Сквозь время - Виндж Вернор (Вернон) Стефан - Страница 47

Мужчины весь ужин обсуждали эти животрепещущие новости. Впервые они говорили о таких серьезных проблемах за едой, а это лишний раз подчеркивало, что ситуация стала критической.

В принципе теперь в распоряжении Мастеровых появилось оружие, секрет которого так старательно оберегала Власть. Однако пока они не могли воспользоваться этим оружием. Более того, если Власть узнает о генераторах до того, как Мастеровые начнут их массовое производство, то вполне вероятны полномасштабные военные операции, которых так боялись Мастеровые. Учитывая все это, что можно предпринять по поводу заложников в Лос-Анджелесе?

Лу молча слушала споры мужчин, пока ей не стало ясно, что осторожность побеждает и Каладзе склонны дождаться момента, когда можно будет на всю катушку использовать изобретение Нейсмита-Хелера. Тогда с пронзительным невнятным криком она вскочила со своего места.

В большой столовой зале мгновенно наступила тишина. Каладзе с изумлением взирали на нарушительницу этикета. Соседка Деллы по столу попыталась усадить ее на место. Не обращая на нее внимания, Делла закричала во весь голос:

— Трусливые дураки! Вы будете сидеть здесь и дрожать, пока они не казнят в Лос-Анджелесе всех наших людей, одного за другим. Теперь у вас есть оружие — генератор пузырей. И даже если среди вас нет никого, кто готов рискнуть своей шкурой ради друзей, я уверена, что среди благородных домов Азтлана найдется немало таких людей. Ведь не меньше дюжины сыновей высшей знати были взяты заложниками в Ла-Джолле.

На дальнем конце стола Николай Сергеевич Каладзе медленно поднялся на ноги. Несмотря на то, что Делла находилась на противоположном конце стола, казалось, что он возвышается над маленькой хрупкой девушкой.

— Мисс Лу, вы, очевидно, забыли, что генератор пузырей не является нашей собственностью — он находится в руках Пола Нейсмита. Вы знаете, что другого у нас нет, да и этот еще не доведен до необходимой кондиции. Он не даст нам…

Делла хлопнула ладонью по столу с такой силой, что звук удара напомнил пистолетный выстрел, и внимание всех присутствующих было снова привлечено к ней.

— Тогда заставьте его! Нейсмит не может существовать без вас. Сделайте так, чтобы он понял: ставкой является жизнь или смерть ваших близких… — Делла отступила на несколько шагов от стола и обвела всех присутствующих взглядом, а потом на ее лице появилось выражение презрительного удивления. — Впрочем, к вам это не относится, верно? Мой собственный брат — один из заложников. А для вас они всего лишь обычные Мастеровые.

Даже под густой бородой лицо Каладзе заметно побледнело. Делла пошла на риск. Здесь крайне редко возникали ситуации, когда женщина предавалась публичному порицанию, однако они вполне могли не посмотреть на то, что она их гостья, и немедленно выставить ее вон из дома. Впрочем, Делла все очень точно рассчитала: она поставила под сомнение их мужественность, вслух заговорила о чувстве вины, которое — как она надеялась — пряталось за осторожностью.

— Вы ошибаетесь, мадам, — произнес старик Каладзе, наконец вновь обретя дар речи. — Они не просто наши друзья Мастеровые, они и наши братья тоже.

Делла поняла, что победила. Мастеровые не станут дожидаться того момента, когда генератор пузырей Пола Нейсмита будет действительно представлять собой грозное оружие.

Она смущенно села на свое место и опустила глаза. Две крупные слезы покатились по щекам девушки, но теперь она молчала. В душе у нее расцветала улыбка чеширского кота: ей удалось одержать над ними победу, она отыгралась за бесконечные дни бессмысленного смирения.

Краем глаза Делла увидела лицо Майка — тот, казалось, был по-настоящему потрясен. Здесь ей тоже сопутствовала удача. Майк так и не решился ничего сказать. Он знал, что она лжет, но в его странном представлении о чести подобная ложь допускалась. Майк, даже зная правду, умудрился попасться в ту же ловушку, что и все остальные.

