Львы Кандагара (ЛП) - Брэдли Расти - Страница 12

Я наблюдал, как мои парни, раз за разом оттачивали свое мастерство в этом упражнении. Несмотря на громоздкий бронежилет, они с легкостью его выполняли.

Билл начал первым. Будучи сержантом команды он установил высокий стандарт. Он мчался от Хамви к куче стульев. Бах. Бах. Звон от прямых попаданий разносился эхом по всей округе. Когда он добрался до последней мишени, он убрал в сторону свою M4 и плавно выхватил пистолет. Через несколько секунд Билл держа в руках пистолет с пустым магазином стоял напротив изрешеченной на уровне груди мишени.

Когда он закончил, прошел это упражнение с каждым из членов команды, спокойно обучая их.

«Медленно и плавно, спокойно, но быстро. Расслабься, почувствуй спусковой крючок. Нажимай не дергая. Держи глаза на цели, меняя магазин, не сводите с неё глаз. Переходя на вторичное оружие, не ищите его глазами, запоминайте, где оно находится, и тем самым вырабатывайте мышечную память.

Билл хорошо знал, что если сохранять спокойствие и хладнокровие шансы выжить в перестрелке на коротких дистанциях существенно повышаются. Последовательно тренируя одного за другим, Билл, наконец, дошел и до меня. Ко мне он предъявлял такие же требования как к остальным. Не справился, иди домой. Я всегда любил это упражнение. Оно лучше всего подходило для отработки боевых навыков. Раньше, я довольно неплохо выполнял его, интересно было проверить себя и на этот раз.

Взяв винтовку, я посмотрел в прицел и поразил первую мишень, перебежав к следующей, я снова прицелился, выстрелил и услышал знакомый звон. Два из двух. Мои внутренние часы отсчитывали секунды. Тело работало на автопилоте, в то время как я контролировал свой пульс. Пот заливал глаза и очень скоро мои легкие начали тяжело задыхаться от высокогорного воздуха. Завершив упражнение, я положил пистолет в кобуру и стал ждать Билла.

«Средний результат», - сказал Билл. Он никогда не раздавал комплименты.

Стив был последним стрелком и ему досталось больше всех внимания от Билла. Отстрелявшись, Стив выглядел удрученным, потому что когда Билл посчитал все его попадания, выяснилось, что у него наихудший результат. «Похоже, у меня не пристреляно оружие», - сказал Стив. Билл взял его винтовку и, сделав два выстрела, попал в мишень с расстояния двухсот метров. Он отошел к столу с оружием, взял дробовик и с ухмылкой произнес: «По крайней мере, Стив, с этим тебе не придется целиться». Я знал, что когда все уйдут, Стив останется на стрельбище и будет тренироваться.

Часть II

Джаред – командир нашей роты провел весь последний день на аэродроме в Кандагаре, где его проинформировали о подготовке крупной операции. Так как он возглавлял несколько групп спецназа, включая мою, он хотел посвятить меня в детали этой операции. Я договорился с ним, чтобы он выслал вертолет, который оперативно доставил бы меня на аэродром.

Перед отъездом на аэродром Кандагара до меня уже доходили слухи о готовящейся крупной операции, но мне нужна была полная информация. Я представил себе комнату, наполненную командирами из полудюжины стран коалиции, сидящих за столом и пытающихся придумать план предстоящей операции. Учитывая последние вылазки талибов, их дерзкое появление на пути нашей колонны, ракетный обстрел базы они наверняка думали, что нужно в самое ближайшее время предпринимать какие-то решительные действия.После операции «Анаконда» армейский спецназ редко принимал участие в крупномасштабных операциях, особенно с участием линейных войск. Во время операции «Анаконда» в марте 2002-го года войска из 101-й воздушно-десантной дивизии и 10-й горной дивизии планировали блокировать маршруты противника для отхода, но ситуация вышла из под контроля, когда силы спецназа и молодой афганской милиции вступили в контакт с закаленными в боях боевиками Аль-Каеды в Гардезе – городе, расположенном в печально известной долине Шахи-Кот. В конечном итоге из-за критических ошибок, допущенных командованием всех участников операции, некоторым лидерам Аль-Каеды и Талибана удалось уйти. После этого 10-я горная и 101-я воздушно-десантная не работали с командами Специальных Сил. Мы получили так много обвинений в свой адрес, что дальнейшее наше участие в подобных операциях было не целесообразным. 

