Чудес не бывает - Жаков Лев Захарович - Страница 55

Он не врал.

Я задумался.

–Что, просто так? - спросил я.

В благотворительность я наивно верил, но не в эту. И не то что бы сидящий передо мной и скрытый спинкой кресла излучал какие-то отрицательные эмоции, позволяющие мне усомниться в возможности сказанного. Нет, он был обычным человеком.

Что и настораживало. Не был он черным магом, как разрисовала его людская молва. Но не был он и бескорыстным служителем людям.

–С чего бы? - спросил я, стараясь говорить нейтрально.

Он усмехнулся - совсем чуть-чуть. Он знал, что говорит правду, и я это чувствовал. Какая разница, с чего? Главное, что он осчастливливает людей, - так он ощущал жизнь.

Мне стало интересно. Я протиснулся в щель между ручками кресел и уселся. Он что, всех заговаривает, прежде чем сделать убрать?

–Моя жизнь была насыщенной до предела всем, чем только может быть насыщена жизнь человека. И однажды я задумался…

Значит, думаньем ваша жизнь не была заполнена, отметил я про себя.

Рассказ был содержателен, но я не слушал. Я вслушивался в чувства. Пересказ одиссеи ничего не всколыхнул в нем, не заставил задуматься, правильное ли решение он принял на закате дней?

Мне не понравилась такая уверенность. Как лихо вы решаете за других, с мелкой неприязнью подумал я.

С мелкой - потому что я готов был позавидовать его уверенности в выбранной им миссии. Потому что я чувствовал, что эта уверенность слишком явная, чтобы быть истинной. Уговаривал сам себя?

–В рассказе Хемингуэя, юноша, есть один солнечный блик, фраза, брошенная пожилым официантом: "Каждую ночь мне не хочется закрывать кафе потому, что кому-нибудь оно очень нужно". Каждому из нас ночью нужен свет… Понимаете ли вы, милостивый государь, что это значит, когда некуда пойти? Я решил, что я стану тем, кто даст возможность куда-нибудь пойти тогда, когда некуда уже идти. Понимаете? Когда некуда идти в этом мире, можно уйти в другой.

Кажется, мы с ним нашли друг друга.

Если честно, я мечтал о таком мире, где все умели бы чувствовать так, как я. Где не надо было бы говорить о своих чувствах, говорить эти трудные слова! Где только пошевелил слегка нервными окончаниями - и знаешь, кто тебя любит или не любит, с точностью до миллиэмоции определяя чувства. Где не могло бы возникнуть этого непонимания между мной и отцом!

–В какой другой? - спросил я. Не с надеждой, но…

–О, - несколько оживился он. До сих пор он смотрел в другую сторону, и я все равно не мог его рассмотреть. Теперь к безликой фигуре с макушкой, затылком, коленями и кистью прибавился профиль.

Гордый: он собой гордился.

Ну что ж, все мы имеем слабости.

–Прекрасное заклинание! Мое личное изобретение, - добавил он.

Видимо, давно не разговаривал с профессионалом, который мог бы оценить ювелирность его работы.

–Заклинание, которое отправляет человека в тот мир, который именно ему подходит, желателен и необходим.

Ошибаешься, дяденька. Это взаимоисключающие друг друга свойства.

–Тогда в чем проблема? - спросил я. - Сейчас мы с вами пройдем, куда следует, и там вы докажете, что занимаетесь общественно полезным делом. После чего вернетесь к делам официально. А то зря только народ пугаете.

Он смеялся долго, со вкусом.

–Ум приходит с возрастом, - отсмеявшись, заметил он. - Не с вашим. Вы считаете, мне позволят продолжать? Из застенков Лиги еще никто не выходил! Они вынут из меня душу, этот Высший Совет во главе с мумией Эмира! Он еще влачит жалкое существование вдали всего человеческого? Комическая оболочка, пародия на человека, насмешка над ним! Человек, лишенный чувств и желаний, - человек ли?

Мне уже ничего не хотелось, но я ощущал себя человеком.

Правда, не стал делиться этим ощущением.

–Говорят, вы берете за осуществление желаний большие деньги?

–Говорят, что кур доят, - огрызнулся тот. - Я стар, молодой человек, а с возрастом начинаешь ценить комфорт. Да и кто в нашем мире верит в бескорыстность? Вы верите?

–Ну… - пожал я плечами.

В принципе, я наивен. И верю.

Но не в ту, о которой разговор.

Хотя здесь и нет бескорыстности, напомнил я себе.

–Люди верят только в то, что делают сами, - несколько раздраженно продолжал он. - Если им подарить, а не позволить заплатить непомерную цену, они не оценят, простите за каламбур.

–Вы мутите народ, пугаете людей. Вас называют Черным магом, с большой буквы, вас ставят в один ряд с Сауроном и Вольдемортом, вас считают слугой дьявола и служителем темных сил. Лиге это не нравится.

–Кучка стариканов, мучимых запорами, считает, что раз она власть, то имеет право вмешиваться в жизнь каждого. Не имеет право, а должна! Ненавижу. Я в оппозиции. Не думайте, что сумеете пробудить во мне гражданские чувства.

Я хотел вызвать в нем жалость к напуганным людям, покинувшим окрестные дома.

Но не стал этого говорить. Он-то считал себя вправе распоряжаться судьбами людей?

Только спросил:

–А уничтожение половины элфинийской армии?

–Я что, должен был просто позволить себя убить? Начать переговоры мне не предложили!

Я почувствовал, что собеседник напрягся. Решил не даваться? Что мне с ним тогда делать? Убивать я его не собирался убежденно и принципиально, поэтому и девушек оставил снаружи.

–Так вы готовы, юноша? - спросил он резко.

–К чему? - не сразу понял я. - Давно готов.

–Тогда настраивайтесь на тот мир, который вам нужен, и я начну процедуру.

Я подумал, что не расслышал.

–Мне от вас ничего такого не нужно, - сказал я. - Я сам разберусь со своими проблемами.

–Человек не способен в этом мире самостоятельно решить свои проблемы, - назидательно, как будто читал лекцию, сказал он.

Привычным таким тоном, так читают преподаватели из года в год один и тот же курс. Иногда даже по тетради. Ему еще приходится уговаривать пациентов? Которые приходят за последней надеждой? Методика доктора Вассори?

–Если кто-то не способен решить проблемы в этом мире, значит, он не решит их ни в каком, - высказал я сокровенное.

–О, вот здесь вы не правы, юноша, - оживился он. - Проблемы зависят от мира. Если вы приходите в иной мир, вы получаете новые инструменты и методы решения. Все гениальное просто!… Вот возьмем, к примеру…