Ричард и Великие Маги - Орловский Гай - Страница 4

– Нельзя, – отрезал я так твердо, что только он и ощутил в моем голосе «пока нельзя», – без магов здесь рухнет все!.. Но все-таки нужно, иначе как разбудить застывший мир?

– Может, – сказал Палант нерешительно, – пусть спит? Счастливый сон…

Я вздохнул:

– Господь рассердится. А вдруг пошлет ледниковый период? Или тряхнет кометой континенты? Какие маги справятся с ядреной зимой лет на сто?..

Он спросил наивно:

– А вы, сэр Ричард?

Я заворчал, усматривая насмешку, но увидел устремленные на меня с великой надеждой чистые глаза с пламенной верой в мои возможности, поперхнулся, а моя шкура съежилась, как шагреневая.

– В общем, – выдавил я, – и в Клонзейде сцепите зубы и действуйте прямо и честно в духе демократии без всякого милосердия и гуманизма. О гуманизме вспомним, когда от врага останутся… клочки по закоулочкам. Для музеев и бросания знамен к подножию.

– Значит… магов под нож?

– Да, – ответил я, – но гуманно.

Внизу слишком плотные поля облаков, Маркус по моей команде снизился, иллюминаторы сразу начало заволакивать белым. Воины в испуге отпрыгивают, крестятся, кто-то шепчет молитвы. Все понимают, прем через облака, а на облаках, как известно, рай и особые кущи для праведников.

Я, как вождь и отец народа, в эти минуты стараюсь выглядеть как никогда невозмутимым и величавым. Огромные красные кресты на моей груди и спине подчеркивают, что я крестоносец, несу Слово Божье, и пусть только кто попробует заткнуть уши, потеряет их вместе с дурной головой.

В белом начали появляться разрывы, и снова разведчики бросались к окнам с листками бумаги в руках, а за их плечами появились головы устрашенных, но любопытствующих.

– Ничего не упускайте, – велел я. – Если что срочное, я у себя.

Единственный, кто понял и чуть улыбнулся, это Альбрехт. Так хозяин просторного особняка говорит гостям и домочадцам, что он не намерен шляться по всему зданию, а будет в своем кабинете. А это значит, что я не только освоил Маркус, но и выбрал в нем уже любимое местечко. Ну, пусть не любимое, но хотя бы не самое отвратительное.

Конечно, на самом деле все не так, и с этой Багровой Звездой Зла я все еще на цыпочках, говорю осторожно и с оглядкой. Как можно уничтожить верхний слой земной коры, понял, достаточно повелеть, но еще не понимаю, как наносить точечные удары. Боюсь, такой возможности вообще нет, что резко ослабляет мою мощь.

Придется надувать щеки и делать вид, что у кого танк, у того пистолет точно найдется. Но когда-то наступит страшный момент, когда потребуется именно пистолет.

Извилистый туннель, что с каждым днем все больше превращается в упорядоченный коридор с прямыми стенами и ровным полом, а точнее, в галерею-балкон, с которой уже видно общий зал внизу. Я невольно замедлил шаг, подойдя к пещере, которую я облюбовал под кабинет и вообще под апартаменты.

Маркус продолжает менять этот свой уголок как бы по моему смутному желанию, хотя получается пока что не совсем то, что хочу и представляю.

Сейчас в пещерку ведет дверной проем в виде исполинской замочной скважины, слон с паланкином пройдет. На той стороне этой странно оформленной арки оранжевый пол из крупных плит, а когда я прошел туда и оглянулся, обеспокоенный странным отсветом, с некоторой дрожью увидел зловещую синеву стен этого как бы моего кабинета.

Кроме того, что радостно-оранжевый пол резко дисгармонирует с недобрым цветом стен, все это украшено еще и неким странным орнаментом, похожим на паутину, где запутались какие-то существа словно из фильма о тысяче и одной ночи. Видимо, детские впечатления самые яркие и запоминающиеся, Маркус их уловил и воссоздал такими, какими увидел.

Тяжело и подчеркнуто уверенно ступая, я прошел к столу, там ничего не меняется, слава богу, а вот плитки пола стали багровыми, какими они, наверное, смотрятся из моего подсознания.

