Гончие преисподней - Чекалов Денис Александрович - Страница 17

– Я редко волнуюсь, когда говорю, – заверил ее я. – Мне нужно знать все о ритуале Боягорда.

Пелатар кивнул с важным видом и выглядел при этом так, словно целиком заглотнул цыпленка. Он начал отвечать, видимо, не сомневаясь, что так и надо, хотя вопрос явно был обращен не к нему.

– Каждый месяц мы созываем совет Ордена. Когда луна входит в тригон со Скорпионом, верховный магистр обращается к духу Боягорда. Он задает вопросы о судьбах мира, просит заступничества в делах Коратоллы. Затем…

– Я бы предпочел правду, – мягко прервал его я. Пелатар поперхнулся, словно заглоченный цыпленок начал выбираться наружу.

Маргарита знала, что старый друг ее мужа не справится с этой подачей. Поэтому произнесла сама:

– Наш ритуал может показаться старомодным. Ему почти две тысячи лет. Знаю, сейчас у молодых другие представления о колдовстве и общении с духами. Но…

Пелатар справился с комом в горле и поддержал:

– Традиции Ордена не составляют секрета. Вы можете прочитать о них, например, в книге Гроциуса «Великие маги мира».

Я не слушал его. Мне хотелось узнать, куда исчез Алеганд и почему он покинул сцену.

– От вашего ритуала давно остался один лишь фантик, – неторопливо заметил я. – Столь же пустой, как и наш с вами разговор, Маргарита. Гроссмейстер попросил нас о помощи от вашего имени. Если эта помощь вам не нужна, мы уйдем.

Розовый сладкий пузырь возражений выплыл из ее рта.

– Тогда говорите правду, – сказал я. – Что произошло здесь прошлым вечером? Кто был с вашим мужем? Подозреваю, что господин Пелатар держал свечку. А третий?

Тиндол раздулся, словно собирался лопнуть и обдать нас всех праздничными конфетти.

– Это тайна Ордена. Ее нельзя открывать чужим. Я пожал плечами.

– Очень хорошо, Маргарита. Я отправлю счет господину Алеганду. Оплатит он его сам или передаст вам – мне все равно.

Я направился прочь.

– Постойте, – попросила женщина.

Она протянула руку и подалась вперед – так, словно нас разделял по крайней мере залив Каракатиц.

– Майкл, – примирительно сказала она, – не надо так реагировать. Тиндол в чем-то прав. Ни вы, ни Френки не принадлежите к ордену Коратоллы. Но вам незачем знать и всякие скучные подробности о нашей жизни. Уверена, мы сможем все уладить. Да?

– Нет, – ответил я.

Материнские нотки в ее голосе звучали не к месту. Насколько я знал, у Маргариты не было детей, и, похоже, за это приходилось расплачиваться всем ее знакомым, которые подходили для этой роли по возрасту. Немудрено, что Джереми ее не любил.

Маргарита пыталась меня остановить, но уж больно вяло.

Подойдя к нашему автомобилю, мы увидели Оракула – он говорил о чем-то по телефону. Его машина была припаркована неподалеку.

– Вы тоже решили держаться подальше? – спросил он, закрывая крышку мобильника. – Правильно, правильно сделали. Знаете что? Поехали ко мне. Я все же попытаюсь вызвать дух Хордой-хана.

ГЛАВА 6

– Дух Боягорда… Франсуаз передернуло.

– Нет ничего страшнее, чем быть замурованным в статую. Однажды меня засунули в высокий подсвечник. Тогда я только поступила в колледж, а у них это вроде посвящения.

Мы неторопливо шли по пустынной улице.

– Чем все закончилось? – спросил я.

– Ну, когда я выбралась… Пару месяцев на лекции ходила одна. Остальные лежали в больнице. Так и стала отличницей.

Она взяла меня под руку.

– Некоторые, правда, пытались сказать, что в тот день навещали бабушку там или тетю. Поэтому в посвящении не участвовали. Но я решила: зачем мелочиться?

Франсуаз задумалась.

– Скверно было в подсвечнике, – сказала она.

– Дух Боягорда давно пытался вырваться на свободу, – произнес я. – Вокруг статуи растекалась магическая энергия… Сарнмир не мог этого ощутить. Он не был волшебником. Другое дело Маггот. Тот случайно попал в астральный поток и вырос, как гриб после плевка динокрока…

– Ты уверен? Я хочу сказать, может, это совпадение?

