Самая темная мука (ЛП) - Шоуолтер Джена - Страница 96

Ублюдок или нет, он оставался их братом по обстоятельствам, и относились к нему как к таковому.

- Как обычно. - Баден споткнулся о надувную куклу, выругался и поднял пластиковую красотку, чтобы показать всем. - Парис заказал стриптизершу?

- Лола! - Парис ринулся вперед, чтобы обнять ее напоказ. - Где ты была, девочка? Почему не отвечала на мои звонки?

Аэрон, бывший хранитель Гнева, схватил куклу и запустил ее через всю комнату, как пляжный мяч.

- Вероятно, потому что твоя жена ударила бы твою Лолу ножом для мяса. Тем временем, моя жена починила бы ее, я и застрял бы с очередным беспризоником.

В этом и была разница между нынешним хранителем Гнева... женой Париса... и настоящим ангелом... женой Аэрона.

Когда все рассмеялись, взгляды Мэддокса и Бадена встретились. Баден указал подбородком в сторону коридора. Все понимая, Мэддокс доел попкорн и бросил пустую миску Гидеону, хранителю Лжи.

- Сделай еще, - приказал Мэддокс.

- Ага.　

Люциен согнал Гидеона со стула.

- Не волнуйтесь. - Голубоволосый панк послал их обоих одновременно. - Я не нашпигую вас дробью.

Гидеон не мог произнести ни слова правды, не ощутив ужасной боли, поэтому Мэддокс понял невысказанную правду. Дробь стала новым увлечением Гидеона... именно это Мэддокс и желал услышать. Или не услышать. Не важно!

- Отлично, - сказал он ворчливо. - Я сделаю еще. - Он подошел к двери, задев плечо Бадена по пути. Его друг напрягся, даже зашипел, при контакте, и Мэддокс нахмурился. - Почему бы тебе не притвориться полезным и не помочь мне?

- Вау. Необходимо два парня, чтобы включить микроволновку? - спросила Камео.

Раздались стоны и всхлипывания. Девушка могла рассказывать самую смешную шутку в мире, но все вокруг желали бы только воткнуть карандаши себе в уши.

Баден последовал за Мэддоксом в коридор, сохраняя дистанцию между ними, чтобы предотвратить контакт.

Как только они ушли из зоны слышимости, Мэддокс сказал:

- Что случилось?

- Легче ответить на вопрос, что не случилось?

Верно.

- Почему бы тебе не начать с причины, почему тебя передергивает каждый раз, когда кто-то тебя касается?

Баден провел руками по змеиным наручи, обвивающим его бицепсы. Украшение было подарком Гадеса, князя Преисподней.

- Я провел несколько тысячелетий, не прикасаясь к другим. Да, Пандора была со мной в другой реальности, и да, мы постоянно дрались, но редко трогали друг друга. Теперь от прикосновений к моей коже такие ощущения, словно дергаешь за нервное окончание.

Хорошо. В этом был смысл.

- Но ты переспал с чертовой дюжиной...

- Только одна часть моего тела может прикасаться к женщине, - оборвал Баден, - и в презервативе. Это не совсем контакт кожа к коже. Кроме того, удовольствие стоит мучений.

Мэддокс подумал о том, что бы сделал, чтобы войти в Эшлин. Вообще, чего бы он не сделал? С ней любое удовольствие стоит любой агонии.

- Что на счет твоего нового характера? - спросил он.

Баден опустил голову.

- Я больше не одержим демоном, но чувствую злое присутствие внутри.

- Из-за наручей?

- Из-за них, или из-за того, что сделали со мной в тюрьме Люцифера. Как и у Камео, моя память чиста.

Люцифер был худшим из худших, злом в чистом виде, и, конечно, способен сделать что-то ужасное с Баденом.

- Сними наручи. Вернись в духовный мир. Мы сможем найти другой способ тебя вернуть.

Даже когда он говорил эти слова, неверие билось в его голове. "Только что вернул друга. Нельзя его опять потерять".

- Не могу. Уже пытался.

Его охватило облегчение, и страх. Баден хотел уйти от них?

- Зло постоянно присутствует, или нужны спусковые курки?

- Опеределенно нужны поводы, и они начинаются и заканчиваются моим характером, который становится все хуже. Это главная причина, по которой я хотел с тобой поговорить. Как ты управляешь со своим?

Мэддокс горько рассмеялся.

- Не контролирую. Больше нет.

