Шаман. Похищенные (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич - Страница 52

Игорю отчего-то казалось, что вот эта музыка более живая, чем оцифрованная. Да, там звук куда как чистый, никаких посторонних хрипов и вот этого дребезжания металлической мембраны, отражаемой от стенок металлического же рупора. Но в то же время цифра она какая-то выхолощенная, что ли. Ну это как разница между мясом домашней курицы и покупной.

На звуки поющего патефона постепенно начали собираться все обитатели дома. От мала до велика. Дети, девушки, вдовы. И у всех на лицах искренняя заинтересованность.

– Это твой, дядя Игорь? – Поинтересовалась вошедшая в гостиную Лена.

– Не совсем. Я его купил для работы. Но когда в нем не будет необходимости, он в полном вашем распоряжении.

– Ясно. Ну тогда учи им пользоваться, – с деловым видом потребовала Лена.

Как и предполагал Бородин, девчушка очень быстро заняла лидерство среди детей. С Ханой у них образовался эдакий вооруженный нейтралитет и они больше не лезли в дела друг друга. Соплюшка пыталась было закрепить свою победу и подкатить к Игорю, но вынуждена была отступить. Правда без потерь для своего авторитета. Игорь на ухо пообещал ей надрать задницу крапивой, которая к середине лета стала невероятно злой. Этого оказалось вполне достаточно.

Обед прошел вполне штатно. То есть, никаких особых изысков по поводу появившейся в доме музыки Игорю не перепало. Хотя признаться, была надежда. Ну чего стоит сноровистой хозяйке приготовить тех же оладий? Да сущие пустяки.

Вместо этого, пришлось осознать одну простую истину. Теперь им придется постоянно слушать разносящуюся по дому музыку. Ну и нужно будет прикупить запасных иголок. Вот хоть бери и убегай из дома.

Впрочем, мысль не так чтобы и плоха. Тем более, что выезд был запланирован заранее. Такое количество народу нужно чем-то кормить. И если есть вариант сократить продовольственные расходы, то не воспользоваться этим просто глупо.

Ровно в два часа, возле дома остановился окутавшаяся пылью «Антилопа». Как выяснилось Артем, то есть Руль, любил читать, и «Золотой теленок» у него стоял в особом ряду. При таком раскладе, грузовичок был просто обречен получить знаменитое имя «Антилопа Гну». Впрочем, команда предпочитала называть ее в усеченном варианте, против чего водитель совершенно не возражал.

Игорь и Антон вышли из дома, когда пыль еще не успела толком осесть. Игорь по обыкновению устроился рядом с водителем, Антон, на скамье с Гришей и Артем вдавив педаль акселератора, рванул с места. Хм. Ну, рванул это не про паровик и уж точно не про эту тарантайку. Но покатили довольно резво.

– Руль, ты бы по городу тише ездил. Не то хозяйкам надоест просто так нас материть, за берданки начнут хвататься. А они тут в каждом доме.

– Да брось, Шаман, дальше бреха дело не пойдет, – жизнерадостно отмахнулся парень.

Но скорость все же снизил. Не иначе как припомнил свою жену и ее нелесные высказывания по поводу всяких придурошных лихачей. Вот и правильно. Незачем народ попусту злить.

Докатили до конца Озерной, на которой располагался дом Михайловой, к самому озеру. На его южном берегу так же был разбит небольшой скверик с беседками и имелась лодочная станция. Одно из излюбленных мест времяпрепровождения влюбленных парочек. Наверняка, Волк сейчас с тоской смотрит на лодки рассекающие водную гладь. Они с Ханой очень даже здесь катались. Тут по берегам хватает раскидистых ив, ветви которых спускаясь к самой воде способны укрыть от постороннего взора не одну лодку.

Дорога огибает восточный берег озера, затем выходит на левый берег Большой и тянется вдоль ее берега до самой промзоны. Там дорога выворачивает прямо на мост, от которого и тянется прямая как струна и широкая дорога.

Это главная улица района и основная транспортная артерия города. Она так и называется, Транспортная. К ней лепятся все имеющиеся на сегодняшний день предприятия Невьянска. В нее вливаются все улицы города.

