Цанг (СИ) - Шмидт Сергей Юрьевич - Страница 28

-- Информация. Вся, какая у вас есть.

-- Ты сможешь спросить меня о чем угодно. Я жрица Толона, сверженного бога, и он отвечает на мои молитвы. Но сейчас нам нужно убраться отсюда. Скоро здесь будет много людей, и даже ты не сможешь с ними справиться.

-- Я уже убил тех, кто бежал за этими.

-- Ты даже опаснее чем кажешься... Но здесь не место для разговоров. Я знаю, как можно выбраться из города незаметно.

Через полчаса плутаний по улочкам, мы смогли выбраться в пригород, а оттуда направились к ближайшей горной гряде.

-- Будет погоня. Слишком много смертей, и убийство жреца нам не простят, особенно Роган, если доберемся до гор, там можно будет укрыться, а дальше уйдем к убежищу.

-- Тот жрец. Он говорил, что-то про «протянуть год или два», что он имел в виду?

-- Ты не знаешь?

-- Давай сразу расставим точки над «i». Долг твоей жизни информация. Когда я пришел к вам на помощь, я ведь не задавал вопросов, нужна она вам или нет? -- Я добавил в голос ещё больше металла. -- Так что будь добра, и ты не задавай глупых вопросов. Я спросил, ты ответила. Договорились?

На несколько секунд повисла тишина.

-- Всё дело в энергии веры. Нас бы использовали для того что бы выкачивать из нас её, и предавать своему богу. А еще немного оставлять себе. То, что делал жрец… и Ты… это можно сделать только с помощью энергии веры.

-- И как же они хотели её получить? Я ведь не могу молиться чужому богу. Как только я пришел в этот, мир меня посвятили Готее.

-- Можно прийти в главный храм и отказаться от того бога которому посвящен, или же прийти в храм того бога, которому хочешь посвятить свое служение, и если твоя воля сильна, то бог сможет перепосвятить тебя себе. Большая часть из нас, так и сделала. А по поводу того как отнять энергию… можно медленно убивать, пытая, в такой момент выделяется много

энергии, больше, чем человек может намолить на несколько месяцев. А второй способ… тот, который имел в виду жрец, это сексуальное насилие. Если совершать изнасилование с Оком Бога в руке, то вся энергия, что скопилось у жертвы, переходит к насильнику. В бедных кварталах есть целые дома, где только этим и занимаются. Крадут обычных людей, и выкачивают из них энергию, и не важно, какому богу они посвящены. А если суметь захватить жреца, то энергии будет в несколько раз больше. Поэтому нас и хотели захватить живыми.

-- А почему у жреца больше энергии?

-- С нами делится наш Бог. Наши молитвы он слышит, и передает свою волю нам, именно жрецы проводят волю своего Бога. Для этого он наделяет нас силой. Силой делать невероятные вещи, такие, какие делал ты! -- Она с некоторым вызовом посмотрела не маня.

-- Мои силы, мои собственные. И боги тут не причем. Я уверен в этом.

-- Так не бывает. Все силы от Бога, мы даем Богам нашу веру, а они нам свою силу. Знаешь, почему пали новые боги, и их место заняли молодые? Новые боги не отвечали на молитвы людей. А когда пришли молодые, они только посмеялись, но прошло всего пару поколений, и почти все молились новым богам, потому что их молитвы были услышаны. Когда новые боги спохватились, было уже поздно, и большая часть из них была уничтожена и предана забвению. Сейчас, те, кто остались, ведут себя иначе, они щедро делятся с нами и силой и знаниями, они дают значительно больше, чем молодые боги, поэтому я примкнула к ним.

Дойди до гор, как мы не торопись, до ночи не успели, а ночь здесь была очень темной, идти в такую темень было самоубийством, мало того пройдем совсем чуть-чуть, так еще и легко было потерять направление. Темнота застала нас в небольшом лесочке, где нам и пришлось разбить лагерь. Хотя это очень громко сказано. Ни огня, ни еды, ни палаток, ни спальников, ничего, что можно было бы назвать лагерем. Жаклин, так звали жрицу, обработала и перевязала раны Тома, и мы легли спать, по очереди оставаясь на страже. Спать пришлось на земле, я нарубил немного тонких веток, что бы лежать было мягче.

