Стоять, бояться! (СИ) - Обухова Оксана Николаевна - Страница 44

«Вероятно, ваш разговор будут слушать, - предупреждал Олег, - так что с Львом Ефремовичем беседуй в расчете на микрофоны. Мирон, скорее всего, и позволит себя уговорить на ваш разговор, чтоб подчерпнуть немного информации. Так что много не болтай, все только по делу».

-  Каждые полчаса я должна сообщать по телефону, что со мной все в порядке, - невозмутимо выбросила Дуся.

-  Сообщишь, сообщишь, - многозначительно хмыкнул Александр Сергеевич, и следующие слова Евдокия почти что пропищала:

-  Если я не отзвонюсь, мои друзья пойдут в милицию!

-  Заштопай варежку, целее будешь, - почти беззлобно посоветовал Капоне и дернул Дусю за рукав. - Вставай, чудило, поехали.

-  Меня зовут Евдокия.

-  Хоть мать Тереза!

Еще в квартире Киры, обсуждая предстоящее мероприятие, три новоявленных товарища договорились: следить за вероятным путешествием Дуси Олег не будет. Шоферы у Сергеича не пальцем деланы, слежку засекут мгновенно, а рисковать единственным опытным человеком - сыщиком - члены команды не рискнули. Активировали в Дусином мобильнике функцию слежения за передвижениями, и, не больно на нее рассчитывая, поставили на разумность неприятеля.

Пока Мирон оправдывал чаяния. С Дусей обращались нежно: запихнули на заднее сиденье джипа и стиснули по бокам двумя весьма жесткими орками в черных костюмах. Евдокия держалась, как подпольщица в гестапо. Голову установила твердо, глазами испуганно не ерзала, тихонечко молилась про себя, но это внутренние частности. Внешне и в общем все выглядело вполне достойно. Как у человека, знающего, какую цену предъявят за его сохранность: ценой станет шкура людоеда.

И это, кажется, Александр Сергеевич понимал вполне. Он прежде Дуси на другой машине примчался в средней презентабельности загородный дом, чего-то или кого-то там, видимо, подготовил. Евдокию подвезли с мешком на голове. Без всякого мобильника в кармане. Его отобрали и разобрали на части, как только Дуся отзвонилась друзьям.

Но преждевременных пугающих выводов Евдокия делать не торопилась. Если бы ей позволили увидеть дорогу к дому, где держат Льва Ефремовича, тогда бы можно было беспокоиться - везут потенциальную покойницу. А так... Чего-то подобного можно было ожидать, главное - делать уверенную мину при любой игре.

Ой, мамочки, но как же жутко-то!!

А ведь сама напросилась...

Может быть, лучше было отсидеть пару лет за украденный портфель? Пойти в милицию, во всем покаяться, пусть посылают взвод спецназа на выручку миллиардера Зубова...

Но это вряд ли, одернула себя Дуся. До появления спецназа никаких следов Льва Ефремовича в этом доме не осталось бы. А с неопытной воришкой Дусей разобрался бы Борис Семенович... У Ильи своих хлопот хватило бы. Его б наверняка прихлопнули, едва тот высунул нос по направлению к кабинету прокурора.

Льва Ефремовича Зубова содержали со всеми удобствами и спиртными напитками. Если б не толстенные решетки на окнах весьма уютной комнаты и не настороженный мордоворот с челюстью Щелкунчика за дверью, вполне могло бы показаться, что папу Зубова оставили немного погостить.

Миронов молча протолкнул Евдокию в центр комнаты; растрепанный и несколько помятый Лев Ефремович удивленно оглядел прибывших. Евдокия отметила чисто выбритые, совсем не бледные щеки последнего, обратила внимание на весьма приличный спортивный костюм и упитанный животик - папашу Ильи тут явно баловали. Не зря бесился Макс.

Хотя... Строя версии, Олег предположил, что Льва Ефремовича и будут содержать в порядке, раз он должен погибнуть после того, как Берта и компания разберутся с его сыном. Труп безвременно ушедшего миллиардера не должен нести следов заточения или побоев, ведь ко времени, когда случайно погибнет его единственный сын, он продолжает безмятежную экскурсию по Северной Венеции.

Но впрочем, эти рассуждения уже не важны. Мирон мог изобрести и что-нибудь покруче.