Она тянется по западной оконечности города, огибает его к югу и пройдя вдоль сухопутных укреплений, упирается в реку, южнее парка отдыха. Начинается же она от старинного каменного моста, переброшенного через остров, устроившийся посредине потока.

Вот к нему-то и свернул Руль, едва выскочив на Транспортную. Прокатились еще немого и оказались у блок поста. Останавливать их никто не стал, ни на этом берегу, ни на противоположном. Смысла нет. Вот на обратном пути, другое дело Там помимо военного, еще и санитарный пост. Память по поводу прокатившейся некогда эпидемии у землян была крепка. Пусть и не злобствовали особо, но руку держали на пульсе.

Миновав мост сразу же взяли направление на Рыбачий. Успеют еще покататься по степной целине. А пока есть возможность нужно пользоваться дорогой. Оно и шанс поймать какую колдобину, раскурочив подвеску, куда меньше, и скорость значительно выше. Если же не повезет, им сегодня придется изрядно так покататься.

Их путь лежал в Заповедник. Так называли треугольник в основании которого, на юге, располагалась целая сеть болот. Они тянулись полосой в полтора десятка километров, на все семьдесят, а то и больше. Из них брала начало река Пограничная, ограничивающая треугольник с северо-востока. С запада, находился Правый рукав Большой. Вершиной же являлось слияние этих рек.

Заповедник использовался невьянцами как охотничьи угодья. И странное дело. С одной стороны охотники вроде как регулярно прореживали местную живность и в то же время, меньше ее не становилось. В особенности диких коров, основной добычи охотников. Кстати, одичавшие буренки превосходили своих товарок на Земле раза в полтора. Либо, результат естественного отбора, либо они изначально были крупнее.

Биологи предполагали, что этот феномен связан с хорошей кормовой базой Заповедника. Эти места изобиловали древними полями, где до сих пор произрастали различные зерновые. Ясное дело, изрядно одичавшие. Но коров это ничуть не смущало. Как впрочем и косуль, оленей и диких лошадей.

Последних если и бьют, то только на колбасу. Есть в Невьянске мясной цех выдающий весьма качественную продукцию. Копченое мясо, солонина, тушенка, колбасы трех сортов, сосиски и сардельки одного. Пусть продукция разнообразием и не блещет, но по большому счету, этого более чем достаточно. Разве только, все же нужно признать, натуральная продукция несколько пресновата. Представителям двадцать первого века явно не хватает разных усилителей вкуса.

До Рыбного добежали минут за пятнадцать. Не успели оглянуться, как вот уже и пограничная застава. Пара уточняющих вопросов о направлении движения, регистрация в журнале, и перед ними открытый простор Заповедника, с практически ровной как стол степью. Ну, не совсем ровной, все же есть и ручьи, и овраги, и балки с затяжными склонами. Но в общем и целом, да, равнина.

После заставы, километра три еще ехали по полевой дороге, от которой то и дело ответвлялись проселки. Постепенно дорога начала истаивать, пока не превратилась в едва различимую стежку. Вернее рассыпалась на несколько.

По весне и до начала августа, трава еще выказывает свою силу, выпрямляясь за прошедшими колесами и копытами лошадей. Но сейчас, в конце августа, сил уже не осталось, потому и видны множественные следы, в основном от гужевого транспорта и лошадей.

За час они успели углубиться в Заповедник километров на десять. Видели пару семей косуль и даже пытались преследовать. Но не срослось. Слишком уж они были далеко, и успевали уйти в высокую траву или камыши. А там поди их найди. Проще, покататься в поисках другой дичи.

– Стой.

Руль послушно нажал на тормоз, пшикнув пневматикой. Затем быстренько прикрутил вентиль подачи газа на горелки. Незачем зря расходовать газ и воду, а главное попусту насиловать котел. Тут ведь нет большой емкости с кипящей водой. Парообразование происходит в одной медной трубке длинной в несколько десятков метров. На входе вода, на выходе пар, и чем жарче пламя, тем выше производительность.

Стрекот насекомых, пенье птиц, шорох в траве ящериц и грызунов, в полном безветрии. Легкий но выдающий напряжение посвист предохранительного клапана котла. А вот и выстрел. Еще. И еще.