На правый бой - Аношин Иван Семенович - Страница 3

Так же в добровольном порядке в отряд было отобрано несколько опытных радистов и телефонистов для обеспечения связи между подразделениями и штабом 92-й гвардейской стрелковой дивизии.

И все-таки среди отобранных бойцов не нашлось человека, который достаточно хорошо знал бы район будущих действий отряда. И тут выручил И. М. Серенко. Проводниками в отряд по его рекомендации были взяты местные жители комсомольцы Иван Гудзь, Сергей Мамон, Николай Гринев, Михаил Сенкевич, а также ученики старших классов средней школы Мазыкин и Шаповалов. Юноши, натерпевшиеся под пятой фашистских оккупантов, горели желанием сразиться с ненавистным врагом.

Подразделения формируемого отряда сосредоточивались в селе Веселые Терны, где их разместил и организовывал занятия по боевому слаживанию и подготовке к рейду полковник В. И. Щербенко. А тем временем командарм, начальник штаба и я решали, кому поручить руководство отрядом: особенно тщательно изучались кандидатуры командира, его заместителя по политчасти и начальника штаба.

— Лучше будет, если пошлем офицеров штаба и политотдела армии, — предложил я.

— Согласен, — сказал Михаил Николаевич Шарохин и обратился к начальнику штаба: — Как думаете, можно доверить это дело Шурупову?

— Я сам как раз его хотел назвать, товарищ командующий, — ответил генерал А. К. Блажей.

— И у меня нет возражений, — сказал я и добавил: — На должность заместителя по политчасти мы с Мельниковым рекомендуем инструктора политотдела армии К. И. Нефедова. Они знакомы друг с другом и сработаются…

Офицера оперативного отдела штаба армии подполковника А. Н. Шурупова хорошо знал командующий. Это был кадровый офицер, войну начал в должности начальника разведотделения стрелковой дивизии, участвовал в боях на Дону и Северном Кавказе, а с конца 1942 года служил в штабе нашей армии.

Пока вызывали Шурупова в кабинет командарма, Михаил Николаевич Шарохин вспомнил:

— В октябре прошлого года Шурупов уверенно руководил оперативной группой штаба по организации переправы войск, тылов и средств усиления через Днепр. Такому можно доверить и командование спецотрядом.

Не догадывавшийся о причине вызова Шурупов зашел, держа под мышкой папку с документами и оперативной картой, и четко доложил о прибытии.

— Проходите, садитесь, товарищ Шурупов, — пригласил командующий.

Когда тот сел, поинтересовался самочувствием офицера, что несколько удивило его.

— Не удивляйтесь, товарищ Шурупов, — заметил командарм. — Мы хотим вам доверить очень ответственное боевое задание. Придется действовать в тылу врага. Готовы ли на это? Подумайте, я не тороплю с ответом.

Шурупов ответил сразу:

— Готов выполнить любое задание!

— Ну вот и хорошо, — заметил я, — иного ответа мы от вас и не ожидали.

После этого Михаил Николаевич Шарохин объявил подполковнику, что он назначается командиром специального отряда, на который возложена очень рискованная задача. Отряд должен ночью проникнуть на территорию, занятую противником, внезапным ударом захватить плотину на реке Саксагань, водокачку и электростанцию, подготовленные фашистами к взрыву, и удержать их до подхода наших наступающих частей.

— Отряд уже сформирован и ждет своего командира в селе Веселые Терны, — сообщил командарм.

Он пригласил Шурупова к карте. На ней указал маршрут движения, место перехода линии фронта. Затем были обсуждены несколько вариантов нанесения удара по противнику, защищающему интересующие нас объекты.

— В помощь отряду Криворожский горком партии выделил проводников — местных комсомольцев, — объявил генерал-лейтенант Шарохин. — Воспользуйтесь их знанием местности, подходов к плотине и электростанции.

Когда закончился инструктаж, я еще раз предупредил Шурупова, что задача должна быть выполнена во что бы то ни стало, но до начала марша ее характера никто из бойцов не должен знать.

— Я понимаю, — сказал подполковник.

