Не будь дурой (СИ) - Ставицкий Иннокентий - Страница 10

Игната. Только его.

- Тепло же на улице, мам, - тихо говорю я, натягивая капюшон на голову, а потом выхожу из квартиры. Успеваю услышать только:

- Ну ладно, только приходи не позже десяти...

Она не была на улице уже три недели, а потому не знает, какой там лютый мороз - она даже новости не смотрит. Говорит со мной только изредка, чтобы поинтересоваться, как в школе и позвать в кухню покушать. Меня это должно радовать, учитывая, сколько я ждала избавления от тотального контроля. Я больше не хожу к репетиторам и в музыкалку - банально нет сил, банально прогуливаю всё, до ночи шатаясь по тёмным улицам. А мама и не пытается ругаться, мама и не подозревает ничего, хотя раньше своим ястребиным глазом видела меня из окон нашей квартиры даже на другом конце города. Вот только меня это почему-то ранит. Я чувствую себя одинокой какой-то, даже больше, чем раньше.

Даже больше, чем до Игната.

Я не захожу в лифт, но так и не могу избежать быстрого взгляда на его дверь. Тяжёлый вздох. Спускаюсь по лестнице на пятый этаж, к Светке, чтобы просто поговорить о том, о сём. Я бегу так быстро, что не успеваю заметить, как врезаюсь в кого-то. В нос ударяет уже знакомый, а сейчас бьющий под дых так, что дыхания не хватает, запах коньяка. От него им всегда пахло по-особенному.

Поднимаю на него затравленный взгляд. Обнимаю себя руками, стараясь унять такую ненужную сейчас дрожь. Не сейчас, Тая, только не сейчас...

Не смей расклеиваться сейчас.

- Тая. - Звучит мягко, особенно - как и всё в исполнении его голоса. Сердце бьётся через раз. Я хочу отойти на шаг назад, правда, хочу. Игнат рассматривает меня знакомо - как зверушку. В серости глаз насмешка взрывается под рёбрами болью - такой, что я очухаться ещё долго не могу.

Неотразимый. Циничный, даже с этой притворной мягкостью в голосе. Всё, что он говорил и делал по отношению ко мне, звучало, как насмешка, грязное, но такое изящное издевательство. Смягчённое, словно я совсем ребёнок, но всё равно приносящее страдание.

- И...Игнат, - я заикаюсь, когда встречаюсь с улыбчивыми глазами. Он не извинялся после того случая. И, по всей видимости, даже вины своей не видел.

А видела ли её я?

Единственное, что я спрашивала сейчас внутри - знал ли он, как тяжело было мне собрать себя по кусочкам?

Я стою, словно чего-то жду. Но этого не происходит - он в скором времени обходит меня, слегка задевая плечом, а потом я слышу только его гулкие шаги. Я же, проклиная себя последними словами, бегу снова к Светке. Она открывает мне с бигудями на голове.

- Чего так долго? - недовольно вопрошает соседка, закидывая в рот бутерброд. - Тебе по лифту три секунды доехать.

- Да так... встретила кое-кого, - слова слетают с языка тяжело, и я ещё долго хочу вернуть их назад, когда вхожу в квартиру. Здесь, как и всегда, царит беспорядок - Светка художник. Её мать что-то орёт из дальней комнаты, а девушка отвечает:

- Да это Тайка, мам!

Мы идём на маленькую кухоньку. Я сажусь на грязный стул, предварительно оттряхнув его от крошек. Мне слегка неловко. Я прячу глаза от проницательного взгляда соседки. Мне кажется, она видит меня насквозь. И эту тупую боль, и эту невозможность вдохнуть без безысходности. Мои руки сами собой сжимаются в кулаки и разжимаются.

Светка следит за этим с какой-то жёсткой ухмылкой, что заставляет меня втянуть голову в плечи.

- Случайно не того сладкого мальчика-криминала ты встретила? - спрашивает она едко, а потом глядит прямо в глаза.

Я закусываю губу, силясь сдержать слёзы. Неужели она не понимает, что мне сейчас и так плохо? Зачем она нагнетает? Я хочу ответить что-то, но из горла вырывается какой-то писк, а потом хрип. А потом я опускаю голову, устыдившись самой себя. Рыба безмолвная!

Светка видит это и, кажется, слегка смягчается. Она тяжело вздыхает, забарабанив пальцами по такому же грязному столу. Потом заваривает чай и сует мне в руки горячую чашку. Я шиплю, когда кожу обжигает.

