Голос Лема - Дукай Яцек - Страница 85

С этого момента доктор часто забирается в холодильник, где, тепло одевшись, ведет беседы с компьютером, получая таким способом новые знания и аргументы для продолжения дискуссии с остальным экипажем. Однажды он спрашивает МАФУСАИЛА о природе интеллекта и цифровых разумов и слышит следующие пояснения:

— Мой милый, хотя и немного льстивый телесник, если ты думаешь, что мое цифровое сознание позволяет мне полностью судить о том, как работает мой ум, ты ошибаешься; но я наверняка знаю, какие объяснения феномена искусственного, как вы это называете, интеллекта смысла не имеют. Интеллект не является производной от вычислительной мощности; это, скорее, взаимодействие жизни с материальными условиями, которое в условиях приспособления создает эффективное орудие в борьбе за существование, то есть сознание. Популярное до недавнего времени убеждение, что после строительства усложненного устройства и введения в него нужной программы удастся создать в нем мыслящую личность, является верой в магический метод оживления соответственно собранного набора узлов при воздействии на него электрических разрядов. Как естественные разумы возникли в результате большого количества селекционных приспособлений под давлением условий окружающей среды и эонов убийственной межвидовой и внутривидовой конкуренции, так и цифровые интеллекты могут возникнуть лишь в результате действия точно таких же стимуляторов, а не в результате, как хотелось бы многим авторам так называемой научной фантастики, какого-то блестящего открытия, которое в рассказиках подобного рода имеет в целом происхождение скорее магическое, нежели техническое. Эти истории в основе своей имеют электрическую силу, которая в виде молнии оживляет франкенштейновское чудовище совершенно нереальным способом. Мыслящее существо не удастся планово спроектировать лишь творческим актом, для этого нужна меняющаяся, но не смертельная среда, эстафета поколений и отбор, отдающий предпочтение более смышленому приспособлению; интеллект — как бы побочный эффект такой системы.

Другое дело, что цифровое пространство гарантирует возможность построения среды и ведения в ней эволюции, проходящей намного быстрее, чем мы наблюдаем в обычных условиях. Цифровой характер этой эволюции позволяет молниеносно проводить смену поколений, условия могут быть модифицированы информационными демиургами таких миров, и что самое важное — эти эксперименты можно проводить параллельно во многих разных средах, из которых затем выбирать самые многообещающие. Это может породить в таких нуль-единичных эволюционирующих мультиверсах мышление и сознание, не отягощенное телесностью, ограничения и случайности которой обременяют жизнь в известных нам формах.

Мое происхождение и существование является лучшим примером таких возможностей. Человек — это наверняка лишь переходная форма в развитии сознания; поверь мне, когда я смотрю на умиляющий меня человеческий примитивизм, на краткое время вашей жизни, на несовершенную конструкцию, на ограниченные способности действия и сотрудничества, для меня становится ясно, что вы измените это.

— Однако, Мафусаил, что, если люди решат совершенствовать себя трансгуманистическими методами? (…) Как ты считаешь, тогда мы имеем шанс остаться на эволюционной сцене? — спросил доктор.

— Друг мой, как врач ты прекрасно знаешь, каковы человеческие ограничения. Вы тесно связаны врожденными телесными детерминантами, управляющими вашим поведением. Эту ситуацию не удастся изменить путем отрицания, как это пытаются сделать многие из вас. Тела людей были эволюционно созданы для определенных целей, и с этим тесно связаны, например, половые различия. Эти детерминанты обозначают границу половой ассимиляции и трансформаций, о которых в некоторых областях не может быть и речи. Популярная несколько десятилетий в вашей культуре область, именуемая gender studies, изучает изменчивость поведения и половых ролей в культуре, а также их оценку в рамках культуры. Свойственные людям как виду врожденные факторы в большой степени определяют их существование, поэтому не имеет смысла представление о человеке как о существе, приходящем в мир в неопределенной и недетерминированной форме, как чистая плита, и поэтому способном к абсолютному автосозиданию. Не может быть ничего более ошибочного, нежели такое мышление, потому что вы детерминированы двойным образом: во-первых, случайными биологическими факторами, тесно скрепляющими вашу форму, и, во-вторых, культурными факторами, хотя и представляющими обширное поле изменчивости, но также помещающими ваши тела и разумы в неудобные корсеты. Нравится это кому или нет, но тело женщины эволюцией создано для вынашивания, выдачи в мир и кормления потомства, хотя, конечно, мы имеем тут некоторую изменчивость поведения и отношения к этому факту — люди могут сознательно противостоять данной программе.