-  С вами хотят поговорить, - грубовато сказал Сергеевич, и Ефремович еще более удивленно уставился на Дусю. - Это подруга вашего сына. Разговаривайте. - Поставил на длинную тумбу Дусин диктофон и вышел вон, крепко прикрыв за собою дверь.

Евдокия и Лев Ефремович некоторое время разглядывали друг друга. Преображенная, подстриженная Землероева вполне тянула на девушку из тусовки, но бросаться ей на грудь и доверяться заложник-бизнесмен не торопился.

Дуся быстро подошла вплотную к Льву Ефремовичу, почти уткнула губы в его ухо и прошептала предложенный Ильей пароль:

-  Гилемотик.

Быстро отстранилась, попыталась по глазам заложника понять, принят ли пароль...

На лице Лева Ефремовича отразилось облегчение, он медленно сомкнул веки.

Когда-то давно у маленького Илюши была любимая игрушка - пузатый плюшевый бегемот Боба. Илья не мог тогда выговорить слово «бегемотик» и, смеша взрослых, называл его «гилемотиком».

Пароль был признан.

-  Как вас зовут, девушка?

-  Евдокия, можно Дуся, Лев Ефремович. Я недавняя знакомая вашего сына.

Зубов-старший уселся в неглубокое кресло, жестом предложил Дусе сесть напротив на диван и приготовился с вниманием выслушать отважную подстриженную гостью.

-  Лев Ефремович, расскажите, пожалуйста, как вы сюда попали? - прежде чем приступить к выполнению основной миротворческой задачи, спросила Землероева. Обладая недостаточной информацией, Евдокия боялась показать это подслушивающему где-то Миронову; на общем совете в квартире Киры было решено прежде выспросить заложника. Узнать как можно больше и строить разговор в зависимости от степени негодования Ефремовича. Нащупать точку невозврата и постараться не перешагнуть. Обида - очень тонкая материя, порвется - не заштопаешь.

Отец Ильи окинул Дусю задумчивым взглядом. Видимо, прикидывал, насколько недавняя знакомая сына посвящена в семейные тайны.

Евдокия быстро уточнила просьбу:

-  Вы пришли к Александру Сергеевичу выяснить отношения. Показали ему фотографии с Бертой...

-  Да, - кивнул Зубов. - Пришел, показал, в результате оказался голым.

-  То есть? - засмущалась Дуся.

-  Меня заставили снять костюм под дулом пистолета. Дали надеть какую-то хламиду, затолкнули в машину и привезли сюда. - Лев Ефремович избрал наиболее лаконичную манеру повествования, в нескольких предложениях обрисовал подруге сына ситуацию и честно признался: - Я ничего не понимаю. На стоянке меня дожидалась машина с шофером Димой... Я не вышел из ресторана... Меня сейчас ищут?

-  Нет, Лев Ефремович, - медленно покачала головой Евдокия. - Вас не ищут, потому что вы вышли из ресторана.

-  Как это?

-  Миронов использует двойника, и сейчас вы преспокойно гуляете по Питеру.

-  Что?! Как это могло получится? Я же...

-  Вас заставили снять костюм, Лев Ефремович, - напомнила Дуся. - Вероятно, его надел двойник. Как вы думаете, если вы, предположим, вышли из ресторана в обнимку с Мироновым... с улыбкой сели в его машину... А свою отпустили взмахом руки. Такое могло быть? Ваш шофер мог спокойно уехать?

Лев Ефремович был умным человеком. Создать финансово-промышленную империю в лихие постперестроечные годы и удержаться на плаву не так-то просто. У китайцев даже своеобразное проклятие существует: «Что б ты жил в эпоху перемен». (У нас проклятия не столь глубокомысленные, попроще, бытует выражение: «Чтобы ты жил на одну зарплату».) Старший Зубов мгновенно просчитал и выстроил вероятную ситуацию, нахмурился и гневно выгнул ноздри: использование двойника, по все видимости, подсказало ответ - к его похищению готовились заранее. Давно и тщательно.

Евдокия слишком быстро подошла к точке невозврата. Дотянувшись до руки отца Ильи, она накрыла ее ладонью и попросила:

-  Не торопитесь с выводами, Лев Ефремович. Послушайте вот эту запись и сами все поймете.

При составлении записи Паршин убрал почти все получасовые всхлипы и стенания Берты, оставил только ключевые фразы типа «он меня убьет, зачем я позвонила, я пропала», так что много времени концерт не занял.