Циклопы - Бергман Алексей - Страница 62

И что немаловажно, сам Завьялов вел себя, как стопроцентный ушлепок. Носился с лысой собачонкой Зойки Карповой, как с писаной торбой, в лоб расцеловывал и шкурой рисковал, когда на кухне Райка сбрендила…

Невероятнейшая хрень! И, по большому счету, Коля — запутался совершенно! Ему никто ничего толком не объяснял, а фантастические предположения — голову напрочь сносили! Косой барахтался в невероятностях, но никак не мог поверить в собственные запредельные подозрения, соединить в мозгах чужое стариковское лицо и личность лучшего приятеля!

Когда же конотопский дядя Миша уверенно сказал «я позвоню Марату», Косой чуть не расплакался:

— Ребята! Вы мне наконец-то скажите — кто из вас КТО?!

Мужики все еще стояли в кустах за магазином. Неподалеку Кеша утешал Жюли, таксист на белой иномарки уже умчался в ночь по вызову. Восклицание Косого пронеслось по темным зарослям, спугнуло кошку…

— Коль, — невесело усмехнулся Завьялов, — я — здесь, — Борис ткнул пальцем в генеральскую грудь. — А там, — махнул рукой в сторону Жюли и Иннокентия, — в моем теле — путешественник из будущего. И сейчас он не с собакой возиться, а утешает собственную жену. Поскольку Жюли Капустина умудрилась залететь в собаку Зои Карповой.

— Еще раз повторишь? — не поверив слуху, попросил Косолапов.

— Попозже. Сначала дела порешаем.

Колян очумело кивнул, протянул старику с Завьяловым внутри мобильник…

«Борь, а ты уверен в этом Марате? — прозвучал в голове генеральский голос. — Ты — в розыске. Этот твой Марат — мент?»

«Марат гибедедешник, — подтвердил Завьялов. — А я уже не в розыске. Карпов получил электронное письмо от Зои…»

«Зои с нами нет, она нас не прикроет, — обреченно пригвоздил Лев Константинович. — Если ты не уверен в Марате…, то лучше не звонить. Он может сдать».

Завянь задумался. Как человек, способный превратить подыхающий рыдван в автомобиль-конфетку, Борис имел в определенных сферах сотни должников. Чины ГИБДД и МВД в его тюнинговую мастерскую — месячные очереди выстаивали, как в брежневские времена перед ремонтниками заискивали! Звони любому — не откажет. Пообещай отрегулировать движок, подвеску, электронику — выполнит самую затейливую просьбу.

Но это — не сейчас, мрачно вздохнул Завьялов. Сейчас в вопрос вмешалось похищение дочери одного из богатейших и влиятельных людей России. Пообещай Завьялов хоть изобразить из Запорожца истребитель с вертикальным взлетом… Через секунду после прекращения телефонного соединения, пройдет предупредительный звонок в другую сторону. Поскольку: все хотят быть генералами. С тугой мошной. И связями — из должников на самой верхотуре.

И получается, что, крепко подумав, абсолютно уверен Завьялов может оставаться только в нескольких друзьях. Стародавних, преданных.

Лелины приятельницы не в счет. У них другие сферы. Да и звонить им ночью…, выискивать чины… Глупейшая идея. (Оставленная на последок.)

«Нам рисковать нельзя, — раздражающе вмешивался в размышления Потапов. — Назавтра встреча с циклонами назначена. Если тебя…, то есть меня… з а к р о ю т, Кешка один тут пропадет, даже с Жюли. Начнешь плести перед следователем историю о том, что Зою Карпову вторично похитили…, на этот раз диверсанты из будущего… Закроют уже в психушке. Понял?»

«Лев Константиныч, — понурился Борис, — я не могу… Я даже думать не могу, что Зоя лишний час, минуту с ними…»

«Надо! — перебил генерал. — Надо перестать пороть горячку! Волков пообещал назавтра пробить нам форд. Предлагаю — дожидаться».

«А если Зою там сейчас…»

«ОНА МИРАНДА!!! Платон ничего не сделает телу, в котором сидит его подельница!»

«Но как мы их найдем?! Ты думаешь, Платон такой дурак, что на одной машине, прямо так — к норе подъехал?!»

Потапов хмыкнул:

«Судя по стилисту и Жюли, потомки предков в грош не ставят. Пока чуть-чуть не убедятся, что перед ними мыслящие существа. Если Платон из той же самоуверенной породы, поедет к лежбищу на одном моторе. Тачку он поймал на дороге, камеры ГИБДД, предполагаю, в расчет не примет. Решит — уже достаточно подстраховался, поймав случайную машину».

