На правый бой - Аношин Иван Семенович - Страница 31

Вот только один пример. 27 сентября в ходе частных боев западнее города Турно-Северин гитлеровцы захватили в плен небольшую группу советских воинов из 75-го стрелкового корпуса. Во время наступления наши части стремительным ударом выбили противника из села Мала Каменица. В одной из ям бойцы обнаружили три трупа советских офицеров, зверски замученных фашистскими извергами из 2-го полка «Бранденбург».

Передо мной документ, который нельзя читать без содрогания:

«…Гитлеровцы захватили в плен раненных на поле боя офицеров — майора Калашникова Ивана Ивановича, лейтенантов Шаталина Алексея Андреевича и Нареняна Вагаршака Ховроковича. Долго над ними издевались и зверски замучили их. Обнаружено, что тело майора Калашникова имеет на себе следы зверских пыток — все пальцы рук проткнуты штыком, на груди шесть вырванных раскаленными щипцами тяжелых ран, на шее следы веревки, которая применялась при пытке, левая щека изрезана, отрезано левое ухо, изрезан нос и рассечен правый глаз, на голове три пулевые раны и одна в правом бедре.

Тело лейтенанта Шаталина имеет шесть пулевых ран в области ног, живота и груди, правый глаз вырван, рассечены губы.

Тело лейтенанта Нареняна имеет следы тяжелых побоев (синяки на груди и спине…) и три пулевые раны, из которых одна в области переносицы»[15].

Командиры и политработники в беседах с воинами рассказали об этом злодеянии фашистов, что вызвало величайший гнев у всего личного состава и усилило стремление скорее разгромить врага.

Вскоре после взятия Неготина я дал указание редакторам военных газет широко освещать вопросы, связанные с особенностями ведения боевых действий в горах. Как всегда, журналисты оперативно откликнулись: редактор фронтовой газеты подполковник Н. С. Филиппов доложил, что первая статья на эту тему уже готова, а вообще — будет напечатана целая серия.

— Постарайтесь шире показывать опыт подразделений и отдельных воинов, умеющих действовать в горах, — посоветовал я.

Вскоре публикации на данную тему появились и в других газетах. Кроме того, политотделы соединений вместе со штабами издали многочисленные листовки и памятки об особенностях ведения боевых действий на горно-лесистой местности.

Изменились также формы и методы партийно-политической работы. Если во время освободительного похода в Болгарию, на пути следования к югославской границе в ней преобладали мероприятия масштабные — митинги, собрания, то теперь центр тяжести мы перенесли в роту, батальон, передовой отряд, ибо им приходилось действовать сплошь и рядом самостоятельно, нередко длительное время не имея надежной связи со штабом полка, не соприкасаясь с соседями.

В роты и батальоны, которым предстояло действовать в отрыве от основных сил, направлялись наиболее опытные офицеры штабов и политработники. И это себя хорошо оправдало. Просачиваясь мелкими группами в расположение врага, блокируя отдельные высоты и узлы сопротивления, устраивая засады в узких долинах и проходах, наши войска парализовали сопротивление противника и уверенно продвигались вперед. Основным, как и раньше, был бой на окружение и уничтожение, но теперь более мелкими группами.

Так продолжалось до тех пор, пока 7 октября войска фронта совместно с югославскими частями не заняли города Петровац, Лесковац, Заечар, Клокочевац и другие населенные пункты. В ходе этих боев были разгромлены крупные силы врага. Преодолев Восточно-Сербские горы, соединения 57-й армии вышли в долину реки Моравы, по которой проходят основные железные и шоссейные дороги, — открылась возможность ввести в бой подвижные силы, в частности 4-й гвардейский механизированный корпус.

Пока его соединения и части совершали 520-километровый марш из района Ямбола в район южнее Видина, в них постоянно находилась большая группа работников политуправления во главе со старшим инспектором полковником Моргулем, который регулярно сообщал по телефону о проделанной работе.

