Звездный разведчик - Лосев Владимир - Страница 9

– Рискну, – Траст пристегнул себя ремнями к небольшой площадке. – Но хотелось бы еще немного пожить...

– Это уж как повезет!

Рама резко взмыла вверх. Для неповоротливых десантных челноков повторять пируэты, которые выделывала в воздухе конструкция, было слишком опасно, поэтому они отвернули в сторону.

Летательный аппарат выскочил по замысловатой траектории в космос и прицепился к огромному спутнику.

Десантный крейсер, подойдя к предполагаемой точке выхода странного объекта в космос, ничего не обнаружил. Он выпустил из своего чрева пять челноков, которые стали планомерно обследовать орбиту.

Из шахты вытаскивали еще не полностью пришедших в себя десантников, один из них трогал окровавленный рот, бормоча:

– Кто же это меня так? Если бы не тюрьма, решил бы, что кто-то из моих старых товарищей по академии вздумал поразвлечься. Узнаю кто, найду и убью!

Когда он очнулся, тело снова стало легким – Данька словно катился вниз с огромной высоты и никак не мог упасть.

Его вытошнило, потом еще несколько раз. Желто-зеленую пахнущую желчью слизь тут же всосало через отверстия вентиляционной системы. Мальчик угрюмо проводил ее взглядом, ему все еще было очень плохо.

– Боль и беду нужно просто перетерпеть, – повторил он слова мамы. – Все пройдет, нужно только подождать.

От звука собственного голоса ему на какое-то время стало легче. Но потом шлюпка снова рванулась вперед, и Данька опять потерял сознание.

Он очнулся, услышав голос человека со шрамом:

– Ты жив, парнишка?

Мальчуган с трудом открыл глаза. Все тело болело так, словно его только что жестоко избили. У него один раз случалось такое, когда ему пришлось драться с соседскими подростками, после этого Данька несколько дней харкал кровью.

Дверь пенала была открыта, а надзиратель пристально и неодобрительно смотрел на мальчика.

– Вижу, что живой, хоть и выглядишь неважно. Никогда не бывал до этого в космосе? Можешь не отвечать. Знаю, что таких малолеток даже на пассажирские корабли не берут. Но хорошо, что выжил. Мы прибыли на звездолет, нужно освобождать шлюпку.

Человек со шрамом отстегнул ремни и одним движением выбросил Даньку из его клетки. Мальчуган и понять ничего не успел, как полетел вперед головой по коридору. Это было страшно, особенно тогда, когда он влетел в открытый люк, ожидая каждое мгновение, что врежется в стену. Но в последний момент его успел поймать другой надзиратель, развернул и толкнул дальше по длинному коридору.

Так Даньку перебрасывали от одного надзирателя к другому. Последняя остановка оказалась в лифте, высокий мужчина с хмурым лицом прислонил его к стене, нажал кнопку, и мальчик тут же упал на пружинящий пол.

На верхних этажах звездолета работала система искусственной гравитации, и Даньке стало легче. Желудок вернулся на место, желчь перестала подступать к горлу, да и сердце немного успокоилось. Надзиратель выбросил его из кабинки, а сам снова отправился вниз.

Мальчик оперся о пластиковый пол дрожащими руками и попробовал встать. После нескольких неудачных попыток ему это удалось. Руки подламывались, хоть вес тела был небольшим, искусственная гравитация на транспортных кораблях равнялась половине G, это Данька знал из телевизионных сериалов.

Он увидел, что находится в широком пустом коридоре. Незнакомый ему надзиратель, выйдя из-за поворота, больно взял за руку и подтолкнул вперед.

– Не задерживаться, глаза не поднимать, смотреть под ноги! – проревел он. – Любое нарушение сурово карается.

– Как карается? – спросил Данька. И тут же получил жестокий удар шоковой дубинкой в спину, от которого пролетел вперед на несколько метров и больно ударился в стену.

– Это просто дружеское предупреждение, – ухмыльнулся надзиратель. – Наказание будет гораздо серьезнее.

Мальчик упал на пол и едва смог встать, его шатнуло в сторону, слезы побежали из глаз.

– Кэмп, – послышался сзади голос человека со шрамом. – Этот заключенный не до конца наш, поэтому должен долететь до планеты живым или почти живым, так что не перестарайся.