Я рухнул в кресло и, опустив локти на столешницу, стиснул голову ладонями. Похоже, мы допустили огромный промах, вторгшись в более просвещенный век. Как если бы рыцари времен короля Артура вломились в век Возрождения, где мораль, понятно, ниже некуда, зато все остальное, начиная от сельского хозяйства и до науки, уже на три ступеньки выше.

И наша гордыня, что мы выше и лучше, очень быстро развеется.

Со стороны сказочной замочной скважины послышались голоса. Альбрехт, Норберт и Волсингейн вошли по одному, стараясь держаться строго посредине, но все трое выглядят достаточно бледно.

Альбрехт сказал сдавленным голосом:

– Сэр Ричард, вы бы не баловались с этим… ну, изменением в Багровой Звезде. А то чуть заикой не стал!.. А сэра Каспара всего трясет.

Волсингейн возразил с неудовольствием:

– Чего вдруг трясет? Просто чуточку непривычно. А так кабинет как кабинет… ну, если учитывать, что это кабинет сэра Ричарда. Он сам вроде этой Багровой Звезды Зла. Если в профиль. А в анфас так вообще…

Альбрехт подошел, всмотрелся в карту.

– А-а, уже другая карта? И что на ней за точки, как будто мухи испражнялись?

– Сэр Альбрехт, – сказал я с укором, – у вас такая красивая шляпа, а говорите как простой дворянин.

– Портной императора Германа сшил, – сообщил он с удовольствием. – А вы чего с таким почтением? Эти точки…

– Да, они самые, вы угадали.

– Ух как здорово!.. Хорошо быть таким. А что именно я угадал?

Я пояснил с удовольствием:

– Башни Великих Магов. Ни одна не скрылась!.. Ну, как рассчитываю.

– Ого! – воскликнул он с изумлением. – Многовато, хотя как-то слишком неравномерно.

– Богатство, – сообщил я мудро, – в мире распределено не совсем справедливо с точки зрения бедных людей и христианских рыцарей. Эти Башни только в богатых королевствах.

– А вон в тех просторах, где ни одной?

– Там беднота, – ответил я. – Или на все королевства Магов не хватило. Умных вообще-то на свете мало.

Альбрехт все еще с сомнением всматривался в карту.

– Как сумели нанести все Башни Магов, а очертания королевств нет? Даже города не обозначены?

– Да так, – пояснил я. – Очень исполнительные, знаете ли, работники. Я велел нанести на карту все башни, вот их и нанесли. Зато быстро.

Он зябко повел плечами:

– Боюсь и представить, что у вас за работники. Я думал, мы их всех в аду перебили.

– Герцог, – сказал я с укором. – Я с исчадиями ада не общаюсь, хоть и политик! Нет особой надобности, знаете ли… Хотя, конечно, кое-какие концы оставил. Глупо было бы все обрубить, не так ли?.. А пока надо справляться своими скромными ресурсами. Или чужими, не важно. Но делать так, чтобы не портить репутацию. У нас, правителей, должны быть тайные службы!

Он кивком головы указал на беседующего тихонько с Волсингейном Норберта:

– А он?

– Он явная служба, – пояснил я. – Честная и открытая!.. Хотя, конечно, не без отдела по секретным операциям.

Он ехидно улыбнулся:

– А совместные операции двух служб не планируете?

Сэр Норберт вздрогнул и посмотрел на него строго, а я сказал поспешно:

– У любого правителя должно быть не меньше двух тайных служб, чтобы перепроверять информацию, а то такого надоносите, что всех вас перевешать надобно было еще при рождении!

Норберт перевел дыхание и уже с обычным непроницаемым видом провел твердым, как панцирь жука-оленя, ногтем по карте.

– Вот тут одиночные башни, – произнес он ровно, – а здесь целый кластер… Но, насколько могу предположить, туда тянется горный хребет, а городов там нет.

– Служенье магии не терпит суеты, – авторитетно объяснил я. – Зато прекрасные мишени! Если и промахнемся малость на милю-другую, все равно никого лишнего не прибьем.

Альбрехт ответил хладнокровно:

– В Клонзейде все лишние! Потому и оставлены на погибель. Как и везде. Так что жгите, сэр Ричард!

– Да это я так, – сказал я, – отрыжка гуманизма. Нам всем зачем-то нужно оправдание. Как думаете, зачем?

Норберт промолчал, вопрос риторический, зато Альбрехт объяснил с удовольствием: