От звонка до звонка - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 56

– Космач маляву подогнал, – продолжал блатарь. – Пишет, что скоро клеевая житуха начнется. Грибка на хрен, всех козлов в загон, ментам кукиш в грызло. А нам раздолье будет. С бухлом, сказал, раздолья не будет, зато каждому по бабе...

– По бабе? – очумело переспросил Алтын. – Каждому?

Толпа недовольно загудела. Можно нормы выработки снизить, на лицевые счета прибавить, пайку поднять, в ларьках отоварку по полной программе устроить. Но чтобы каждому по бабе!.. Что-то не то говорит Космач. Не в ту сторону загнул...

– Будут вам бабы! – Блатарь веселился, но вроде бы не шутил. – Совсем скоро будут. Космач пишет, чтобы за них крепко держались. Чтобы мусорам не отдавали...

– Гонит твой Космач, – не удержался – выкрикнул кто-то из толпы.

– А если не гонит?

– Если не гонит, тогда полный отпад. Да я за бабу кому хочешь глотку перегрызу!..

Толпа снова загудела. На этот раз одобрительно. И мечтательно. Неужели мужики поверили?.. Может, и поверили. При такой собачьей жизни можно поверить в любую сказку. Не факт, что чудо случится. Но хотя бы в мыслях кайф поймаешь... Кирилл представил себя в своей койке с женщиной в обнимку и чуть не заурчал от удовольствия.

Блатарь хотел что-то сказать. Но появилось начальство, мать их ети.

– Что за бардак? А ну строиться всем!

Кирилл думал, что сейчас начнется разбор полетов. Но построение было объявлено по поводу окончания рабочего дня.

Организованная толпа, словно единое студенистое тело, вытекала из промзоны. Сегодня в обед кормили неплохо. Кто-то даже мясо в супе нашел. И колбасу с глазами давали. Хорошая была селедка, жирная. Это хозяин шустрит. Сечет, что не все спокойно в его королевстве. Вор Космач снова соскочил с крючка. Снова представляет из себя силу. Как бы бунта не было. Вот начальник и кормит по норме. Надолго ли хватит запала?.. Может, и ненадолго. Но можно надеяться, что сегодня на ужин будут каша с маслом и чай с сахаром.

Набить брюхо, а потом можно и бабой заняться. Кирилл не сдержался – усмехнулся. Фуфло им воры втирали. Ну откуда в зоне могут взяться бабы?

Откуда-то сверху послышался нарастающий звук вертолетного двигателя. Кирилл оглянулся на шум и увидел сам вертолет. Он приближался к лагерю, снижался, рос в размерах на глазах. «Вертушку» заметили и другие.

– Оба-на! Что это за канитель?

– Бляха, волшебник в голубом вертолете!

– Какой голубой? Нормальный вертолет... А может, правда, волшебник!

Как это ни странно, но предсказание Космача сбылось с точностью до невероятного. «Вертушка» зависла над зоной. И от нее во все стороны вдруг полетели какие-то темные точки. Первый залп салюта, второй, третий. Точки падали точно в толпу. Их было очень много. И у самой земли они резко и крупно разрастались, принимали определенные формы...

Кирилл ошалел от удивления, когда неподалеку от него, взбивая пыль, шлепнулась самая настоящая надувная женщина. Рядом опускались ее подружки. Они не просто падали, а еще и подпрыгивали от радости и возбуждения.

– Бля буду, манна небесная! – прорвался чей-то голос сквозь рев вертолетных движков.

– Ага, Маньки небесные!..

«Вертушка» сбросила десант и на всех парах уносилась прочь от лагеря. Строй же рассыпался на мелкие огрызки. С диким, первобытным восторгом зэки ринулись на женщин. Кирилл не растерялся. И сумел прибрать к рукам одну резиновую красотку. Могут отобрать. Он знал об этом, поэтому с силой прижимал к себе до безумия ценный трофей.

Женщина – самая настоящая. Пусть не живая, пусть резиновая, пусть у нее глупое лицо. Зато все прелести на месте. Одна грудь чего стоит – крупная, тугая. Но грудь, конечно же, не самое главное. Куда важней другое... Эх, скорей бы остаться с ней наедине!

– Упали в строй! Я кому сказал, становись!

– Прекратить! Прекратить безобразие!

– Строиться! Строиться!