– Нет. Мать Маргариты была колдуньей, как и бабушка Хаммельсдора. Пытаясь освободиться из статуи, дух Боягорда воспринял магический паттерн Маргариты. Именно в этой форме его перенял Маггот. Поэтому Артемиус стал искать в качестве жертвы человека – сына или внука волшебницы.

Девушка встряхнула головой.

– Слишком сложно для меня, – пожаловалась она.

– Ладно, – я не стал спорить. – Тогда просто скажи себе: «Майкл, как всегда, прав».

Сперва мне показалось, что это люди.

Они скользили в тени высоких деревьев, время от времени поднимая головы и вглядываясь в далекое небо. Инкайты. Лишенные зрения и слуха, они находят свой путь по звездам – даже когда тех не видно невооруженным глазом.

Так же, по движению светил, эти твари узнают, где находится их жертва, что она делает и что только собирается сделать.

Инкайты – лучшие астрологи в мире. Даже тролли, что год за годом проводят над таблицами звезд, не могут сравниться с ними. Однако свой уникальный дар эти существа используют только с одной целью – чтобы убивать.

Они двигались к нам медленно, неторопливо – нет смысла спешить тому, кто наперед знает каждый шаг своего врага.

У каждой из тварей была только одна нога. Делая шаг, существо отращивало вторую и опиралось на нее. Первая тут же втягивалась в пах. Пять рук окаймляли шею, словно лепестки цветка.

Их кости закреплены свободно, и они могут повернуть плечи вокруг тела, не двигая головы, словно колесо. В центре лица пульсировал крупный разбухший глаз, а когда он втягивался, на его месте раскрывался рот, полный зубов.

На груди каждой из тварей, словно вцепившийся клещ, виднелось черное выжженное пятно.

– Рабское клеймо, – пробормотала Франсуаз.

Нередко инкайты сами лишают себя свободы. Им ведомо и прошлое, и будущее, поэтому многим из них жизнь кажется бессмысленной.

– Кто-то вызвал их из Верхней преисподней, – сказал я.

Две твари устремились к девушке, перетекая по асфальту, словно огромные капли. Франсуаз размахнулась, и сапфировая катана описала в воздухе полукруг, словно на мгновение превратилась в веер.

Клыкастая голова чудовища полетела с плеч. Длинные жилы показались из окровавленного обрубка. Они тянулись вверх, все выше, захлебываясь желчью, пытаясь вновь ощутить то, с чем были разлучены навечно.

Инкайта тряхнуло. Пять его рук повернулись вокруг рассеченной шеи. Он закачался и упал. Девушка обернулась к второй твари. Но третий монстр, молниеносным движением приблизившись к демонессе, уже скользнул ей за спину.

Когтистые лапы сомкнулись на плечах Франсуаз. Слепой глаз чудовища закатился, обнажая ровные зубы. Зверь вцепился Френки между лопаток, прогрызая черный доспех.

Девушка резко выдохнула, пытаясь совладать с болью. Она рванулась, но инкайт крепко держал свою добычу. Его клыки секли и терзали броню, стремясь добраться до тела демонессы.

Франсуаз пошатнулась и осела наземь. Второй инкайт скользнул к ней. Его рот распахнулся, нацелившись на плоский живот дьяволицы. Сжатая мускулистыми лапами, Френки не могла двигать руками, и длинная дайкатана лишь бесполезно оттягивала ладонь.

Девушка согнула ноги и сжала голову монстра между коленей. Ее стройные бедра напряглись. Тварь поняла, что оказалась в ловушке. Чудовище попыталось вырваться, но демонесса все туже сдавливала капкан.

Раздался треск. Череп инкайта лопнул, разливая мозги по бархатной коже девушки. Пульсирующий глаз вытек через рваную дыру в височной кости.

Последний инкайт стоял позади демонессы, нависая над ней. В его заостренных клыках застряли кусочки доспеха. Франсуаз откинулась на спину и пнула монстра сапожком по голове.

Острые носки ее обуви снабжены мифриловыми набойками. Это оружие может быть пострашнее, чем меч. За долю мгновения пасть чудовища распахнулась и гигантский глаз снова вспучился на поверхности лица, словно гнилой волдырь.

Инкайт смотрел в небо, пытаясь увидеть свое будущее.