Тайна Муромской чащи (Волшебные каникулы - 1) - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 6

- Я, - скромно и тихо ответил Георгий Александрович, - целый час тебе об этом толкую и все без толку!

Жмуркин схватил валявшуюся под скамейкой сухую палочку и принялся чертить ею на парковой дорожке изображение НЛО. Но на асфальте, которым была покрыта дорожка, никаких следов от палочки не оставалось. Тем не менее Георгий Александрович терпеливо скреб асфальт, а Окуляров так же терпеливо наблюдал за его манипуляциями. Наконец Жмуркин закончил свой сизифов труд и, выпрямляясь, спросил Аякса Гермогеновича:

- Теперь тебе понятно?

- Не все, - признался Окуляров, - многое осталось неясным.

Он помолчал, потом развел руками и добавил удрученно:

- А если быть до конца честным, то я ничего не понял!

Аякс Гермогенович нагнулся над невидимым чертежом и, ткнув в него пальцем, спросил:

- Вот это, например, что за метла?

Жмуркин не удержался и засмеялся:

- Ну, Аякс Гермогенович, ты и шутник! Разве это - метла? Это - антенна!

И он еще раз изобразил палочкой на асфальте любимое помело Бабы Яги.

- Примитивная радиоантенна... А я принял ее за метлу... - смущенно сказал Окуляров и покраснел как морковка.

- Бывает! - снисходительно произнес Георгий Александрович и похлопал приятеля по колену. - Я сам часто вижу одно, а принимаю его за другое!

- А почему антенна торчит вниз, а не вверх? - полюбопытствовал Окуляров снова.

Жмуркин пожал плечами:

- Это для меня самого загадка. И НЛО летел как-то странно - торчком... Скорее всего у НИХ все не так, как у нас, устроено.

Такой ответ не удовлетворил Аякса Гермогеновича:

- У НИХ ТАМ действительно все может быть по-другому. Но у НИХ ЗДЕСЬ должно быть все, как у нас.

И он добавил чуть грубовато:

- Иначе расшибутся в лепешку.

Пока друзья говорили и спорили, в парке стало темнеть. Пожилые люди начали расходиться по домам, спеша к вечерней усладе жизни - телевизору. На смену им в аллеи хлынула молодежи.

- Кажется, нам пора, - спохватился первым Аякс Гермогенович, - помоложе нас пришли звездочеты, - и он кивнул на усевшихся от них неподалеку двух молодых людей в одинаковых майках.

- Встретимся в моей обсерватории? - спросил Жмуркин, поднимаясь вслед за Окуляровым со скамьи.

- Завтра в двадцать ноль-ноль. Предупрежу своих - и я твой до утра!

Они вышли вместе из парка и там у ворот простились.

Глава восьмая

Оставим же, дорогой читатель, на время наших астрономов-любителей, и вернемся в Апалиху. Тем более, что ни четвертого, ни пятого июня НЛО не появлялся больше вблизи от жмуркинской обсерватории.

Встречать гостей на железнодорожную станцию отправились бабушка, Маришка и Дружок. Дедушку они не взяли с собой, так как после знакомства с Бабой Ягой он плоховато себя чувствовал, а в лес, пусть и неподалеку, и вовсе боялся ходить. Он и бабушку с Маришкой сначала не хотел пускать на станцию, но потом все-таки согласился.

- Ты что, Петр Васильевич, - сказала ему бабушка, - к нам гости едут, а мы встречать не придем? Да делали мы так хоть раз?!

- Не делали, - развел руками дедушка, - но и с нечистой силой, вроде бы, не встречались...

- И не встретимся больше, - заверила его бабушка. - Чего она будет зря на глаза-то лезть? Сказала, что надо - и сгинула.

Бабушкины слова оказали свое доброе воздействие. Дедушка повеселел, разрешил Маришке идти с бабушкой на станцию, а сам проводил их до калитки.

- И правда, чего ей зря на глаза лезть? - повторил он бабушкины слова на прощанье. Подумал немного и пожал плечами: - Разве что, напомнить захотят?

Бабушка улыбнулась и, уже с улицы, сказала:

- Это дело мы потом обсудим. С гостем твоим, с Иваном Ивановичем!

- Гвоздиков - мужик толковый, этот присоветует! - обрадовался дедушка и помахал вслед уходящим кепкой: - Ну, до свидания!

- До свидания! - крикнула ему в ответ Маришка и, взяв бабушку за руку, потянула ее в лес.

Поезд пришел на станцию вовремя. Машинист весело погудел в гудок и помахал Маришке рукой в окошко.

Когда состав остановился, дверца одного из вагонов отворилась, и наружу высунулась голова Мити:

- Бабушка-а-а!.. Маришка-а-а!.. Я зде-е-есь!

Бабушка радостно ахнула и кинулась к внуку. Маришка хотела последовать за ней, как вдруг увидела, что дверь еще одного из вагонов тоже отворилась, и по ступенькам стал спускаться невысокого роста старичок в белом костюме и белой широкополой шляпе. "Гвоздиков!" - догадалась Маришка и побежала его встречать.

Дружок, который вначале помчался за бабушкой, метнулся теперь за Маришкой, но быстро растерялся и сел на землю. Оба эти человека были дороги его сердцу, но разорваться на две части он не мог, хотя очень этого сейчас хотел.

Когда Митя спрыгнул с нижней ступеньки вагона на землю, он сразу же оказался в объятиях у бабушки.

- Какой большой! - удивлялась она, прижимая к себе внука, совсем-совсем взрослый!

Спустился на землю и Гвоздиков. Проводница подала ему небольшой чемодан, попрощалась с любезным пассажиром - и поезд отправился дальше. Иван Иванович огляделся по сторонам и недоуменно подумал: "Странно: девочку вижу, мальчика вижу, старушку вижу, собаку какую-то и ту вижу. А друга юности нет! Может быть, заболел Петя? Или телеграмму не получил?"

Но все его сомнения развеяла подбежавшая к нему Маришка.

- Вы Гвоздиков? Вы Иван Иванович? Вы дедушкин друг юности? Вы в гости к нему приехали? - затараторила она быстро-быстро.

Иван Иванович сначала было растерялся, но скоро пришел в себя. "Да это же Маришка, Петина внучка! - догадался он. - Петя писал о ней".

- Да, я Гвоздиков, - представился он Маришке, - а ты - Маришка? Ну, здравствуй! - и Гвоздиков протянул ей руку.

- Здравствуйте! - Маришка вложила свою ладошку в ладонь Ивана Ивановича. - С приездом!

После чего потащила Гвоздикова к тому месту, где стояли Митя и бабушка.

Дружок радостно взвизгнул и помчался к ним. Наконец-то все собрались вместе, и не нужно рвать себя на части!

Глава девятая

Встречать всю ораву дедушка вышел за околицу. Дальше идти он не решался - дальше был лес.

Приезд гостей так обрадовал Петра Васильевича, что он до позднего вечера даже и не вспомнил о Бабе Яге и ее поручении. Без нее у него нашлось, о чем поговорить с Иваном Ивановичем.