Ледовые пираты - Гузманн Дирк - Страница 13

Как вдруг чья-то ловкая рука вырвала пергамент из ее рук.

— Мне следовало бы убить тебя сей же час на месте, — прошипел Рустико. Его лицо показалось над кустом бузины. Раздвинув ветки одной рукой, он, словно лесной дух, просунул голову между ветвями. Его глаза сверкали диким, сумасшедшим блеском. Мательда отпрянула назад, споткнувшись и чуть не упав в грязь, но спина лошади удержала ее.

— Отдайте письмо, — произнесла она твердым голосом.

Ей казалось, внутри все окаменело от страха. Она стала судорожно оглядываться по сторонам, однако вблизи не было никого, кто бы мог ей помочь. Понимая это, Рустико с угрозами стал продираться к ней через куст бузины и уже протянул руку, ту самую руку, на которой блестел изумруд. Его пальцы касались ее груди, только куст удерживал Рустико на расстоянии.

Вдруг конь замотал головой и фыркнул. Приближались чьи-то шаги. Это, с треском ступая по замерзшим лужам, возвращался всадник.

Лицо Рустико исказилось до такой степени, что стало похожим на страшную маску.

— Ты натворила достаточно бед, — процедил он сквозь зубы. — Скоро твое тело будет нести течением по каналам, и рыбы будут целовать твои холодные губы.

С этими словами он отпрянул назад, и ветви с шумом сомкнулись за ним.

— С вами все в порядке? Вы выглядите очень испуганно, — спросил оказавшийся рядом с Мательдой молодой венет в коричневой шерстяной накидке. Его лицо выражало беспокойство. Он был ее возраста, с острой бородкой и светлыми волосами, недавно смазанными сливочным маслом… Мательда увидела меч, висевший у него на поясе, и мысли завертелись у нее в голове: «Может, рассказать ему, что один злодей покушался на мою жизнь, и попросить о защите?..»

— Мне так хорошо, — потрепала она вороного по холке, — как может быть хорошо простой девушке, которая только что увидела самого красивого на свете коня. Вы счастливчик, что можете ездить верхом на таком животном.

Венет смущенно улыбнулся и поклонился ей.

— Да, мне действительно повезло, но по-настоящему осчастливили меня ваши слова.

В глазах обладателя меча появился блеск, который был чем-то похож на блеск в глазах Рустико.

Мательда отступила на несколько шагов назад. Едва она успела отделаться от потенциального убийцы, как тут же какой-то поклонник принялся ухлестывать за ней.

— Вы, наверное, дочка дожа? Я слышал, что она необыкновенная красавица.

Но Мательда почти не слушала его, она смотрела вперед — там, пробравшись по грязи вдоль каменной стены дворца, за углом исчез Рустико. А вместе с ним исчезло и письмо.

— Нет-нет, — сказала она всаднику, — конечно нет. Дочка дожа — скажете еще! Моя мать была простой солеваркой.

И это было правдой.

Она притворно хихикнула и прикрыла рот рукой. Пора было избавляться от этого молодого человека. Пока он отнимал у нее время, Рустико с письмом — уже за всеми мостами.

— Скажите же мне ваше имя, принцесса солеварни, — не унимался всадник.

— Эстрелла, — сказала она. Это было имя ее матери.

Мательда совсем уже собралась развернуться и уйти. Однако последовавшие за этим слова молодого человека заставили ее застыть на месте:

— Я Элиас, племянник трибуна Бонуса из Маламокко. Я только что приехал сюда, в Риво Альто, из Аахена, чтобы проведать моих обоих дядей — Рустико и Бонуса. Мне сказали, что Рустико как раз находится у дожа. Однако, когда я стал искать его в замке, то узнал, что он только что отправился домой. Может быть, вы его видели?

В этот момент Мательде больше всего захотелось убежать и скрыться во дворце. Но она подавила в себе этот порыв. Неужели трибуны уже раскинули свои сети над всем городом? Создавалось впечатление, что в каждом углу сидит в засаде один из их агентов.

Она уставилась на свои ноги, чтобы Элиас не заметил ее испуганного взгляда. От длительного стояния ее туфельки почти утонули в грязи: коричневая жижа вот-вот могла сомкнуться над блестящими вышитыми украшениями. У Мательды появилось чувство, что она тонет в болоте заговоров.

