Момент бури (СИ) - Чернышева Ната - Страница 48

- Ну,- развел я руками,- Фредди - это общепринятое сокращение нескольких имен. Так можно назвать и Альфреда, и Годфреда, и Фредерика. Это может быть Фридрих, Фредизан или даже просто Фред…

- Или Манфред,- подсказала Воркен.

- Да,- не стал я спорить.- Близкие друзья действительно иногда зовут меня Фредди. Но это не значит ровным счетом ничего. Спаситель Кавинтайна умер от приступа алой лихорадки. А город потом все равно был разрушен.

- Я немного знала Джейни ди Солу,- помолчав, произнесла Воркен.- Мы… не были врагами. Мне довелось бывать в Кавинтайне после того, как жители покинули город. Граница психокинетического поля, заслонившего город от цунами, пролегла как раз через дом Джейни. Странно это выглядело: часть дома в руинах, а часть невредима… В уцелевшей части я нашла вот это…

Она протянула мне свой брелок. Я взял вещицу в руки. Выточенная из цельного куска полупрозрачного морского камня девушка улыбалась мне знакомой улыбкой. Вместо ног у нее был пышный рыбий хвост, а на тонких предплечьях красовались плавники.

- Русалка,- прошептал я непослушными губами.- Морская дева, берегиня.

Талисман, приносящий удачу. Я сделал ее для Джейни… Я перевернул брелок и провел пальцем по выдавленным в спинке девушки инициалам "М.К." - Манфред Коннор. Я только не знал, что Джейни ее сохранила…

Удивительно, как упорно прошлое цепляется за нас, не желая отпускать. Я давно уже не вспоминал Кавинтайн и Содатум, и даже образ самой Джейни начал тускнеть, постепенно уходя в забвение… я жил сейчас иными проблемами и заботами… и вот, поди ж ты, былое властно напоминало о себе переданным через Чужую женщину талисманом… Откуда бы Воркен знать, какая большая боль кроется за маленькой фигуркой русалки, моей волей созданной из подвернувшегося под руку содатумского камня?

- Возьмите,- я протянул ей вещицу.

- Оставьте себе,- отказалась от нее Воркен.

Я удивленно посмотрел на девушку.

- А вы уверены, что вам больше не понадобится удача?

- Мне кажется, Манфред,- усмехнулась она,- что вы нуждаетесь в удаче куда больше меня.

- Спасибо,- сказал я, бережно пряча брелок в карман.- Знаете… Хотите, я вашему женишку снова морду начищу, а? Безо всякого психокинеза. Это должно отучить его быть такой сволочью. Хотите?

Мгновение она колебалась. Моя идея ей понравилась, вне всяких сомнений. Но Воркен сумела подавить недостойные эмоции.

- Благодарю,- улыбнулась она своей великолепной улыбкой,- но лучше не надо.

- Вы уверены?

- Уверена. Прощайте, терранин.

- До свидания. Может, мы еще встретимся.

- Вот уж это навряд ли.

Она пошла прочь, а я еще долго смотрел ей вслед. Красивая девушка. И очень несчастная.

Они такие же, как мы. Точно такие же. Они испытывают те же эмоции, что и мы: боль, гнев, гордость, долг перед кланом и старшими родственниками, страдания и муки безответной любви. Это не врамены с их психологией пчелиных ульев. И не загадочные веганцы со своим почти запредельным, вызывающим ужас могуществом. Что с того, что сородичи Воркен сумели создать обширную галактическую державу, а мы до этого еще не доросли? Что с того, что их корабли способны практически мгновенно преодолевать межзвездные расстояния, а мы до такого фокуса еще не додумались? И что за разница, в конце-то концов, какие предки дали жизнь нашим расам - обезьяны или гигантские кошки. Они такие же, как и мы. Точно такие же. Мы можем разговаривать друг с другом. Мы можем понять друг друга. Тот, кто впервые назвал их "Чужие", был идиотом.

Я вздохнул и полез в снегоход. Поспать надо, пожалуй…

15

Но выспаться опять не удалось. Еще при разговоре с Воркен, с того самого момента, как я увидел брелок, сотворенный мною в прошлой жизни для Джейни, мою душу пронизало давящее предчувствие близкой беды. Было удивительно тоскливо и гадостно, такое отвратное состояние как нельзя лучше характеризуют слова "на душе кошки скребут". Вот именно, скребут, острыми-острыми когтями по свежевымытому стеклу… Кто хоть раз слышал такой звук, поймет.