Первая стража была моя, и я честно посидел четыре часа, вглядываясь и вслушиваясь в темноту. Один раз даже помолился, пока мои спутники спали. Растолкав Тома, я передал ему вахту, а сам завалился спать.

Опять я слышал этот странный голос. Голос, который монотонно что-то мне говорил, но сегодня я смог разобрать отдельные слова. …Процедура… точк… смещение… профиль… восстановление… состояние… согласие… коррекция… Я напряг все свои силы, что бы лучше услышать то, что произносил этот странный голос. Между ним и мной как будто была вязкая стена из ваты. Она поддавалась давлению, потихоньку проминаясь, но сопротивление росло с каждым миллиметром. Из мира грез меня вырвал голос Тома:

-- Вставай! Срочно, похоже, нас догнали, я слышал голоса.

Я резко подскочил, и прислушался. И действительно, где-то на грани слышимости я уловил что-то похожее на голоса, а вскоре, вдалеке замелькали огоньки факелов. Собирать было нечего, мы просто поднялись и пошли прочь от факелов, идти приходилось осторожно, но через полчаса, небо заалело, а света стало хватать, что бы перейти на легкий бег, что мы немедленно и сделали. Настигли нас через два часа после рассвета, мы уже были в предгорье, по берегу небольшой горной речки. Погоня четко взяла след и шла по пятам, уже не отставая, у нас был отрыв, примерно минута, и в местах, где это позволяла тропинка, мы видели нашу погоню, а они видели нас. Расстояние медленно сокращалось, и момент когда они нас нагонят, был совсем близко.

-- Сдавайтесь отступники! Вам все равно не уйти! С нами четыре жреца!

Но мы продолжали движение.

-- Тот, кто завет себя Алексом! Сдайся сам и помоги поймать отступников! Богиня Готея дарует тебе жизнь и свободу! Это её личное распоряжение! -- Говорил уже другой голос.

-- За что такая честь?! -- Крикнул я в ответ, не снижая скорости ходьбы.

-- Твоя вера столь сильна, что богиня хочет, что бы служил в её главном храме! Ведь благодаря твоей молитве сегодня ночью, мы нашли вас так скоро! -- Приободрился голос.

-- Ты молился сегодня ночью? Ты бы еще проорал на весь мир, где мы находимся! -- Взъярилась на меня Жаклин.

-- Откуда же я знал?

Но все рано или поздно кончается. Русло реки стало значительно глубже, берега стали отвесными и каменистыми, а мы вышли к мосту через реку, где тропа продолжалась уже на другой стороне. К поднятому на той стороне мосту.

-- И что дальше? -- спросил я Жаклин.

-- Дальше мне нужно пять минут, что бы этот мост опустить.

-- У нас есть две.

-- Значит, тебе придется отвоевать еще три. Ты же умеешь это делать?

Все то, что мы смогли выиграть, убегая от весящей на хвосте погони, две минуты жизни.

-- Приступай.

Я оставил Тома прикрывать Жаклин, а сам вернулся на семьдесят метров назад. Отличное место для обороны. Слева обрыв в реку, почти десять метров, а сверху очень крутая скала, тропинка была здесь не более метра в ширину, что давало мне возможность защищать её в одиночку. Преследователи не заставили себя ждать, и уже через минуту, показались из-за поворота. В отличие от вчерашних мужиков, все здесь были в кожаных или железных доспехах. Оружие мечи или боевые топорики. Первые остановились, пропуская вперед жреца. Одет в богатую желтую накидку, с синей каймой, которая сейчас выглядела помятой, из-за долго преследования. В движениях чувствовалась сила и уверенность и в отличие от солдат, он совсем не выглядел уставшим.

-- Я жрец Готеи, сдавайся Алекс, и мы тебя пощадим. Я уже говорил тебе, что это личное распоряжение богини.

-- Я пока не хочу. Посмотрю сначала, что предлагает Толон. А потом приму решение.

-- Мы не примем отказа. Если ты не пойдешь добровольно, нам придется взять тебя силой.

-- Ну, попробуйте!

-- Алекс! Посмотри вокруг! Ты один против сотни. С двумя дрянными ножами. Защищаешь отступников. Зачем тебе это?

-- Они… мои люди. Я не бросаю своих людей. Это… это мой жизненный принцип. Вам я их не отдам.

-- Я хотел по-хорошему. Значит, будет по-плохому.