С хлюпающим звуком она вытащила ногу и поставила ее на островок травы. Затем переставила туда же другую ногу. И твердая почва под ногами придала ей уверенности.

— Рустико из Маламокко — ваш дядя? — Она с деланым сожалением подняла руки. — Он только что проходил здесь.

— И где же он? — Элиас огляделся вокруг.

— Он исчез где-то там. — Мательда неопределенно махнула рукой на группу деревьев. — Постойте! Этот город — сплошной лабиринт. Вы никогда его не найдете. Скорее рыбы выберутся на сушу.

— Но если вы только что видели его, значит, мой дядя должен быть где-то поблизости. — Он приложил руки ко рту и громко выкрикнул имя трибуна.

— Тихо, тихо! — прошептала Мательда. Ни за что на свете ей не хотелось снова встретиться здесь с Рустико. — Вы все испортите.

Ей в голову пришла подходящая мысль.

— Испорчу? — наморщил лоб Элиас.

— Сюрприз, — с улыбкой пояснила Мательда. — Ваш дядя направляется в свое поместье. Представьте себе, как он удивится, когда увидит вас уже там.

— Э-э, — Элиас набирался смелости произнести следующую фразу. — Кажется, это называется женскими проделками? Хотя, — решился он и провел тыльной стороной ладони под носом, — не скрою, это было бы эффектно — принять дядю Рустико в его собственном кабинете! — Он заговорщицки улыбнулся, обнажив кривой и редкий палисад своих зубов. — Только вот, — замялся Элиас, — в последний раз я гостил у него, будучи еще маленьким мальчиком. Может быть, вы подскажете, как быстрее добраться до его дома?

— Вы угадали, — взглянула на него Мательда. — Я знаю, где находится дом Маламокко. Я проведу вас туда!

Мательда уже сидела на вороном коне и поправляла свою одежду. Элиас даже не успел сообразить, как это произошло.

Заметив его нерешительность, она подняла брови и посмотрела на него сверху вниз.

— Вы можете сесть позади меня.

Частокол во рту молодого человека обнажился еще больше.

Глава 5

Риво Альто, улицы города

По пути Мательду охватил страх. Так, наверное, должен был чувствовать себя ее отец, когда выходил на балкон перед толпой. Она решила проникнуть в самое логово Маламокко! Если Рустико поймает ее там, ей конец. Но если у нее будет хоть чуть-чуть времени осмотреться в его доме, то, возможно, она найдет там какое-нибудь доказательство их темных планов, например письмо, содержание которого помогло бы изгнать братьев-трибунов из Риво Альто на вечные времена, а значит, и из их жизни — ее и отца. И пусть опасность очень велика, но перспектива находиться всю жизнь рядом с одним из братьев Маламокко была намного хуже.

«Отдай страх смерти ветрам» — так начиналась песня, которой научила ее мать. Напевая эту мелодию, Мательда пыталась унять дрожь в руках. Однако чем больше она старалась, тем меньше ей это удавалось.

Не желая выказывать свой страх перед Элиасом, Мательда завела с ним разговор. По дороге вдоль каналов она объясняла гостю, как устроена жизнь в их промежуточном мире между большой землей и водой. Она перечисляла маленькие поселения, из которых образовались города в лагуне. Она показала ему работников, которые постоянно занимались тем, что вычищали грязь из каналов между островками суши и маленькими заливами.

— Если там соберется слишком много грязи, то морская вода не сможет больше течь по каналам, — объясняла она ему. — Тогда этот город превратится в болото — источник болезней. Но если каналы будут слишком глубокими, — продолжала она, — море беспрепятственно проникнет сюда, и город утонет. Все это — вопрос равновесия.

Элиас лишь периодически поддакивал и что-то бормотал. Судя по всему, город Риво Альто интересовал его гораздо меньше, чем общество Мательды. Сидя на коне, он прижимался к ее спине, и, несмотря на холодную погоду, Мательда чувствовала жар его тела. Правда, от него исходил запах всадника, проведшего несколько дней в седле. А масло, которым были намащены его волосы, придавало этому запаху и вовсе отвратительный дух.