Вся эта красивая ложь (ЛП) - Лейтон Мишель - Страница 12

— Я не знаю, что это за машина, но она идеально подходит тебе! — сказала я, когда подошла к пассажирской двери. Смотря на автомобиль, я не знала, что Хейми следовал за мной, пока он не опередил меня, чтобы передо мной открыть дверь.

— О, — воскликнула я, сильно удивленная, — спасибо!

Хейми кивнул, и в уголках его губ появилась усмешка.

— Мне в радость. — Мне нравилось, когда он едва так улыбался. Это придавало ему вид, будто он что-то замышлял, и я не могла сдержаться в волнительном предвкушении.

Я наблюдала за его походкой, пока он обходил вокруг капота автомобиля и с легкостью сел за руль. Он посмотрел на меня.

— Это «Camaro» 1969 года. — Сделал он акцент, как будто я и не подозревала об этой машине, Хейми завел двигатель. Глубокий, гортанный рык скорости. И силы. — Мы за четыре часа доберемся до пляжа. Эта малышка доставит нас туда ближе к трем.

Он сдвинул коробку передачи и медленно выехал с моей подъездной дорожки. Как только он свернул за угол на шоссе, он прибывал газу и включил музыку. Я почувствовала беззаботный смех пузыря в горле. Музыка, ветер, солнце, Хейми, — все это похоже на свободу. Я расправила свои крылья. И все это было необыкновенно.

*****

Все было просто замечательно, когда мы стали подъезжать к Тайби-Айленд5, к краю Саванны. На всем пути мы не разговаривали, из-за кабриолета очень плохо слышно друг друга. Но нам и не требовались слова. Поездка была просто замечательной, даже без единого слова.

Хейми нашел место для парковки на общественной стоянке и припарковал свой автомобиль. Он выключил двигатель и рывком схватил мою сумку с заднего сиденья. Я вышла из машины раньше, прежде чем он успел открыть мне дверцу, и встретилась с ним у передней части машины.

— Я надеюсь, что ты взяла солнцезащитный крем, — сказал Хейми, проведя рукой по моей руке. — Я не хочу, чтобы твоя фарфоровая кожа сгорела.

— Взяла, — тихо ответила я, чувствуя его прикосновение.

— Отлично, тогда давай сделаем это.

Я улыбнулась, вспоминая, что он сказал то же самое в первый вечер, когда мы встретились. Хейми протянул свою ладонь. Я вложила в нее свою, борясь с желанием улыбнуться еще шире.

— Я готова.

Он не смотрел на меня, когда говорил, и его голос был низким, поэтому я не была полностью уверена, что услышала его правильно, но прозвучало это так, словно он прошептал: «Я, конечно, надеюсь на это».

Мы перешли улицу и стали пробираться к горячему песку. Это прекрасный пляж на сегодняшний день, но он далеко не коммерческий (и, следовательно, переполненный), как другие пляжи.

Хейми меня удивил, когда повел меня к небольшому квадрату, очищенного от песка, зашел с правой стороны в самую толпу и в центре бросил сумку.

— Мы остановимся здесь.

— Не то, чтобы я жалуюсь, но почему мы здесь?

— Чтобы наблюдать.

— За чем наблюдать?

— Людьми. Их телами. Все это будет твоим холстом, — сказал он, окидывая рукой толпу людей, гуляющих по пляжу. — Эти люди. Чем лучше ты знакома с человеческим телом, с тем, как кожа двигается и меняется, с тем, как она натянута на костях и мышцах, тем лучше будет твой навык, чтобы создать великолепную татуировку.

— О, — ответила я, не зная, что еще сказать, но должным образом впечатлена его философией. — Звучит хорошо.

Когда я расстилала полотенце, я прекрасно понимала Хейми. Он стоял слева от меня, лицом ко мне. Из-за своих очков он мог бы наблюдать за людьми позади меня. Или он наблюдал за мной. Я не могу быть в этом уверенной. Как бы то ни было, из-за этого снимать шорты было как-то неловко. И захватывающе.

Я растянулась на своем полотенце и, пользуясь возможностью, наклонила лицо в сторону солнца и исподтишка наблюдала за Хейми. Мне кажется, что наблюдать за красивым телом Хейми гораздо интереснее, чем за другими полуобнаженными телами мужчин.

