Демоны внутри. Тёмный трон (СИ) - "Umnokisa" - Страница 45

— Ура, — вяло поддержала я наёмника, хотя и понимала, что на самом деле наличие водоснабжения и всего прочего — это огромное счастье. Это падшие могут замедлять обмен веществ в организме, словно внутри них существует по философскому камню, я же такой радости лишена.

Марбас снова уселся напротив меня, периодически доставая из коробок что-то. Его вещи отправлялись в одну кучу, которую мы в итоге кое-как растолкали по коробкам. Видимо, потом их унесли Тени. Мои же вещи делились куда сложнее: часть я планировала оставить, часть уничтожить и ещё треть я не знала куда девать. Если бы не слова наёмника, то я избавилась бы и от них ни секунды не раздумывая. Лучше изредка печалиться об утраченном, чем натыкаться на воспоминания, от которых тебе становится невыносимо больно, при каждой генеральной уборке. Не уверена, впрочем, что мне позволят тут убираться, но, думаю, даже простая мысль о том, что где-то в покоях есть что-то из моего прошлого, заставит возвращаться к нему вновь и вновь.

Правда, кое-что всё же нашло для себе место в новом мире, например, подушки, что раньше лежали в моём любимом кресле. Теперь они украшали собой кушетку, хоть и совсем не вписывались в интерьер, выбиваясь стилем, но мне было совершенно всё равно. Почему-то казалось, что подушки — это ещё один пункт, который не даёт мне забыть, что я тут так же не к месту, как и они.

Наконец мы решили, что можно спокойно избавиться от конспектов, рабочих тетрадей, пары десятков фарфоровых фигурок, которые совершенно не смотрятся на камине в королевской спальне, старого тренировочного оружия, всех совместных фото с моей родной семьёй, кроме фотографии отца. Это, не считая одежды, из которой я выросла, постельного белья и прочего несущественного хлама, который копился в моей комнате годами. Ассасины забрали мои вещи не только из общежития, но и из дома Лауры. Сверху на всём этом лежали плюшевые игрушки, подаренные моей сестрой.

Постеры с автографами, гитары, кое-какие учебники, которые я посчитала необходимым прочесть, так как всё же планировала вернуться к нормальной жизни, диски с музыкой, ноутбук, который тут был совершенно бесполезным, — всё это лежало отдельно, и было решено оставить их до поры до времени.

А третья часть вещей, которая была под вопросом, представляла собой всего одну крошечную коробку из-под обуви, в которой лежали вещи, появление которых в моей жизни я не помнила. Вероятно, что-то из прошлого года.

Марбас, дождавшись, когда я закончу с её упаковкой, подхватил меня под руку и потащил в коридор, прихватив заодно и эту коробку. На мои расспросы, куда мы направляемся, он не отвечал, лишь заговорщически подмигивая. Наконец, перейдя из восточного крыла в центральную часть дворца, но не переходя на другой этаж, мы оказались перед очередными резными дверьми, за которыми, судя по звукам, шла активная трудовая деятельность. Глава королевской гвардии опять не стал стучать, просто открыл одну из створок, впихнул вначале меня, а потом зашёл сам.

Мы очутились в библиотеке. Я даже не сразу поняла, что это она. Все земные архивы и книгохранилища меркли перед масштабами этой. Пройдя вперёд, обогнув глобус, видимо, с изображением карты Геенны, я и Марбас остановились у одиноко стоящего стола, заваленного бумагами едва ли не с горкой. Было даже интересно, как они до сих пор держатся и не разлетелись во все стороны, похоже этому способствовала магия. Но это, если честно, было мелочью на фоне всего вокруг: рабочее место Асмодея стояло ровно в центре круга, от которого во все стороны, словно лучи, расходились стеллажи. И если отсюда вход был виден, то стены в трёх остальных направлениях, видны не были. В высоту книжные полки также уходили вверх, однако тут был хотя бы некий предел: три этажа у тех, что были в центре помещения. Потолок же был в футах пятидесяти от пола, если не больше. Со стороны входа вверх, вдоль стены, всё так же тянулись к небу бесконечные балконы, полные книжных полок.