Менты били во все колокола. Но дозвониться до зэков не могли. Они просто не могли никого слышать в пылу сумасшедшего ликования.

Бабы! Бабы! Бабы!.. Вот, значит, о каких бабах шла речь. Получается, это Космач подогнал такой грев! Это его бабы, которых он дарит братве! Не обманул вор! Не обманул!..

Толпа успокоилась сама по себе. В строй зэки не становились. Но просто стояли, восторженно прижимая к себе резиновых подруг. Кое-кто даже рычал – как пес, на халяву раздобывший сахарную кость.

Откуда-то набежала еще голодная толпа. Свободных женщин хватало. Поэтому обошлось без грызни и свары. Зона большая – за тысячу человек. Но досталось всем. Космач сдержал свое слово – по женщине на брата.

Но была еще ментовская братия. Сначала до кучи собрались сотрудники администрации, затем подвалила солдатня. Дубинки-демократизаторы, автоматы, собаки. И все против беззащитных зэков. Против их надувных подруг.

Появился сам хозяин. Деловой до безобразия, желваки от злобы чуть не лопаются. Глаза лютые. И у кумовьев глаза блестят, ноздри раздуваются – запах добычи чуют.

Грибок тоже нарисовался. Со своим кодланом. От хозяина с его сворой далеко. Но в зэковскую толпу вливаться не торопится. И за бабами резиновыми не ломится. А на фига ему эта беда, если ему чуть ли не через день шлюх из города возят. И его уродов искусственные вагины не волнуют. Тоже настоящими пользуются. «Бычье» поганое!

Кирилл знал, что добром все это не закончится. Менты постараются отнять у него резиновую радость. И уже заранее люто ненавидел их. И даже готовился к драке. Как и все его кенты, за свою подругу он готов был вцепиться в глотку хоть самому хозяину.

А в конце концов! Сколько можно жить в этом вонючем стойле? Сколько можно быть тупой рабочей скотиной? Надоело все это ! Надоело!!!

В руках полковника появился мегафон. Он очертил пальцем место неподалеку от себя. И загудел.

– Приказываю немедленно и добровольно сдать запрещенные к использованию предметы!

Точно, менты хотят забрать женщин. Зэковскую толпу всколыхнул ропот возмущения. Братва готова была снять с себя последнюю рубашку, но чтобы добровольно отказаться от своих подружек!..

– Мужики! Это беспредел! – выкрикнул кто-то из толпы.

– Братва! Это наши жены! И менты будут их топтать!..

– Гаси ментов!

– Режь актив!

– Мочи Грибка!

Вряд ли менты ожидали получить столь жесткий отпор. Иначе бы они не рискнули начать глобальный бракоразводный процесс. Но они рискнули. Потому что привыкли видеть в зэках быдлоподобную, безмозглую массу.

– Смерть ментам!

Глупый лозунг. Но это если на холодную голову. Беснующиеся зэки восприняли его как руководство к действию. И как команду, которая сбила их в плотную тягучую массу и смертоносной лавой двинула на ментов. Ничто, казалось, не в силах было остановить этот поток...

Родион уже знал о начавшейся заварухе. Мало того, он планировал этот процесс и даже мог взять его под контроль. Поэтому он не удивился, когда в палату ворвался Полыханов.

Начальник колонии был в мыле, в глазах растерянность, граничащая с паникой. И тем не менее он пытался казаться невозмутимым. Со всех сил тужится, как бы в штаны не наделал.

Родион жестом выгнал из палаты болезных, как бы нехотя поднялся навстречу полковнику.

– Что случилось, гражданин начальник? – не скрывая насмешки, спросил он. – Лица на вас нет.

– А ты не знаешь, что случилось?

От возмущения лицо Полыханова пошло пятнами.

– Это же твои штучки, Космачев!

– Какие штучки?

– Надувные штучки! Из секс-шопа которые!..

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– Да все ты понимаешь... Ладно, не буду гнать коней. Скажу, что лихо ты все задумал... И я, старый пень, зачем дал команду забрать...

– Вы что-то там бубните себе под нос. Что вам надо, говорите. Может, чем помогу.

– Вот-вот, знаешь, что можешь помочь. Потому что твоя это затея... Ладно, не до разбирательств сейчас. Зона поднялась...

– Да ну! – как бы удивился Родион.

– Хватит! Хватит за идиота меня принимать...