Фактор Z (сборник) (СИ) - Тихомиров Максим - Страница 91

— Я передала родителям твою записку. Они поищут, но это строжайший секрет, служебная информация и все такое, так что никому не говори.

— Спасибо, Аленка! А знаешь что, может, сходим куда-нибудь? На концерт, например.

— Как здорово, давай!

— Тут как раз твои любимые «Памкин Хэд» приезжают, у них басист зомбяк.

— Да ну, что ты! Это просто грим и прикид. Вообще, они классные!

— Эй, зомби! Как ты относишься к металлу? Для тебя вход бесплатный. Аленка, Аленка, гляди, он «козу» сложил и хаером трясет!

Улыбаюсь. Зомби тоже шутят.

(х__х)

Не надо было идти на этот концерт.

Как быстро все перевернулось! Только что Алена с Андреем смеялись, пели, прыгали вместе с огромной толпой фанатов. Металлисты свистели, кричали и улюлюкали, и среди всего этого шума и веселья даже я чувствовал себя живым.

Мы шли с концерта, Алена и Хозяин громко шутили, мы с Гошей улыбались. И вдруг — топот, удар, удар, девчоночий визг, рык рассвирепевшего зомби… Все произошло так быстро. Хорошо, что я не чувствую боли. И Гоша не чувствовал…

Алена плачет и кричит, Андрей ругается, мужики в масках убегают от увальней-полицейских, которые по счастливой случайности проходили мимо. Я загораживаю собой Хозяина и его подругу, все еще бешено клацая зубами от злости.

А Гоша молчит и не движется. Трудно двигаться с пробитой головой.

Алена вырывается и подбегает к его телу. Падает на колени.

— Пойдем, пойдем отсюда, — зовет Хозяин и тянет девушку за рукав. — Ему ничем не поможешь.

— Он был такой смелый, — шепчет Алена.

Я помогаю Андрею поднять ее. Надо быстрее добраться до дома!

— Да, он был очень смелый. Он защитил нас от этих гадов, этих мерзких вудуистов! Но если мы не поспешим, они могут вернуться, и тогда знаешь, что будет?

— Вот тебе и сказочки Энн Лавласт… — говорит Алена в пространство, но ноги передвигает.

— Давай, встряхнись, хорошая, — просит Хозяин. Такого ласкового голоса от него я еще не слышал. — Потом, все потом, позже будет время и на слезы, и на разные мысли. А сейчас надо быстрее бежать. Один квартал до моего дома, потерпи!

— Он остался лежать там, в грязи. Он погиб ради нас, а мы его бросили! — срывается девушка.

— Он погиб, чтобы мы жили. Хорошо же мы ему отплатим, если нас поймают.

Алена шмыгает носом, резко вытирает глаза и переходит на бег. Молодец девчонка!

Гоша… Мы ведь подружились. Я тебя уже начал понимать. Как жаль…

Но это лучше. Так гораздо лучше. И я последую твоему примеру, не задумываясь. Я постараюсь их защитить, пусть я всего лишь хилый зомби-подросток. Может, мне тоже пробьют голову, и тогда разорвется мой круг перерождений.

Мы уже подбегаем к дому. Яркий свет лампочки над подъездом бьет по глазам, и я почему-то вспоминаю: моего брата звали Игорь.

(х__х)

Кремация прошла тихо, по-семейному. Была Алена с родителями и мы с Мамой, Хозяином и Светой. Андрей одолжил мне свой школьный костюм и белую рубашку.

Алена стояла с заплаканными глазами. В руках были белые лилии, в которые красавица вцепилась так, будто только они могли ее спасти. В мрачном, тускло-зеленом каменном зале играла тихая печальная музыка. Хотелось прошептать что-то значимое, что-то такое, что утешит скорбящие души и смягчит боль утраты. Но я не могу говорить. Ничего, Алена и так понимает.

После кремации девушка забрала простенькую урну. Сказала, что хочет попрощаться и развеять прах одна. Мы не мешаем, стоим у машины ее родителей.

— Никогда не думала, что дочка так привяжется к зомби, — говорит статная Наталья, просто чтобы что-то сказать. — Алена просила для тебя найти кое-какую информацию, — обращается она к Хозяину. — На этом диске все, что удалось добыть. Естественно, имен прежних владельцев там нет, но, думаю, они тебя все равно не интересуют.