Я посмотрела на его сомкнутые губы — только на миг он их сомкнул — и мне стало интересно, знает ли он, что я наблюдаю за ним. Он снял очки, прежде чем стянуть с себя рубашку. Он положил ее на песок и прежде, чем положить свои очки на песок, его глаза встретились с моими глазами. Да, он знал, что я наблюдала за ним.

Я видела Хейми без рубашек и раньше, но сейчас он казался еще более красивее, чем раньше. У него невероятно широкие плечи, однако одно плечо покрыто замысловатой татуировкой, которая доходила до идеальной груди. Его грудь была покрыта небольшим количеством волос, сужающаяся по мере приближения к его идеальному прессу. На одной стороне его груди была красиво нарисована серия букв и цифр, которые тянулись от его бедра, спрятанные за джинсами, до его ребер, к подмышке. Мне хотелось спросить, что эта татуировка означает, когда он стал снимать джинсы. Слова застряли у меня в горле.

Он расстегнул ширинку и ловко просунул пальцы под шлевки. Он выглядел очень сексуально, что мне пришлось представить себе, как ослабляется застежка моего бюстгальтера. И шорты. И вся одежда лежит рядом с нами.

Он стянул джинсы вниз, по ногам, обнажив черные плавки, и кроме того совершенно идеальные ноги, которые я еще никогда не видела. Они были мускулистыми и не слишком волосатыми, и я увидела, что конец татуировки выглядывал из-под подола его плавок. Она должна покрывать его правое бедро.

Он положил свои джинсы поверх рубашки и повернулся лицом к океану. Мой рот стал сухим, когда я увидела его со спины. Я молила Бога, чтобы мы оказались в воде, и чтобы у меня появился шанс почувствовать тонкий материал плавок, который прилип к идеальной его нижней части тела.

— Ты же взяла солнцезащитный крем, не так ли? — спросил он, глядя на меня через плечо.

— Конечно. Я очень послушная, — сказала я, насмехаясь над ним и доставая из сумки крем. Хейми дал мне дотошную инструкцию по уходу за моей татуировкой, особенно как защитить ее от солнца.

— Послушная? Ммм.... Мне нравятся послушные, — сказал он это суровым голосом. Он до сих пор смотрел на меня, наблюдал за мной. И у меня во рту по-прежнему пересохло, как он это делает.

— Я хорошая девочка, помнишь?

— Как я мог забыть?

Я не была уверена в том, что это означает, поэтому я обрадовалась, когда мои пальцы нашли знакомую форму солнцезащитного крема. Я взяла его и показала Хейми.

— Хочешь немного?

— Пожалуйста, — сказал он, взяв крем из моих рук. Он протянул мне крышку от крема, и я взяла ее. Я завороженно смотрела, как он нанес немного лосьона на руку, грудь и живот, его кожа сверкала на солнце, пока он растирал крем. — Можешь ли ты намазать мне спину? — тихо спросил он.

Мои глаза остановились на уровне его глаз и я, молча, проклинала темные очки, которые скрывали от меня его глаза. Все, что я видела, это было мое отражение лица, мой интерес и мое желание. Я не знала, что он чувствует сейчас, если вообще что-то чувствует.

— Конечно, — сказала я, готовясь встать на ноги.

— Оставайся на месте. Я подойду к тебе, — сказал он, садясь между моими ногами.

Я почувствовала теплое дыхание, брызнула каплю солнцезащитного крема себе на ладонь и расставила в сторону ноги, чтобы наклониться, и массажируя втирать лосьон в бронзовую кожу Хейми.

Я нанесла крем на плечи, провела рукой вниз по спине, по его широкой спине, внизу по его бокам, убедившись, что нанесла крем на его татуировку на ребрах. При этом я все время игнорировала тот факт, что его мышцы дергались и изгибались под моими ладонями.

— Сделано, — я выдохнула, чувствуя себя сбитой с толку.

— Теперь ты, — сказал он, повернувшись, чтобы встать на колени, и взяв тюбик близ моего бедра. — Перевернись.

Медленно, но я выпрямила ноги, а затем осторожно перевернулась на живот, я еще никогда не была в таком крошечном купальнике.

Первое, что я почувствовала, это прохладу между лопатками. Он нанес лосьон зигзагом по всей моей спине и остановился у основания позвоночника. Прошло несколько секунд, и я почувствовала теплые руки Хейми. Он начал с лопаток, разводя руки и смыкая их на моей шее.