Пахло книжной пылью, розами и смолами. Стеллажи были выполнены из тёмных сортов дерева, покрытых лаком и позолотой. Несмотря на такое обилие препятствий для солнечного света, в библиотеке было светло. Я пока не понимала, как из-под потолка, на котором, к слову, была прекрасная фреска в виде опушки леса и его обитателей, свет умудрялся пробиваться вниз. Закралось подозрение, что это такие же фокусы, как и с бумагами. Или вообще проекция, как некогда создал Люцифер для Геенны.

— Дополнительное измерение, — объяснил Марбас, заметив моё недоумение. — Не вздумай шляться тут в одиночестве. У меня нет желания снаряжать экспедицию на твои поиски.

Я поспешно кивнула, едва ли вслушиваясь в его угрозы. Мимо нас пробежали несколько падших с кучей книг в руках и скрылись среди стеллажей.

— Это в экономику, — услышали мы голос Роберта. — Это в математику. Это в историю, это тоже. Так, а под это новый раздел нужно делать. Неужели всем плевать? Можно подумать только мне это нужно. Запустили всё... Это в математику!

Библиотекарь появился из-за полок на мгновение, с кучей бумажек в руках, едва ли не уткнувшись в них носом, снова исчез, после чего каким-то невероятным образом появился вообще с другого конца помещения. За ним следовало несколько слуг. Едва не налетев на нас, Роберт затормозил и посмотрел таким ошалелым взглядом, словно привидения увидел. Возможно, тут сыграла роль и кепи, что всё ещё была на ассасине.

— Аллоха, очкастый, — поприветствовал его Марбас, пихая в руки коробку. — Придержи у себя на время.

— Марбас, это библиотека, а не кладовая, — отозвался Роберт, вскользь заглядывая в коробку и понимая, что к его работе это никак не относится.

— Окей, взятка должностному лицу, — наёмник вытащил из кармана фотографию и сунул её библиотекарю. Я сразу поняла, что это та самая, с потерянным рождеством, где мы сидим и радуемся чему-то, возможно просто тому, что мы можем провести этот день так близко друг к другу.

— Где ты это… — мужчина поперхнулся, и посмотрел на меня. — Откуда? Мне казалось…

— Бабы полны сюрпризов, мой маленький друг, — подмигнул ему наёмник. — А это бонус уже от меня. Извини. Мы почти ничего не успели спасти из твоего, как-то увлеклись фасовкой её нижнего белья. Ты в курсе, что у неё есть трусики с маленькими арбузиками?

Я едва удержалась от исполнения желания ударить Марбаса под рёбра. Наёмник, заметив это движение, хмыкнул, и вслед за фотографией на свет появилась небольшая плюшевая игрушка. Олень. Рождественский олень, в зелёно-красном шарфике, стоящий на четырёх ногах, как и положено такому животному, хотя его лапы и были комично толстыми. Один из рогов — почерневший, словно побывал в огне. Точно такой же, какого Асмодей держит в руке на рождественском фотографии. Мой ему подарок на Рождество.

Ассасин крутанул его в руках, демонстрируя, после чего кинул библиотекарю. Тот ловко поймал игрушку, и мне показалось, что на его лице отобразилась вся гамма чувств: от внутренней боли до невероятного облегчения, что она цела и вернулась к нему.

— Я сегодня как долбанный дух Рождества, раздаю ебучие воспоминания и заставляю одумываться всяких дебилов, — наёмник устало потёр затылок, глядя на нас. Я мало что понимала, но, видимо, для Роберта этот подарок был по своему дорог. — Надеюсь, ты не будешь выёбываться после такого и сделаешь, как тебя просят. Окей, кексики, бывайте, мне нужно проведать Седита, надеюсь, он уже проснулся.

Наёмник потрепал меня по голове. От его рук пахло табаком. После чего неожиданно обратился маревом и скользнул по полу в сторону выхода.

— Эй! От твоей магии растёт влажность и наверняка плесень и грибок появляются, — крикнул ему вслед Роберт, осторожно прижимая к груди плюшевого оленя, словно величайшее сокровище на свете. — У меня тут куча фолиантов, и если ты собьешь заклятия сохранности на них, тебя никакие взятки не спасут, слышишь?

Марбас лишь хохотнул, протискиваясь в щель под дверью. С такого расстояния померещилось, что делает он это с некоторым напрягом. Видимо, всему виной засохшая пицца.