— Спасибо.

Ждем. У Светы глаза на мокром месте, Мама не знает, куда себя деть, Аленин папа, Михаил, курит, выпуская целые облака дыма. На кладбище тихо и промозгло. Правильная погода для прощания.

Возвращается Алена. Хозяин мягко гладит пальцы подруги, та всхлипывает. Молча садится с родителями в машину. Мы медленно идем к остановке. По дороге никто не говорит ни слова, только Андрей как-то странно смотрит на меня и барабанит ногтями по обложке диска.

Дома тихо разбредаемся по комнатам. Хозяин будто через силу включает компьютер. Словно каждое движение непомерно тяжело, каждая мысль как камень, который надо закатить в гору. Компьютер работает, но Андрей просто сидит и смотрит сквозь горящий экран. А потом звонок разрывает угрюмую отрешенность семьи.

Я слышу Мамины шаги в коридоре, извечный вопрос «Кто там?» Открывается дверь, и мужской голос взволнованно произносит:

— Здравствуйте. Я по объявлению.

— Извините, я не давала никакого объявления, — растерянно откликается Мама.

— Но на сайте указан именно этот адрес…

— Погодите, на каком сайте?

Хозяин будто ото сна проснулся, смотрит на меня сияющими глазами, улыбается:

— Зомби, пойдем быстрее в коридор!

Ну, пойдем.

— Да, все правильно! Это я дал объявление.

На пороге стоит мужчина средних лет, широкоплечий, чуть располневший, с гладкими рыжеватыми волосами, собранными в хвост. Он останавливает взгляд на мне, и что-то обрывается внутри.

Время замирает, остаются только эти черты, совсем другие, но до боли знакомые.

— Ыг… Ыгррр… — силюсь я сказать такое короткое и такое важное слово.

— А ты совсем не изменился, Никитка, — говорит брат и крепко обнимает меня.

(х__х)

D.S

СИЛЬНЕЕ СМЕРТИ

Не люблю ночные смены в ветклинике — пусто и тоскливо. Тихо, как в морге. Хочется включить кофейный автомат, пусть хоть немного погудит, но от кофе уже тошнит. Ночью посетители — редкость. Обычно это экстренные случаи или приступы беспричинной паники. Хорошо, если люди адекватные, а то ведь иногда приходят совсем странные личности. Можно подумать, три часа ночи — идеальное время, чтобы почистить питомцу зубы или задать пару ниочёмных вопросов, на которые прекрасно ответит здравый смысл.

Мигнули лампы на потолке, раздался звонок. Всегда так — подменяешь администратора на пять минут — то освещение барахлит, то обязательно кто-нибудь явится. Пришлось встать и подойти к стеклянной двери. За ней, вся нереальная в зелёном свете вывески, стояла девушка. Я повернул ключ, впустил посетительницу и застыл в изумлении. Вид у неё был, мягко говоря, чудной. Февраль, на улице даже мысли мерзнут, а она надела бальное платье с коротким рукавом, лёгкое и воздушное. Подол испачкался в грязи, пышные голубые юбки промокли, а корсаж с бантом выглядел настолько тугим, что казалось, мешал дышать. Добавим к этому полтора метра роста, влажные спутанные каштановые волосы до талии, нездоровую бледность, покрасневшие глаза и тонкие губы фиолетового оттенка. В руках девушка держала нечто, завёрнутое в плед. У меня сразу возникла масса вопросов. Но вырвался только один:

— Вам не холодно?

— Я на машине, — ответила посетительница, глубоким, низким, чуть хриплым голосом, распространяя вокруг абсолютное спокойствие. Просто лайт-версия терминатора. — Вот.

Она протянула мне свёрток. Внутри отсыревшего пледа дрожал пёс — мелкий, кудрявый, грязно-белый, с жёлтыми висячими ушами. Вроде помесь мальтеза с пуделем. Таких в Америке считают модной дизайнерской породой «мальтипу», а на самом деле это обыкновенный метис.

Я подхватил свёрток и невольно уставился на руки девушки. Кожа от плеча до запястья была исписана чёрным маркером. Десятки кривых букв шли непрерывной цепочкой, заваливались набок, петляли и изгибались. Прочесть слова было трудно. Я разобрал лишь «зима», «второй» и «Эридан». Довольно несуразный набор.