- Я же тебе говорила всё, что о нём думаю, - жёстко рубит Света, внимательно следя за моей реакцией. И не зря - слёзы у меня уже на подходе.

- Я слышала, - отвечаю, сделав маленький глоток, чтобы не обжечься.

- Тогда какого чёрта, прости? - вспылила соседка, вскочив с места. Я наблюдаю за этим безучастно. Она слегка успокаивается и снова садится на место, пригладив волосы. - И это не просто слова, соседка. Не просто бредни какой-то завистливой подруги, которая тайком хочет увести у тебя парня, обсирая его тебе в лицо. Я вижу, какой он. И это тебе не в пользу, Тай. Он не из тех плохишей, которые на поверку оказываются ванильными влюблёнными щенками. Он даже не плохой... просто безалаберный. У него ещё ветер в жопе гуляет. Подумай, тебе это надо? Ещё и судимости... тебе это ни о чём не говорит?

Я упрямо сжала губы. Да всё я знаю - хочется мне закричать. Всё я понимаю. Не маленькая уже.

- Сердцу не прикажешь, - цежу сквозь зубы. Я и не понимаю, почему вдруг так разозлилась. У меня зачесались руки дать Светке по лицу. Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Бесполезно. - А если серьёзно, Свет, хватит лезть в мою голову, пожалуйста. Хватит учить меня тому, о чём сама понятия не имеешь. Ты не знаешь его так, как я.

Что-то в последнее время много психологов развелось.

- Поразительно, она его ещё и защищает, - пробормотала Света и закатила глаза, скрестив руки на груди. А потом вызывающе посмотрела на меня. - И насколько хорошо ты его знаешь? Что ты о нём знаешь вообще? Вы нормально разговаривали хоть раз?

Я тут же вскочила с места, не в силах сдерживать пожар внутри. Я дышала шумно, как загнанная олениха. Светка... да о чём она говорит вообще? В моей голове её ядовитые слова не укладывались, а ещё почему-то кололо так противно внутри. Больно, чёрт возьми.

- С меня довольно, - сказала я ломающимся голосом. - Зачем ты со мной так поступаешь? Почему пытаешься сделать меня несчастной, когда я впервые в жизни...

- Что? - Светка с интересом смотрела на меня. - Хочешь сказать, ты счастлива?

А была ли я счастливой?

Очевидно, ответа у меня не было, и я вылетела из её квартиры. Сбегать от всего в моей жизни становится привычкой. Только слёз сейчас почему-то не было. Мне хотелось что угодно, только не плакать. Хотелось найти Игната, поцеловать...

Но больше мне хотелось просто свернуться калачиком и спрятаться от всего этого враждебного мира в своей кроватке.

Но домой нельзя, там мать. Поэтому я сама не заметила, как меня снова принесло к его квартире. Что за чертовщина? Я опять и опять возвращаюсь к нему. В бессилии я прислонилась спиной к холодной двери. Куртку я забыла у Светки, а сейчас дрожала, как осиновый лист. В нос ударил запах чего-то горького, щиплющего, и я неожиданно расплакалась, сползая по стенке.

Ни черта я не была счастливой. На языке я чувствовала не вкус свободы, а чего-то другого, нестерпимо сладкого, приторного. Мне хотелось больше, больше, ещё, но у меня постоянно отбирали мой наркотик. Я словно опьянела, раскачиваясь на пятках и размазывая горячие, но быстро замерзающие слёзы по щекам.

Дура-дура-дура. А ведь Светка права. Я не знала его. Совсем. Зачем я его защищала? Зачем я наговорила всех этих глупостей из мыльных опер? Зачем я вела себя так после того, как он поступил?

Зачем я вообще всё ещё чувствую это после всего? Почему мне так хочется окунаться и окунаться в этот омут, запутываясь всё больше в сетях, как золотая рыбка?

Встать и пойти домой я почему-то не могла. Сидела на полу у двери его квартиры, как верный щенок на коврике, ожидая хозяина. Мне было противно. Грязно. И бесконечно хотелось уйти, но ещё больше хотелось снова увидеть его. Просто посмотреть в его глаза, услышать голос, понять, что ещё не всё потеряно... Снова схватиться за свою соломинку.

- Ты чего тут делаешь, птичка? - вдруг дверь открылась и ударила меня по спине. Я слегка охнула, а потом тут же вскочила на ноги, смотря на свою соломинку собственной персоной. - Ты случайно не пьяная?