Стоять, бояться! (СИ) - Обухова Оксана Николаевна - Страница 35

Не промахнуться бы и нынче. Положа руку на сердце, Дуся даже вообразить не могла, как накинется с кулаками на незнакомую взрослую женщину!!

В парикмахерской... Даже в салоне... На глазах опешивших людей...

Вчера, эмоционально подхлестнутая идеей, она храбрилась. Воображала себя праведной мстительницей и немножко Матой Хари. Когда пришла пора выдвигаться к месту событий...

-  А я так думаю, что Дусю надо напоить.

-  Пьяная, она все дело завалит. Неадекватно опасность рассчитает.

Мужчины снова спорили, как будто Дуси в комнате и не было. Но на этот раз справедливость была на стороне сильного пола, и обсуждаемая персона не вмешивалась - Землероеву уже заколотило так, что стукались колени.

Не собираясь больше спорить, Илья принес из гостиной вчерашнюю, едва отпитую бутыль с коньяком, сунул ее в руки Паршина и сказал:

-  Перед тем как вести Евдокию в салон, плеснешь на два пальца. Кира, одолжи, пожалуйста, пластмассовый стаканчик...

-  Не надо, - сумрачно встрял сыщик. При его «наблюдательной» работе вся «Лада» мусором из закусочных засыпана, и чистая посуда всегда найдется. - Возьму в своей машине.

Прежде чем приступать к дальнейшему повествованию, ненадолго остановимся на некоторых особенностях натуры Дуси Землероевой.

С самого нежного детства она любила представляться. Если в садике разучивали стишок, Дуся обязательно повторяла его дома перед родителями. На табуретку не вставала - только лишнюю заколку-бантик для пущей важности цепляла и очень артистично проговаривала четверостишия про Деда Мороза, серенького зайчика, дождик, качающегося бычка...

И, сразу скажем, дома все звучало-получалось замечательно. Дуся изображала бычка, едва не падающего с доски, прыгала перед родителями сереньким зайчиком, несчастная, замерзающая в темном лесу елочка, вызывала у слушателей острейший приступ жалости и последующий взрыв ликующего торжества, когда ее рубили под корешок и... «теперь она, нарядная, на праздник к нам пришла и много-много радости детишками принесла».

Дома перед родителями Дуся представлялась на славу. На детских утренниках - не дай бог на коленях у Деда Мороза! - замыкалась и, едва шевеля губами, бормотала стишата про снежинок и Снегурок.

Конфетку за стишок Дедушка Мороз, пожалуй, жертвовал. В счет фонда помощи убогим деткам.

Родители одобряюще похлопывали по спине удрученную выступлением дочь и питали надежду, что когда-нибудь талант раскроется и себя покажет. Страх толпы и сцены со временем проходит.

Ничуть. Как многие любящие родители, мама и папа искренне заблуждались. Рассказывать разученные к школе стихи Евдокия не стеснялась только перед ними и еще подругой Синицыной. Ежевечерне проверяя домашнее задание, мама Тася порой поражалась, наблюдая, как пылают щеки дочери, как горят глаза, когда та читает «Бородино», горделиво и одновременно горько бросает: «Да, были люди в наше время...» Мурашки по спине бежали!

-  В артистки Дусе надо, - соглашалась лучшая подруга Синицына. - Только раскрепоститься - и всех порвет!

«Раскрепоститься и порвать» так и осталось мечтой. Вчера в магазине, представляя себя героиней голливудской мелодрамы - в шоке от ценников на тряпках! - Евдокия практически забыла страх и, выбегая к Зубову в беспамятстве, то ножку подгибала, то попкой обворожительно крутила, то глазки строила... Сверкающий зеркальный антураж казался светом рампы, отовсюду неслись заинтересованно-одобряющие взгляды прочих покупателей: «Браво, Дуся! Молодец!»

Сегодня, пару раз заехав тушью в глаз, Землероева вернулась в нормальное состояние перепуганной амебы.

На негнущихся ногах вышла во двор, увидела сверкающий лаком представительский БМВ и трусливо замерла у передней дверцы.

13 отрывок

-  Назад садись, - шипя, подтолкнул Зубов и, подкинув вверх ключи от иномарки, бросил их Паршину.

А сам пошел к машине сыщика, на которой собирался засесть возле дома отца вместе со специалистом по установке прослушки Антоном.