И теперь, когда он об этом задумался, проблемы Бадена, могли иметь место и для него. Зло питается злом, в конце концов. Чем больше потреблял, тем больше хотел.

Это чувство обреченности...

Если зло возьмет верх над Бадном... Да, они все будут в опасности. В опасностях.

Парня нужно запереть. Для его же блага и для блага всего мира. И, если это не сработает, его придется убить. Снова. Ни одна идея не нравилась Мэддоксу.

Должно быть, Баден размышлял о том же.　

- Не знаю, что я принес в ваш дом. Возможно, мне стоит уйти из крепости. Я могу подвергунть вас... ваши семьи... риску.

- Не мой дом, наш дом. Ты останешься. - Слова сорвались с губ Мэддокса со скоростью света. - Мы, наконец, тебя вернули. И не можем вновь потерять. Что бы с тобой ни случилось, мы разберемся. Вместе. Сразимся с этим вместе.

Тишина.

Он вздохнул.

- И все же тебе стоит сделать глубокий вдох?

- Нет. Потому что я дебил, - отрезал Баден. Он врезал по стене, поднимая пыль в воздух, когда по камню пошли трещины. - Прости. Мне жаль.

Да ладно. Это небольшая истерика не страшна.

- Не беспокойся об этом.

Они спустились по лестнице и повернули направо, чтобы вскоре войти на кухню.

- Кое-что всегда помогало мне, не важно насколько далеко я зашел, - сказал Мэддокс.

Баден сделал шаг вперед, вторгаясь в его личное пространство. Отчаяние исходило от него, когда он сказал:

- Расскажи.

- Я думаю об Эшлин, Урбане и Ивер.

Его жена и близнецы - три лучшие причины, чтобы дышать.

Баден разочарованно повернулся к мраморной лестнице.

- Ты их любишь. Знаешь, что они хрупкие, и можешь причинить им боль, хотя не хочешь этого, поэтому делаешь все возможное, чтобы защитить. Я не могу сделать то же самое, потому что никого не люблю.

- Ты любишь меня. - Мэддокс хлопнул его по плечу... без контакта к коже... прежде чем направиться в кладовку, чтобы схватить пакет с попкорном. - Ты любишь мою семью. И не пытайся это отрицать. Я видел тебя с близнецами.

Сердце Мэддокса едва не выпрыгнуло из груди, когда большой, плохой воин сел играть с салон красоты с Ивер, позволяя ей заплетать его волосы, нанести макияж и покрасить ногти в розовый. Затем он играл в шахматы с Урбаном. Раз за разом обучая парня стратегии... единственное, что Урбан любил также сильно как и своих девочек, как он называл его маму и сестру.

- Почему бы тебе не посискать общения, а не секса, тогда ты сможешь влюбиться в женщину? - спросил Мэддокс. - Позволь девушкам разместить твой профиль на В-ечности или что-то вроде того.

- Сайт знакомств для бессмертных? - Баден содрогнулся. - Нет.

- Но...

- Хочешь отомстить мне, так? Все эти сайты знакомств полная ерунда. Я позволил убить себя столетия назад, и теперь и ты хочешь, чтобы я страдал.

Мэддокс не знал, что Баден позволил себя обезглавить, но подозревал. Все подозревали. Услышать подтверждение этому подозрению оказалось зуже, чем получить нож в сердце. Он должен был знать!

Он последовал своему совету и сделал глубокий вдох, прежде чем положить пакет в микроволновку и сказать:

- Почему ты это сделал?

Последующая пауза была настолько тяжелой, что они оба с трудом сделали вдох.

Баден склонил голову.

Затем мягким голосом произнес:

- Это не важно. Уже нет.

- Это важно дял меня.

- Оставь это, Мэддокс. Прошу. Наше воссоединение и так тяжелое. Не нужно ворошить прошлое и делать все хуже.

Он не указал на очевидное. Если прошлое не ворошить, оно подействует на будущее. Вместо этого, он просто кивнул.

- Как пожелаешь.

- Спасибо.

Раздался писк. Мэддокс вытащил дымящийся пакет из микроволновой печи, обжигая пальцы и ругаясь, когда пакет выскользнул из рук и упал на пол.

- Правило двух секунд, - сказал он и поднял его, ухватившись за угол кончиками пальцев.

Вытряхнув содержимое в миску, он встретился взглядом с Баденом.

- Если перестать контролировать, зло будет расти. Ты знаешь это не хуже меня. С такой скоростью тебе станет только хуже. Готовься.