Бесы (Приключения блудного Дракона) - ЛетАл "Gothic & - Страница 32

Мрачно констатирую факт, что под влиянием одного крезанутого чела, я меняю не только стиль одежды, но и биологические часы, превращаясь в сову, вернее, в ночную фурию. Какая-то сволочь настойчиво продолжает до меня дозваниваться. Нажимаю на прием, мало что соображая спросонья.

— Ал, howdoyoudo? — в трубе плохо знакомый девичий голос. То, что я Ал, это я знаю. А вот ты-то кто?

— Да как-то, то на хую верчу, то сам верчусь, — зло отвечаю и нажимаю отбой.

«Вот же! И где только раздобыла мой телефон? Ведь ей только с ”блядского” звонил», — свирепею я, вспомнив эту “Дуюду”.

Лежу на кровати, свесив руку с телефоном вниз. Надо вставать и идти отмываться от утренних приключений. И тут меня просто подкидывает: “Я что, по команде кончил?! В саба превращаюсь?” Сижу на краю, сам себя готов выпороть, ничего не понимая.

— Нет-нет-нет! — отгоняю неправильные мысли. — Просто все совпало, я уже был на пике. Вот и все объяснение.

Кое-как успокоив свое эго, отправляюсь мыца-брица. Моя любимая животина скачет впереди меня, хвост трубой. Как Сусанин, показывает дорогу к холодильнику.

— Да-да, и кота покормить, — говорю, шлепая босыми ногами вслед за этим вечно голодным чудом. Вернувшись из ванной, вижу смс от тебя.

— Решил, что все же стоит напомнить, а то мало ли, — мне улыбается смайлик. — В пять встречаемся.

„Вот же!“ — перебираю все знакомые эпитеты. Напомнить он решил! Смущение опять заливает щеки румянцем, когда вспоминаю, что ты слышал меня. Набираю ответ.

— Ладно. Буду ждать тебя, как принцесса у окна, — смс летит к тебе, а я сажусь за разбор почты.

Когда отрываюсь и бросаю быстрый взгляд на сотку, она отсвечивает 15.45. Почти час до встречи. Надо как-то собраться и вытряхиваться из дома.

Иду на кухню, кормлю свою зверюгу. Нахожу кусок колбасы и, заодно, кормлю себя. Предложил и котэ, но тот послал меня нахер. Понимаю, я бы тоже это есть не стал, будь я котом. По-быстрому в душ, и вот я рассматриваю мое вчерашнее приобретение. Так и не понял, зачем оно мне надо, но сегодня надену, чтобы не сильно выделяться в толпе этих мужланов.

Надеваю черепастую футболку и напяливаю костюмчик “а-ля новоиспеченный байкер”. Сапоги, перчатки, в руки шлем. “Все, готов, Гот, на выход”, — командую себе и, захлопнув дверь, шагаю к соседнему дому, ведь ждать-то ты меня там будешь.

Слышу тебя издалека, этот звук не перепутать ни с чем и ни с кем. Надвигающийся рокот трехсотсильного движка, который приближал тебя ко мне, заставляет замереть сердце, и что-то так сладко и томительно скручивает в животе.

“Интересно, я когда-нибудь научусь не реагировать на него так бурно?” — снова злюсь на себя. Вижу, как ты приближаешься, приветствуя меня. Прокручиваешь газ, и твой зверюга тоже со мной здоровается.

Улыбаюсь, когда ты резко паркуешься рядом. Поднятое забрало, твой прищуренный взгляд. Ты скидываешь подножку, перекидывая ногу, слезаешь с байка. Чуть не шарахаюсь прочь, когда ты снимаешь шлем, и я вижу вместо привычного нагловатого фейса скалящуюся черепушку с твоими глазами. Сохраняю почти серьезную мину, хотя в душе ухохатываюсь над комичностью ситуации. Стягивая подшлемник, ты делаешь шаг ко мне, на ходу снимая перчатки.

— Привет, любимый. Как подрочилось? — смотрю в твои глаза и чувствую, что кровь приливает к щекам. Как ты меня назвал?

— С Божьей помощью, — отвечаю тебе стандартной фразой, удивляясь, куда все мое острословие делось.

— А причем тут Бог, когда с моей? — ты лыбишься во все тридцать два. — Или ты меня к богам приравнял? Так уволь, не хочу. Мне лучше в бесах ходится, — ты почти невесомо проводишь пальцами по моей щеке. Перехватываю твою руку и, наконец, вернув себя в себя, отвечаю.

— Именно поэтому я все еще с тобой, — включаюсь в свою игру. Ты смеешься.

— Бесёнок мой, от меня не сбежишь. Помнишь? По запаху найду. Твое ДНК у меня в крови, — ты наклоняешься и легко целуешь в губы. — Поехали? Нам еще надо попасть на другой конец города.

