Свобода под свинцовым небом (СИ) - Бельская Луиза - Страница 53

      Он вытянулся в струнку, крепко сжимая бутылку водки в правой руке и приковывая взгляд к минутной стрелке, начинавшей свой очередной круг по цветному циферблату. Убедившись, что металлический кончик успел коснуться цифры «двенадцать», Веня произнес: «Аминь», - и с жадностью приложился к холодному горлышку.

      От нечего делать он снова начал изучать книжные ряды, отмечая определенную склонность хозяина дома к прочтению военной литературы. В конце концов, он оставил это дело и, присев на край дивана, постепенно начал погружаться в абсолютно неустойчивое состояние опьяненного разума. Голова начала кружиться и тяжелеть, заставляя тело принять горизонтальное положение. Пальцы, сжимавшие бутылку, постепенно разжались, вынуждая стеклянный сосуд упасть на ковер, пропитывая прозрачной жидкостью его короткий ворс. Глаза медленно закрылись, погружая сознание в долгожданное небытие.

      Хоровод нестройных мыслей, чередующийся с грохотом воображаемых взрывов и отрывками поверхностного сна, бессмысленно туманил воспаленный разум, заставляя его еще больше запутываться в своих болезненных видениях, приукрашенных до безобразия больным воображением.

      - Да, это точно он, - чужой резкий голос раздался откуда-то сбоку, и Веня ощутил, как чьи-то пальцы прикоснулись к его подбородку, поворачивая голову лицом к незнакомцу. - Это он. Я недавно просматривал записи той скандальной передачи.

      Веня медленно приоткрыл глаза, без толики удивления разглядывая с более близкого расстояния того самого человека, встретившегося с ним взглядом с утра. Смуглый, черноволосый, с несколько удлиненным носом, характерным для лиц кавказской национальности, неопределенного возраста мужчина стоял возле постели и, слегка нахмурившись, пристально разглядывал его в упор.

      Веня мгновенно отстранился и, приподнявшись на сиденье, быстро отполз к самой стене, с подозрительностью глядя на него исподлобья.

      - Богдан, выйди, - тоном человека, не привыкшего повторять дважды, произнес незнакомец, не сводя с Вени черных проницательных глаз.

      Богдан молча перевел взгляд с одного гостя на другого и поспешно покинул комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь.

      Увидев, как мужчина торопливо засовывает руку во внутренний карман пятнистой куртки, Веня слегка напрягся, ожидая увидеть очередной вариант какого-нибудь холодного оружия, но результат не оправдал всех его ожиданий.

      В вытянутой по направлению к Вене руке красовались раскрытые корочки, предупреждающе говорившие: «Федеральная Служба Безопасности Российской Федерации. Командир Управления специальных операций Донешвили Тимур Иосифович».

      - Служба по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом, - металлическим тоном произнес Тимур, захлопывая корочки и снова убирая их во внутренний карман.

      - Здравствуйте, - слегка заикаясь ответил Веня, подтверждая свое приветствие почти незаметным кивком головы.

      ФСБшник шумно пододвинул к себе стул и, развернув его спинкой к дивану, удобно уселся, обхватив обеими руками верхнюю деревянную перекладину.

      - Предупреждаю сразу: мне про тебя известно все, Вениамин Васильевич Ефимов. Про твое пособничество террористической организации, про недавнюю поездку на юг, про нездоровую связь с Луговым, и ты мне определенно не нравишься, - Тимур цыкнул зубом, безотрывно следя за реакцией своего собеседника.

      - Я не пособничал, не пособничал! И в мыслях не было! - прерывисто воскликнул Веня, едва ли не вжимаясь в стену.

      Черные глаза смотрели выпытывающее, стараясь одним только взглядом вытащить всю подноготную, которую только можно было себе вообразить.

      - Тогда попробуй сейчас переубедить меня, - абсолютно безэмоционально продолжил прокурор. - Все с самого начала. Все как было. Все до самых мелочей. От этого ответа зависит твоя дальнейшая судьба. Я внимательно слушаю.

      Вене ничего не оставалось делать, как во второй раз начать пересказывать всю свою историю, начиная с того момента, когда он впервые получил микроскопический образец металлического водорода, и заканчивая его возвращением из логова террористов.

      Весь его монолог, постоянно прерываемый уточняющими вопросами и едкими замечаниями, Тимур записывал на диктофон своего мобильного телефона.

      - Да... - протянул он с задумчивым видом, останавливая запись. - Натворил ты дел не на одну статью... Ты видел, что показывают по телевизору? Видел? - Тимур стукнул крепко сжатым кулаком по спинке стула.

      Веня вздрогнул и внимательно посмотрел в суровые, слегка прищуренные карие глаза, с каким-то внутренним ужасом осознавая, что левый зрачок прокурора смотрит немного в сторону и отливает еле заметным холодным блеском, несвойственным настоящему глазу. Постепенно понимая, что перед ним сидит человек с протезом, Веня почему-то проникся к нему дополнительным страхом, воспринимая увечье мужчины, словно какой-то повод для его постоянной агрессии.

      - Видел, - шумно выдохнул Веня, - готов ответить за свои поступки.

      Тимур достал из кармана штанов сложенный вчетверо носовой платок и громко высморкался.

      - Это хорошо, что ты осознаешь долю своей вины в происходящем, - немного смягчившимся тоном проговорил он, убирая платок на прежнее место. - Я наблюдаю за Луговым вот уже как два года, и у меня есть масса косвенных улик, говорящих о его причастности к действиям террористов Праведной Земли. Я на сто процентов уверен, что он занимался и продолжает заниматься военным снабжением этих уродов. Но, несмотря ни на что, прямых доказательств, указывающих на его преступные действия, у моего отдела нет. Как вариант, их можно было бы получить, устроив в доме Лугового доскональный обыск или допросив его с пристрастием, но! - Тимур сделал яркую паузу, приподняв руки с растопыренными пальцами кверху, словно обращаясь ко Всевышнему в некой, одному ему ведомой молитве, - здесь имеет место быть депутатская неприкосновенность!

      - Лишите его этого блага, - устало произнес Веня, - какие проблемы?

      - Проблема в том, что Генеральный прокурор без неопровержимых доказательств не хочет подавать требование о лишении Лугового депутатской неприкосновенности в комитет Федерального Собрания. Было бы требование, вероятнее всего, в трехдневный срок комитет бы вынес верное решение.