После короткого отдыха в районе сосредоточения главные силы корпуса в ночь на 9 октября прошли только что освобожденный Заечар и устремились к Мораве. В тот день Маршал Советского Союза Ф. И. Толбухин отдал боевой приказ: к исходу 10 октября выйти в район Петровац, Таблановне, Ждрело и развить успех 57-й армии на белградском направлении[16].

— Выезжайте к Жданову, — сказал мне за обедом Алексей Сергеевич Желтов. — Сейчас от его гвардейцев будет зависеть успех операции.

Я охотно согласился, ибо с самого начала похода не был в частях 4-го гвардейского.

4-й гвардейский механизированный корпус вместе с частями усиления представлял внушительную силу. В его составе было 17 022 человека, 160 танков, 21 самоходно-артиллерийская установка, 31 бронемашина, 366 орудий и минометов, 674 пулемета, 15 710 винтовок и автоматов, 49 мотоциклов, 1038 автомашин, 130 радиостанций[17].

Сбивая заслоны и засады противника, корпус вместе с приданными ему частями усиления, во взаимодействии с 5-й дивизией 1-го Пролетарского корпуса НОАЮ, овладел рядом населенных пунктов, в том числе важным железнодорожным узлом Велики-Плана, перерезав таким образом железную дорогу и шоссе Ниш — Белград. 12 октября от гитлеровцев были очищены города Княжевац, Смедерево и свыше 60 других населенных пунктов, чем, по существу, закончился первый этап Белградской операции.

В те дни вместе с начальником политотдела корпуса полковником Подпориновым мы побывали во многих частях и в только что освобожденных городах. Местное население с огромным энтузиазмом встречало наших воинов. Всюду вспыхивали стихийные митинги, реяли красные и национальные флаги Югославии.

Но предстояли еще нелегкие бои. Поэтому мы старались долго не задерживаться в населенных пунктах: впереди была вторая, наиболее трудная часть операции по освобождению югославской столицы, к предместьям которой наши передовые части вместе с частями НОАЮ вышли туманным утром 13 октября.

Столь стремительное наступление войск фронта было обусловлено хорошей подготовкой операции во всех звеньях войскового механизма, высоким политико-моральным состоянием личного состава, братской боевой дружбой, мужеством и героизмом советских, югославских и болгарских воинов.

Партийно-политическая работа как в период подготовки, так и в ходе наступления сводилась к поддержанию в войсках наступательного порыва.

По сложившейся уже традиции накануне наступления во всех соединениях и частях, призванных участвовать во втором этапе Белградской операции, состоялись партийные собрания, а также собрания личного состава по обсуждению задач, стоящих перед войсками. С докладами на них наряду с командирами и политработниками частей выступали генералы и офицеры штаба и политического управления. Они же принимали непосредственное участие в расстановке сил коммунистов и комсомольцев по подразделениям с целью укрепления ротных партийных и комсомольских организаций. На собраниях каждый коммунист и комсомолец получал конкретное поручение на очередной бой.

Первые победы на югославской земле, братская встреча местного населения, первые совместные боевые действия с бойцами НОАЮ еще выше подняли боевой настрой воинов. Коммунисты, патриоты Югославии, развернув боевые действия против фашистов с первых дней оккупации своей страны, постоянно надеялись на то, что им поможет Красная Армия, что ока разгромит фашистские полчища, протянет руку помощи и Югославии. Поэтому население с огромной радостью встречало части Красной Армии.

Мне довелось быть свидетелем вступления наших войск в город Княжевац, вытянувшийся вдоль реки Тимок и со всех сторон окруженный горами.

Бои за Княжевац были трудными. Но командиры советских и югославских подразделений действовали дружно, согласованно. Они ночью скрытно совершили обходный маневр по горным дорогам. Причем нашим подразделениям в этом поистине героическом марше по горам, где порой крутизна подъемов доходила до 40 градусов, помогали югославские партизаны. К утру 10-го войска сосредоточились в исходном положении и после короткого артналета атаковали врага сразу с четырех сторон.