Казалось бы, все предусмотрено и обговорено. Вчера, битый час инструктируя Дусю и Паршина, Зубов мозоль на языке заработал. «Дверь сама не открывай, - поучал воришку-соучастницу, - жди, пока Олег во всю ширь не распахнет, и в щелку не просачивайся, поскольку не по чину. И не вздумай поблагодарить! Он - наемник, ты - хозяин!.. В салоне много не болтай. Делай кислую морду и листай журналы. Кофе сами принесут, ты только пальчиком привередливо странички перелистывай, прическу выбирай... Можешь буркнуть «мерси»...»

-  А если Берта придет с охранником и долго будет укладку делать? Мне что - все это время журнальчики листать?

-  Листай. Ты выбираешь. Никто тебя не выгонит, если правильно прикинешься. Главное, морду покислее строй, мол, все говно, ты одна в порядке. Поняла?

Сидя на заднем диване БМВ, Дуся думала, что если состроит морду еще кислее, ее, не исключено, вырвет прямо на брючки цвета баклажан. Страх сжал желудок в сморщенную сливу, глаза испуганно ловили в узком зеркальце взгляд хмурого Паршина.

-  Расслабься, - то ли попросил, то ли приказал Олег. - Иначе в таком состоянии я тебя в салон не пущу.

Дуся истово мотнула головой, челка зацепилась за накрашенные ресницы - захотелось всхлипнуть и чихнуть.

-  Олег... дай, пожалуйста, коньячку...

Паршин посмотрел на сиденье рядом с собой, куда положил бутылку, и тихо выругался:

-  Черт. Стаканчик позабыл. Сейчас...

Перегнувшись, он протянул руку к бардачку наемной машины...

Но Дуся уже цапнула коньяк, уже отколупнула пробку и потащила горлышко к губам.

Пожалуй, если бы перед тем, как посадить маленькую Дусю на колени к Деду Морозу, родители накапали ей в компот кагора, сейчас бы их дочь училась в Щепке или ВГИКе.

Совет - панический страх нужно переступить единожды, не так уж плох. Как правило, работает. Неопытный робкий девственник, разочек отведав плода, начинает считать себя завзятым бонвиваном и, не исключено, со временем таки превращается в приличного повесу-бабника. Ребенок, до смерти боявшийся воды, падает с мостков, побарахтавшись, выбирается на берег и через пяток лет переплывает Волгу в районе Ярославля.

Разомлевшая на презентабельном диване БМВ Землероева благодушно рассматривала в окно Москву. Из окна автомобиля представительского класса столицы выглядела несколько иначе. Кондиционер позволял мириться с пробками, негромкая музыка вкрадчиво ласкала уши, из узенького зеркала заинтересованно сверкают мужские глаза... Чем не жизнь!

Ах да.

-  Олег, как Илья за эту машину расплачивался? Своей кредиткой?

Интонация последнего, уточняющего вопроса показала Паршину, что Дуся справилась с нервами. Если начала за дело беспокоиться и мозгой ворочать, значит, все в порядке.

-  Нет, - ухмыльнулся и подмигнул он в зеркальце слегка нетрезвой, но в целом адекватной пассажирке. - Наличку в банкомате на проспекте снял. Машину нанял какой-то приятель, живущий неподалеку от Киры. Дуремар, кажется... Он позже заберет бэху, где мы ее оставим.

-  А-а-а... Молодцы.

-  А ты как?

-  Я? Отлично. - И потянулась к бутылке.

-  Стоп, Дуся, хватит, - отеческим тоном произнес сыщик и сделал строгие глаза. - Опьянение мешает нормально оценить обстановку. - Дождался, пока Евдокия послушно кивнет, и добавил: - Если в салоне почувствуешь, что вновь заколотило, можешь эдак пальчиком капризно на чашечку кофе просигнализировать - сами в кофе добавят. Поняла?

-  Угу. А они не удивятся? Время десять утра...

-  Не удивятся. Ты ж не кокаин у них попросить собираешься?

«Что я знаю о порядках внутри Садового кольца», - невольно загрустила Евдокия, уютно свернулась в калачик на кожаном сиденье и до самого крыльца салона мечтала о красивой жизни. Лежащая в шикарной новой сумочке дисконтная карта - подарок изумленного дракой директора бутика - таким мечтаниям очень поспособствовала. На ум почему-то пришел фрагмент из фильма Говорухина, где Володя Шарапов требует у бандитов примерно следующее: «Сберкнижку - мне! Мне. Она мне сердце согреет, когда под милицейские пули вместе с вами пойду...»