Он искренне обрадовался, узнав, что заместителем по политчасти к нему назначен инструктор политотдела майор К. И. Нефедов, а начальником штаба — инженер-капитан А. Л. Мясников, прекрасно знающие дело и имеющие достаточный боевой опыт.

Кузьма Иванович Нефедов был одним из лучших работников политотдела. В армию его призвали с партийной работы еще в 1936 году. На фронте — с первых дней. Не раз поднимал в атаку бойцов. Трижды был ранен.

Срок службы в армии у инженер-капитана Алексея Леонидовича Мясникова оказался небольшим. Его призвали на службу в 1939 году после окончания горного института в Свердловске. Уволившись с действительной военной службы, он возглавил шахту в Липецке. Но долго работать не пришлось — началась война. На фронт Мясников ушел во главе отряда ополченцев, созданного из рабочих его родной шахты. Сегодня это был закаленный в боях офицер: он участвовал в боях под Сталинградом и Курском, форсировал Днепр…

На подготовку и боевое слаживание отряда отводилось менее суток. Мы понимали: этого очень мало, но другого выхода не было. Шурупов только вечером 19 февраля принял отряд в Веселых Тернах, познакомился с офицерами. В короткий срок с помощью полковников Щербенко и Мельникова были созданы штурмовые группы на случай боевых действий в населенных пунктах, во главе которых поставили наиболее опытных офицеров и сержантов.

Здесь же, в селе, полностью экипировали отряд. Каждый получил по нескольку сот патронов, до десятка ручных и противотанковых гранат, финский нож или штык от винтовки для рукопашного боя. Саперы, кроме всего прочего, получили еще по одной противотанковой мине.

Полковник Мельников вместе с замполитом и парторгом гвардии капитаном Тимониным накоротке побеседовали со всеми коммунистами и комсомольцами, помогли создать в подразделениях партийные и комсомольские организации, подобрали парторгов и комсоргов. Когда Мельников доложил мне о проделанной работе, я посоветовал провести партсобрания по ротам о личном примере коммунистов при выполнении боевого задания с принятием постановлений, где каждому члену и кандидату партии определить поручение на время выполнения боевого задания. Такие же собрания, только открытые, решили провести и в комсомольских организациях…

Уже на исходе 19 февраля, когда я пришел к командарму, позвонил подполковник Шурупов и доложил, что отряд готов к выходу в поход.

— Хорошо, — сказал в трубку Михаил Николаевич. — Сейчас отдыхайте, а завтра к обеду ждите гостей…

Положив трубку, он посмотрел на меня:

— Я думаю, поедем с вами, проводим товарищей.

Добираться в Веселые Терны пришлось на вездеходах — вторые сутки не стихала вьюга, мела снежная февральская метель. Временами видимость в этой круговерти падала до 5 метров. Но мы радовались непогоде: отряду легче проникнуть в тыл врага.

Когда мы прибыли, личный состав находился в строю, вытянутом вдоль просторного двора фермы, которая чудом уцелела, как и несколько домов в село. Бойцы в белых полушубках, в опущенных шапках и маскхалатах выглядели бодрыми, хорошо отдохнувшими. На приветствие командарма бойцы ответили дружно и задорно.

Затем мы с командующим в сопровождении Щербенко, Мельникова и командования отряда обошли строй, осмотрели экипировку, поинтересовались, сколько взято боеприпасов, продовольствия. Не забыли осведомиться о настроении и самочувствии.

Осмотром мы остались довольны.

— А теперь, товарищи, прошу встать ближе, — совсем не по-военному сказал командарм, и, когда вокруг нас образовался тесный круг, Михаил Николаевич начал подробно объяснять задачу отряда. Он говорил о том, как важно не допустить того, чтобы враг взорвал эти бесценные для города, для скорейшего восстановления его промышленного потенциала объекты. Затем предоставил слово мне.

— Вам предстоят трудный тридцатикилометровый поход по тылам врага и тяжелые бои в отрыве от основных частей армии, — говорил я. — Командование будет делать все, чтобы помочь вам. Однако ваш успех, на который Военный совет возлагает большие надежды, будет зависеть прежде всего от вас, вашей сноровки, мастерства, боевой активности и взаимовыручки в бою.