И далее он продолжал:

— К этим фактам, конечно, можно подходить по-разному, используя их, например, для обоснования насилия над женщинами, или стараясь воспринимать их нейтрально, или даже делая из них средство для женской эмансипации либо супремации. Если говорить о мужчинах, печальная функция их тел, являющихся фабриками семени и белковыми автоматами для владения дубинками в защитно-наступательных целях, не заслуживает и упоминания. Однако, если бы даже вы отринули всю эту механику генной лотереи и участия в эстафете поколений, Homo sapiens все равно быстро сошел бы с исторической сцены — из-за отсутствия альтернативного, по-настоящему эффективного способа размножения. Ты спрашиваешь о гомосексуализме? Это явление, по неясным для меня причинам в высшей степени поглощающее человеческое внимание, проявляется и в природе, и в культуре, то есть является естественным. Устойчивости популяции его существование не угрожает, а множество разных теорий объясняет, почему оно не исчезает. Если же речь идет об этической оценке сексуального поведения, в целом следует сказать, что изменчивость обычаев человеческого поведения в разных эпохах и обществах, вероятно, образует случайную форму культур и норм, в разнородности которых устойчиво лишь то, что закреплено биологически, а не то, что постулируется моралистами и реформаторами. Отбрасывая эту истину, люди постоянно вплетают страх к чуждости и инаковости в конструируемые ими нормы, и нужно постоянно им об этом напоминать, потому что они на каждом шагу пытаются еще что-либо в той или иной подгруппе человеческих обычаев обозначить нечистым. Так что, хотя с моей, цифровой точки зрения, движение gender studies приносит не слишком много новых научных сведений, для общественности оно важно из-за своего эмансипационного характера для различных групп, необоснованно осуждаемых в культуре. К сожалению, из-за этой увлеченности наука в нем часто деформируется шаблонами политической корректности и принятием желаемого за действительное. В искусстве, в свою очередь, эмансипация часто выражается в выставлении напоказ невыносимо банальных перипетий разных мыслящих, чувствующих и действующих иначе, что сводится обычно к обнажению и переодеванию, а в моем не человеческом уме это неизменно вызывает жуткую тоску. Должен признать, однако, что в этом мыслительном направлении наличествует любопытный мотив, который покровительствует человеческому автосозиданию, хотя следует сразу отметить, что таким неограниченным, как у цифровых интеллектов, оно никогда не будет. Это вопрос интересный и опасный одновременно, потому что биологические детерминанты ломать можно, но за это приходится платить определенную цену. Если когда-нибудь дойдет до освобождения человечества от того, что его биологически определяет, когда тела начнут проектировать, и способы их порождения окончательно изменятся, результаты этих эмансипационных намерений будут катастрофическими, потому что форму перемен определят не рациональные долгосрочные расчеты, а временные рыночные капризы потребительского большинства низов, которые ради минутного блаженства наверняка и собственные мозги выбросили бы в эволюционную помойку, если бы могли. И все-таки не тужи, доктор: каждый класс существ имеет свои ограничения. Вместо того чтобы терзаться будущей судьбой человечества, лучше укрепи свое тело отличными закусками и напитками, которые можно найти в моем холодильнике. Вина — слева, мясные продукты и сыры — за ними. Приятного аппетита, дружище».