– Понял, шеф, – засмеялся надзиратель. – Я его и не трогал, так, погладил, чтобы знал, куда попал.

– Не перестарайся, ты же видишь, что перед тобой мальчишка. Он и ходить-то едва может после перелета. Перегрузка была небольшой, но ему и этого хватило.

– Заключенный должен знать наши порядки...

– Паренек и без тебя может умереть, а уж с твоей помощью шансов у него точно никаких. Поэтому предупреждаю: за мальчишку ответишь головой. Мне не хочется давать показания в трибунале по поводу излишней жестокости моего персонала.

– Учту, шеф. – Надзиратель схватил Даньку за плечо. – Идти сможешь, паренек, или тебе помочь вот этим? – Он уткнул в ребра шоковую дубинку.

– Я смогу, – прошептал мальчик сквозь слезы и побрел по коридору. – Не надо мне помогать...

К счастью, идти пришлось недалеко, через десяток метров надзиратель открыл дверь и втолкнул Даньку внутрь небольшого помещения. Каюта была крохотной, полтора метра в ширину и чуть больше двух в длину, в ней едва вместилась кровать и душевая кабинка с туалетом за прозрачной дверкой.

Все было покрыто упругим пластиком, видимо, чтобы во время полета заключенные не насажали себе шишек и синяков. Чем-то это все походило на палату для буйных душевнобольных. Данька видел фильм о сумасшедшем доме, там комнаты выглядели именно так.

Он лег на кровать и закрыл глаза. Очень болела спина после удара дубинкой, и все еще продолжало мутить.

Скоро ему стало холодно. В каюте было тепло, но мальчик замерзал. Его руки и ноги окоченели. Губы посинели, зубы застучали друг об друга. Прошло немного времени, и дрожь перешла на все тело.

Данька боролся с этим как мог, пробовал двигать ногами и руками, но потом сдался. Он просто лежал и мерз.

Время для него остановилось, мальчик то засыпал, и тогда ему снились ужасные сны, в которых его пытались съесть какие-то страшные звери, то просыпался, глядя на бледный свет потолочных панелей.

И он не знал, что хуже – спать и видеть кошмары или наяву ощущать жуткий холод, от которого дрожали руки и ноги, а внутренности смерзались в единый комок.

В какой-то момент, когда его уже много раз съели звери, а тело полностью превратилось в кусок льда, он почувствовал тепло чьей-то руки на щеке. Незнакомый голос произнес:

– Заключенный совсем плох...

– Сейчас же вызовите врача! – приказал другой голос– У нас и без него достаточно трупов.

Данька не мог открыть глаза, веки стали настолько тяжелыми, что не хватало силы их даже приподнять.

– Медик приходил час назад, осмотрел парня и сказал, что ничего сделать нельзя. В его файлах записано, что подобным заболеванием страдала его мать, вероятно, это наследственное...

«Мама, – подумал Данька. – Ей было так же холодно и больно, а я не знал...»

– Что будем делать? Он ничего не ест, паек за три дня остался нетронутым. А впереди еще месяц полета. Парнишка умрет. Врач сказал, что уже завтра...

– Бросьте его к волкам. Скажем, что это был несчастный случай.

– Хорошая мысль, эти сожрут все, даже костей не останется, но старший предупредил, что за пацана спрос особый. Он проходит по какому-то отдельному списку, вроде звездолетчики его опекают.

«К волкам? – подумал Данька. – Они все-таки хотят, чтобы меня съели звери. Ну и пусть, все равно умирать, зато потом станет легче и я увижу маму...»

Голос стал далеким, мальчик уже не мог ничего разобрать, его раскачивало на гигантских качелях, бросая то вверх к далеким звездам, то вниз в гулкую пустоту, а холодный пронзительный ветер выдувал остатки тепла.

Потом прозвучал знакомый голос человека со шрамом:

– Меня не волнует, что сказал эскулап. Мальчишка должен выжить, иначе это будет ваш последний рейс. В его файлах имеется предупреждение, что если он умрет в полете, то виновные будут сурово наказаны. Вас предупреждали, что за ним нужно следить особенно тщательно...