«Лев Константиныч, он — подпольщик, — невесело напомнил Боря. — Что если в будущем у них законы конспирации почище наших?»

«Боря. Представь, что ты попал во времена Александра Македонского. Как думаешь, ты поглядывал бы на тамошних господ — высокомерно? А?»

— Ребята, — вклинился во внутренний диалог голос Косолапова. — Михал Борисыч, Боря…, вы там о чем-то говорите, да?

— Зови меня «Лев Константинович», — вздохнул Потапов и крикнул: — Иннокентий! Вы как там? Живы?

Из кустов донеслось протяжное собачье всхлипывание. Нанюхавшаяся меток и асфальта мадам переживала дикий стресс.

За стеклом аквариума метались хищные рыбешки. На низком кофейном столике между кресел и дивана стоял раскрытый ноутбук хозяина квартиры Юры. Перед клавиатурой, смешно расставив лапки, сидела невеселая собака.

Вид лысой собачонки лихо работающей на компьютере и извлекающей оттуда иностранные слова, добил Косого окончательно.

Колян и без того поверил другу. Дружище Боря — никуда не денешься — сидел в чужом организме: разговаривал и вел себя в неповторимой завьяловской манере. Иных доказательств Косому уже и не потребовалось. Но фантастическое зрелище печатающей собаки, довело Коляна до туповатого окостенения. Огромный байкер, наморщив лоб, глядел, не отрываясь, на Жюли-Жози и обращался к ней «мадам Капустина», и исключительно на «вы».

Три остальные интеллекта тем временем перетирали. Лев Константинович попросил собачьего мужа с максимальной точностью воспроизвести весь разговор, подслушанный на кухне. Припомнить даже пазы.

— Я подошел, когда Миранда и Платон уже определились кто есть «ху», — сосредоточенно повествовал Капустин. — Миранда спрашивала Платона, как и почему тот очутился в теле Раи… Если дословно, то циклоп ответил так. — Иннокентий прищурился, сосредоточился на детальном воспроизведении и даже голос изменил, стараясь попадать под интонации Платона-Раи: — «Раиса целовалась до потери сознания…., с каким-то носатым парнем. Ее мозг был полностью распахнут. Девушка плыла…, я залетел в нее, как пуля». — Стилист открыл глаза, кивнул, подтверждая самому себе точность рассказа. — Да. Было так, очень коротко и точно. «Раиса целовалась»…

— С Гоги, — уточняя, с горечью пробасил Косолапов. — Они вечно назначали стрелку на лестнице между вторым и третьим этажом.

«Маленько не дошел, — мысленно опечалился Завьялов. — Я повернул к отделению «ухо-горла-носа» на втором этаже и не дошел до Косолапова. Платона, видать, в Раю метнуло, когда я был на лестнице. Табличка перед лор отделением, последнее, что я запомнил, глядя собственными глазами».

«Раскрепостилась девушка до бессознательности, — пробурчал Лев Константинович. — Или…? История немного подтолкнула нашего Платона в нужную ей сторону. Тут фиг поймешь».

Мадам Жюли негромко тявкнула, сообщая, что закончила письменную работу, Иннокентий пробежал глазами набранный текст, кивнул согласно «уви, мон шер ами» и обратился к интеллектам:

— Жюли удалось подслушать практически весь разговор Платона и Миранды. У моей жены есть некоторые замечания и добавления по существу вопроса. Я с ней в этом случае полностью согласен — мне тоже показалось, что Миранда находилась в серьезнейшем раздумье.

Следуя рассказу жены стилиста происходило вот что.

Жюли-Жози почти сразу же отправилась за девушками на кухню. Циклопы не заметили, как крошечная собачонка забралась под стол, и говорили на свободе. Платон предлагал сразу же смыться из квартиры: незаметно или по поводу — добежать до магазина, например. Миранда, как показалось Жюли, держала паузу. Задавала отвлекающие вопросы, уходить от темы. Начала расспрашивать Платона о том, как того угораздило очутиться в женском теле, хвалила за отличную идею — разыскивать ее через Косолапова.

Но едва только Платон предложил закончить разговор и сматываться, Миранда повела речь относительно бесперспективности их миссии, забормотала о полученных доказательствах разумности мадам Истории, о некой важной миссии…