— Так никто и не сбегает. Мне все еще интересно с тобой играть. Погнали, — драконю тебя. Ты садишься на байк, поправляешь шлем и перчатки. Надеваю свой и запрыгиваю к тебе за спину. Ты знаком указываешь, чтобы я включил гарнитуру. Жму. Раздается твой голос.

— Доиграешься. — Быстрый старт, и вот мы уже летим, а я вжимаюсь в твою спину.

Едем небыстро, пока не выруливаем на трассу. Ты резко добавляешь газу, уходишь в крайний левый ряд, группируешься. Сумасшедшее ускорение выбрасывает в кровь адреналин, кружа голову. Ты варьируешь между автомобилями и несешься вперед.

Это ни с чем не сравнимый кайф — чувствовать мощь этой опасной, рычащей зверюги под собой. Сердце колотится, выбивая бешеный ритм, молотом бьется за ребрами. Крепче сжимаю руки у тебя на животе. Теряюсь во времени. Только бесконечное чувство свободы, полета и желанного человека рядом.

— Лет, это потрясно! Слышишь, как у меня пульс зашкаливает? — ору в шлем, чувствуя, как переполняет душу эйфория от полета.

— Конечно, Бесенок! Наши сердца бьются в едином ритме, — ты опять поражаешь меня своим беспросветным романтизмом. Сворачиваешь с трассы и притормаживаешь. — Мы же с тобой, как ни странно, в унисон дышим, чувствуем, думаем. Я надеюсь, ты это тоже чувствуешь.

Я просто молчу, потому что признаю, что ты прав, и я действительно тебя чувствую и понимаю. Но знать тебе это совсем необязательно.

Мы объезжаем пробки, обходим машины. Ты сигналишь или прокручиваешь ручку газа, шугая заспавшихся водил, пробираясь вперед. Замечаю, как ты киваешь головой мимо проезжающему байкеру.

— Лет, ты его знаешь? — меня разбирает любопытство.

— Нет, не знаю, с чего такие выводы?

— Здороваться на дороге с незнакомым человеком, пусть даже на моте? — констатирую увиденный мною факт.

— Все байкеры друг друга приветствуют, это вроде как ритуал. — Удивляюсь вашим задротствам. Я бы так не смог. Я и знакомых-то в упор не вижу, а чтоб с незнакомыми здороваться — это для меня вообще нонсенс.

— Ал, хочу спросить, ты что в субботу вечером делаешь? Работа, дача — что-нибудь держит? — твой вопрос вытаскивает меня из размышлений.

— Точно не знаю, но вроде нет, — ковыряюсь в памяти, пытаясь вспомнить, не обещал ли что-то кому-то и куда-то.

— Если нет дел, может, сходим в боулинг? Выбьем пару страйков.

— Я шары и дома погонять могу, но если тебе охота этим прилюдно заниматься, пошли, — зачем-то соглашаюсь, думая, что нафиг мне это не сдалось, лучше уж какое-нибудь порево на ФБ почитать.

Мы заезжаем на ВДНХ. Вижу знакомые места, вспоминаю, что когда-то мотался здесь с друзьями, убивая время на очередном фестивале. Но сейчас это место стало совсем другим. Оно из скучного, серого, обшарпанного парка превратилось в яркое, незабываемое скопище интересных цивилов и разношерстных неформалов на дорогущих игрушках. Это потрясное зрелище, которое нужно видеть вживую, глазами, слушать эти моторыки своими ушами, ощущать атмосферу драйва своей кожей.

На душе так волнительно. Глаза разбегаются от разнообразия цветов и моделей байков. И люди, что стоят рядом, под стать своим зверюгам. Брутальные дядьки на харлеях, молодые парни на спортах, даже девушки на шоссейниках, а то и на спортах — под стать парням. Некоторые из девах в шлемах с ушками, прикольно.

Многие своим прикидом мало чем отличаются от нашей готической тусовки, те же кожанки, те же черепа и банданы, напульсники и кресты, только народ не накрашенный. Чуть не срываюсь на хохот, представив Лета с подведенными глазами и цветными налаченными иглами ирокеза.

Мы паркуемся рядом с шикарным чёпером. Слезаю и, наконец-то, снимаю шлем. С непривычки охота залезть в ширинку и поправить причиндалы. Жмет, давит, гемор сплошной. Поворачиваюсь к тебе лицом и говорю:

- Постой-ка так, — загораживаюсь тобой и поправляю член. Ты премило улыбаешься моим выходкам.

- Это с непривычки. Мог бы и не скрывать, тут каждый второй так делает, — ты объясняешь мне тонкости ношения спецодежды, вешая наши шлемаки на ручки своего хондо. Поворачивая ключ, откидываешь сидушку, достаешь свою сотку, делаешь пару звонков. Я выхватываю имена и тут же забываю их. Через несколько минут к нам подъезжают твои друзья. Ты знакомишь меня, весело общаешься с друзьями на ваши специфические темы, а меня уже начинает заполнять вполне понятное раздражение. Зачем я здесь? Нахер мне это надо?