И снова нахлынули воспоминания. Город Чужих помог. Там, на Содатуме, у Ми-Грайонов был точно такой же город, только без защитного купола. Я помнил, как мерзко чувствовал себя там тогда. Не лучше, чем здесь сейчас.

Хотя никто, в общем-то, меня не обижал. Даже от алой лихорадки вылечили. Им это оказалось раз плюнуть, несколько дней и нет заразы. Сволочи. Завезти инфекцию - это пожалуйста, а вакцину предоставить - Боже упаси, закон о культурном эмбарго запрещает. Нельзя, мол, диким варварам передавать технологии, до которых эти самые варвары еще не доросли…

…Я неподвижно сидел на песке, прижавшись к холодному боку остывшего за ночь гигантского валуна… Воздух дышал предрассветным холодом, но на востоке по-прежнему царила чернильно-черная тьма, словно солнце не желало вставать в назначенный час. Ох, и плохо же мне было! Так плохо, что и словами не передать. Беспросветная тоска давила гнетом глухой тишины. И даже когда вплелись раздражающим диссонансом в мелодию моря чьи-то неторопливые шаги, я не пошевелился. Мне было плевать, кто там идет. Шевелиться совершенно не хотелось.

Лантарг Чужих, Лаутари Набэйль-литанош Мин, постоял какое-то время, молча меня разглядывая, долго смотрел, а потом вдруг сел рядом, поджав по обычаю своего народа ноги, по-прежнему не говоря ни слова. Я отвернулся. И так ясно, зачем он явился. Глупо было убегать из их города. Глупо прежде всего потому, что бежать было просто некуда…Но эти морды кошачьи опротивели мне до невозможности. Сил не было больше смотреть на них.

Узкая, еле различимая полоса света прорезала чернильную, усыпанную колкими бриллиантами звезд, темноту на востоке. И началось стремительное победное шествие света, гасящее звезды и наполнявшее мир неповторимым золотым сиянием нового дня.

- Смотрите,- тихо сказал я.- Золотой рассвет…Как раньше.

Лантарг промолчал. Глазам, привыкшим к ослепительному сиянию горячих солнц Ядра Галактики, даже самый яркий день янтарного солнца Содатума казался вечными сумерками, унылыми и серыми.

- У меня нет ранга,- горько сказал я.- Внеранговой ступени - и той нет. Но тепло и любовь инфосферы всегда были со мной, независимо от того, хотел я этого или не хотел… А теперь там, где я чувствовал, помнил, знал ее присутствие, живет сейчас пустота. Высшие телепаты планеты погибли, а тем, кто выжил, воссоздать непрерывное поле инфосферы не под силу. Почему? Зачем?! Какого черта вам от нас понадобилось?!

Лантарг промолчал. Ему, очевидно, нечего было сказать. Я обозлился на него еще больше - первое яркое чувство, явившееся ко мне за последние безрадостные недели.

- Ну, да, вы сейчас скажете, что исполняли приказ, и другого выбора у вас не было. Но вы могли отказаться от такого чудовищного преступления! Могли!

Отказаться исполнить приказ адмори абаноша означало смертную казнь не только для вышедшего из повиновения воина, но и для всего шадума, воспитавшего отступника. Шадум на"бэйль-лита Мин насчитывал сто сорок мужчин, девяносто женщин и двести десять детей разного возраста. Кто стал бы спасать чужую планету, чьи правители поддерживали мятежников, в том числе и силой оружия, ценой жизни своих ближайших родичей. Мне это ак-лиданы, врачи ихние, в медцентре объяснили, те, которые лечили меня от лихорадки. Я почти ждал, что Лаутари Мин скажет мне об этом, попытается хоть как-то оправдаться. Но лантарг промолчал.

- Если я встречу этого вашего адмори абаноша, я его убью,- с бешеной злобой пообещал я.- Ублюдок проклятый… ненавижу…

Лантарг молча пожал плечами. И что это изменит, в самом-то деле? Пришлют другого. Ничем не лучше. К тому же лантарг сильно сомневался, что я смогу хотя бы близко подойди к ненавистному чиновнику, не говоря уже о том, чтобы лишить его жизни. Я и сам в этом сомневался, но уж ненавидеть этого гада никакие сомнения мне не мешали!