Непредвиденные обстоятельства в ходе операции подорвали доверие коалиционного командования к афганским подразделениям, из-за чего их  стали считать ненадежными. Таким образом, Специальные Силы продолжали действовать «рядом, с и внутри» Афганской национальной армией. В результате мы построили такие взаимоотношения, которые способствовали развитию всей структуры афганской армии. Позже консервативные командиры стали уделять все больше и больше внимания на взаимодействие вооруженных сил с молодой афганской армией. Мы были с ними, чтобы убедиться, что они преуспели в этом деле. Теперь же я узнал от Джареда, что подполковник Болдук рассматривал предстоящую миссию как шанс показать силам ISAF и всему миру, что афганская армия способна самостоятельно выполнить свою часть работы. Наша работа заключалась в том, чтобы проконтролировать, чтобы замысел стал реальностью.

К большому огорчению моей команды, чтобы подготовить предстоящую операцию,  я пренебрег их предупреждениями. Мы были на передовой базе всего неделю, и нам требовалось больше времени для работы с афганскими солдатами. Им нужны были дополнительные тренировки, чтобы мы могли убедиться, что они знают основные боевые упражнения. Так же нам нужно было больше сержантов и офицеров, которые могли бы вести солдат в бой. Но больше всего мы нуждались в налаживании того высокого уровня взаимоотношений, который был у нас во время прошлых развертываний. Мы нуждались в том уровне доверия друг к другу, которые смог бы выдержать испытание боем.

Я сообщил всем, что мы отправимся на Аэродром Кандагара в течение ближайших двадцати четырех часов. А чертова миссия еще даже не была готова. Мы провели брифинг в небольшом командном центре у нас на базе, почти все реплики начинались со слов «Но Капитан,…».

Командующий афганскими силами подполковник Шинша и мой протеже Али Хусейн присоединились ко мне с Биллом на полу землянки, использовавшейся в качестве штаба АНА. Выпив чашку горячего чая, я начал произносить свою, пожалуй, лучшую речь в жизни, прямо как тренер футбольной команды в раздевалке перед финалом на Супер Кубок. В большей степени я делал упор на древние неписаные правила поведения племен пуштунов – Пуштунвали. Пуштуны всегда придерживаются заповедей Пуштунвали, так как считают, что после смерти они попадут на суд к Аллаху. Особенно я напирал на кровную месть талибам (бадал), обязанность хранить честь семьи (нанг), любовь к пуштунской культуре (дод-пасбани) и клятвы защищать её (тохм-пасбани). 

«Ваши люди помнят как их зовут? Вы хотите снова жить под каблуком у талибов? Вы – львы Кандагара! Вы защитники Южного Афганистана!» - закричал я, - «Мы сражаемся и проливаем кровь вместе уже много лет. Разве вы не будете драться с нами сейчас?» Мои афганские товарищи, одетые в камуфляж, сидели скрестив ноги и, казалось, были зациклены на моей речи.

«Ни одна страна никогда так не помогала Афганистану как Америка. Разве не мы помогли вам победить советские войска?» - спросил я.

Тогда я сказал, что это их шанс получить бадал – кровную месть за группу Главного, исцелить свою кровоточащую рану. Это то что они отчаянно хотели. Афганцы прищурив глаза одобрительно кивнули.

Али обратился к полковнику Шинши

«Ввали на?» - произнес он (прим. «почему нет?»).