Глава 27

Государство Азтлан занимало большую часть территории, которая раньше относилась к Южной Калифорнии. Оно также претендовало на большой кусок Аризоны, являвшийся предметом споров между республикой Нью-Мексико и Азтланом. На самом деле государство Азтлан было свободной конфедерацией мелких правителей, каждый из которых владел громадными поместьями.

В каком-то смысле великолепные замки северного Лос-Анджелеса бросали вызов Анклаву Мирной Власти, расположенному в центральной части города.

Экипаж и его почетная охрана мчался по старому шоссе, которое содержалось в превосходном состоянии и вело к главному входу в особняк алькальда Эль Норте. Внутри экипажа царил полумрак, там находился всего один пассажир — некто по имени Вили Вачендон. Он сидел на бархатных подушках и прислушивался к мерному перестуку запряженных в экипаж лошадей. С ним обращались, как с самым настоящим принцем. Ну, по правде говоря, не совсем. Он никак не мог забыть удивленных взглядов азтланских военных, когда они увидели покрытого пылью черного мальчишку, которого должны были сопровождать из Оджаи в Лос-Анджелес. Вили смотрел сквозь затемненное пуленепробиваемое стекло на места, которые он никогда даже и не мечтал увидеть — по крайней мере при свете дня. Справа в небеса тянулись отвесные горы, где на расстоянии пятидесяти метров друг от друга были установлены пулеметные гнезда; слева среди пальм виднелась ограда, построенная из заостренных кольев. Вили отлично помнил эти колья и то, какая судьба была уготована незадачливым грабителям.

А за пальмами раскинулась долина Бассейна. Размерами она была больше некоторых стран; даже если не считать представителей Мирной Власти, живущих в Анклаве, население Бассейна составляло более восьмидесяти тысяч человек. Это был один из самых больших городов на Земле. Сейчас, когда приближался вечер, над трубами печек, которые все это многочисленное население топило дровами или бензином, поднимались столбы серого дыма, совершенно закрывшего дальние горы.

Экипаж добрался до южной границы укреплений и пересек выложенную камнем площадку перед особняком, потом проехал мимо длинного здания, украшенного великолепными мозаичными панно. Нигде не было ни единой трещинки или следа от пули. Вот уже много лет врагам алькальда не удавалось проникнуть так далеко на его территорию.

Экипаж повернул в сторону дворца, и стражники бросились открывать раздвижные стеклянные двери. Карета, лошади и стражники проехали внутрь, миновав толстые стены; ни один шпион не сможет проникнуть на эту встречу. Вили собрал свое оборудование и надел на голову датчик, однако это не очень помогло.

Процессор был запрограммирован только для одного задания, поэтому у него не возникло того спокойного ощущения всеведения, которое он испытывал, работая с Джилл.

Вили чувствовал себя цыпленком, попавшим в стаю койотов. Ему постоянно приходилось напоминать себе, что сейчас все об-, стоит иначе, ведь он больше не живет в Нделанте Али. Улыбнувшись койотам, Вили поставил свое покрытое пылью оборудование на ослепительно чистый пол. Этот цыпленочек умеет нести пузыри.

Юноша стоял в самом центре зала совещаний, один, если не считать двух слуг, которые доставили его сюда на руках прямо из экипажа. Четыре джонка сидели на возвышении примерно в пяти метрах от Вили. Не самые знатные представители азтланской аристократии — хотя один из них и был алькальдом,

— однако Вили узнал традиционную вышивку на их одежде. Нделанте али никогда не осмеливались грабить этих людей.

Немного в стороне стояли три очень старых негра, не занимавшие столь высокого положения. Вили узнал Эбенезера, вождя Нделанте Али, который жил в Пасадине и был таким старым и упрямым, что так и не выучил испанского языка. Он нуждался в услугах переводчиков, передававших волю вождя его же собственному народу. Естественно, от этого он казался своим подданным еще мудрее. Семеро присутствующих правили Бассейном Лос-Анджелеса и землями, расположенными к востоку, — им принадлежало все, кроме центрального района, в котором находился Анклав.