь культурно кивнула в ответ.

- Ну все, - хлопнула по стойке женщина, улыбнулась во весь рот в золотых коронках и направилась к подруге за столик. Вот уж кто про Харизму забыл... хотя алкогольное опьянение такие дебафы вешает, так понижает все характеристики, что сложно сказать с уверенностью, кем является и как себя ведет человек, будучи трезвым.

- Так вот, Маша не похожа на человека, который заставил бы маму переживать, - Пластинин поспешил наконец успокоить Стефанию, которой тяжело далось ожидание. - Скорее всего, она просто увлеклась чем-то и забыла про телефон. Или на беззвучном стоит, - как можно более спокойно продолжил Роман. - Куда она сегодня собиралась?

Стефания задумалась и начала грызть ноготь. Затем, опомнившись, покраснела, достала из кармана телефон, покрутила его в руках, положила на стойку возле кассы и выпалила:

- Они с Леной Щербининой в клуб собирались... ну в молодежный который... образовательно-развлекательный, помните, она рассказывала, что у нас на районе... в смысле, в районе открылся весной клуб. Она как на лето приехала, тоже туда ходить начала. Подружки позвали. Ей там нравится. С ними беседы проводят, лекции интересные читают, какие-то активности есть на свежем воздухе опять же. Пытаются настроить молодежь на правильную жизнь, чтобы не попали под тлетворные влияния разные. Маша несколько раз и сама с докладом выступала, тут же не много студентов, в общем-то, а она в Питере учится. Говорит, что рассказывают про карьерные возможности, про то, как лучше характеристики распределять, что прокачивать если, например, врачом хочешь стать, а что - если журналистом...

- Да помню я, помню, - оборвал Роман, видя, что речь Стефании все ускоряется и ускоряется - явный признак начинающегося невроза. - Держите телефон.

Женщина по памяти набрала номер, долго вслушивалась в гудки, затем скинула и протянула Роману.

- Спасибо, тоже не берет.

- Но не берет - это ведь лучше, чем выключен и вне зоны доступа. Значит просто не слышит. Стефания... Леонидовна, вспомните, вы же сами были подростком.

- Роман Павлович, спасибо вам... за телефон и... и поддержку. Не буду больше отвлекать, займусь делами, и вы тоже. Как там у нас на кухне дела, уже свернулись? - спросила женщина нарочито громко и бойко, словно сама пыталась отогнать от себя дурные мысли.

Когда начальница скрылась за дверью кухни, Роман быстро нашел заказанную песню - не было еще пятничного вечера, чтобы ее не просили включить - поставил в очередь воспроизведения, открыл бутылку шампанского... куда подевалась Светка-официантка? Курить опять выскочила? Пришлось ему с двумя бокалами направиться к столику.

Вернулся за стойку он в подавленном настроении. Почему он вообще здесь работает? Он никогда не был общительным человеком. По службе - да. По делу - можно. А выслушивать пьяных посетителей было для него в тягость.

Сперва он думал, что устроится сюда только на время, а потом как-то втянулся. И хоть не признавался себе в этом, но рядом со Стефанией, да и Машкой тоже, его апатия отходила, словно тьма, расступающаяся от свечек.

Что-то жужжало на столе - Стефания забыла телефон у кассы. Роман поднял его и машинально глянул на экран - Доча. Тут же вызов оборвался. Не успел он войти в кухню с радостной новостью, как его собственный телефон завибрировал. На экране значился незнакомый номер, Пластинин ответил.

- Здравствуйте, могу я узнать, с кем говорю? - раздался усталый мужской голос.

- Нет, не можете, - резко ответил Роман. - Кому вы звоните?

- У меня телефон девушки... я набираю пропущенные номера. Ее мать не отвечает. Последним ей звонили с вашего номера.

- А где девушка? - у Пластинина были крепкие нервы, поэтому и напряглись они тоже крепко.

- Скажите кто вы, вопрос деликатный...

- Друг семьи! - крикнул Роман и выругался в трубку. - Что с Машкой, говори?

- Хорошо... успокойтесь, она в очень тяжелом состоянии... У нее подозрение на передозировку наркотическими препаратами. Приезжайте пожалуйста в больницу... и сообщите родным.

Глава 2. Скорая помощь

Как бы Роману ни хотелось сразу же поехать в больницу вместе со Стефанией, но кто-то ответственный должен был остаться до конца работы кафе. Официантка Света на такую роль почти подходила, но стоило только Пластинину заговорить об этом, как девушка округлила глаза и обхватила плечи руками: закрыть заведение - дело не сложное, но остаться здесь одной из персонала, когда на дворе полночь, а посетители все больше и больше теряют человеческий облик... мало ли что.

- Ром, а вдруг опять такие же зайдут... ну как те три сегодня вечером, - заскулила она. - Ромочка, останься, пожалуйста, со мной!

Не столько из-за Светы, сколько чтобы не заставлять Стефанию нервничать еще и из-за кафе (если, конечно, волноваться еще больше было возможно для нее в такой ситуации), Роман остался до закрытия, но это были самые долгие полтора часа в... в этом году точно. Даже последние минуты на зоне тянулись не так мучительно. Он и сам удивился, отчего вдруг стал настолько эмпатичным, тем более к малознакомой девчонке. Может быть, за последние годы в нем скопилось столько нерастраченного сострадания, что оно сейчас прямо-таки выплескивалось на первого мало-мальски достойного человека? Странно все это, непривычно для него.

Роман налил себе уже вторые сто грамм водки, выпил, выключил везде свет, компьютеры, проверил окна и двери, вышел, наконец, на улицу и закурил в ожидании машины. Его смена закончилась.

Вскоре задрипанная иномарка такси остановилась напротив приемного покоя районной больницы: скромного двухэтажного здания, утопающего в листве деревьев и пугающей темноте августовской ночи, пришедшей на смену радостным и задорным белым ночам, таким любимым в этом регионе.

- Так-с, с вас... сейчас найду, сколько... - терзающе медленно соображал водитель.

Роман кинул купюры на торпеду и выскочил из машины, хлопнув дверью так, что чуть не открылась дверь соседняя.

Ворвавшись внутрь, он наткнулся на дремлющую за стойкой регистратуры медсестру пенсионного возраста. Она с трудом разлепила тяжелые веки и уставилась на него в ожидании разъяснений.