Коралловые четки - Вильм Антуан - Страница 8

Шестая ночь началась, как четвертая. Я проснулся в комнате стиля ампир; молодая девушка и дама занимали те же места, как и за день до того.

Не буду повторять подробностей, вам известных; скажу только, что я принял решение не просыпаться, если молодая девушка выразит ужас.

Моя воля осуществилась: призрак появился гораздо скорее, чем в первый день, и через десять минут был уже готов. Он открыл глаза и бросился в молодую девушку, которая, вскрикнув, проснулась. На этот раз я не испытал ни малейшего изумления и остался в комнате. Я увидел, как прелестная незнакомка села на постели и, задыхаясь, поднесла руку к сердцу. Пожилая дама проснулась, и я услышал разговор.

Должен вам сказать, что голоса шли как бы очень издалека, но доносились вполне отчетливо.

— Что с тобой опять, дитя мое? — сказала дама.

— О, мама, я видела этого человека!

— Но ведь это — кошмар, милая Люси. Твой сон произвел на тебя такое впечатление, что повторяется почти каждую ночь. Разве ты не сознаешь, что это сон? Встань и осмотри сама окна и двери.

— О, нет, мама! Я не посмею встать.

Тогда мать незнакомки нажала звонок и позвала громким голосом: «Мария! Мария!»

Тут я увидел, что из уборной вышла дюжая девка в шерстяной юбке и платке.

— Чего угодно? — спросила вошедшая.

— У барышни опять был кошмар; ей приснилось, что она видит перед собой смуглого человека с длинной черной бородой. Пожалуйста, поищите под кроватями, загляните за занавески, проверьте, заперты ли двери, словом, осмотрите все хорошенько.

Мария, — теперь я знал ее имя, — принялась за самые добросовестные розыски. Она прошла сквозь меня три или четыре раза, не заметив моего присутствия, которого никто не замечал. В то время, как меня искали, я смотрел на Люси. Она сидела в постели на корточках, натянув одеяло до подбородка, и вид у нее был испуганный. Я подошел к ней и мог любоваться ее большими темными глазами.

— Ты видишь, дитя мое, что твои страхи — одно воображение, — сказала мать после того, как Мария сообщила об отрицательном результате своих поисков. — Ложись и спи.

Люси ничего не сказала, и мать погасила свечу. Я продолжал видеть одинаково хорошо, и отсутствие освещения не произвело никакого ощутительного влияния на мое восприятие. Без сомнения, я привык видеть в темноте, но все казалось мне освещенным бледным светом, подобным свету лунных лучей.

Люси, — я находил это имя прелестным, — Люси решилась лечь и вертелась на своей кровати; она, очевидно, не спала. Я хотел уйти от нее, но мне это не удалось; я пробовал производить различные движения, но единственно возможными оказались те, посредством которых я мог положить левую раскрытую руку на глаза молодой девушки. Я пробыл в этом положении, не двигаясь, несколько минут, и заметил вскоре, что волнение Люси утихло; глаза ее закрылись и она заснула. Тогда мне пришла в голову мысль нагнуться к ней и сказать на ухо, чтобы она не пугалась, когда увидит меня в своей комнате.

Я смотрел, как она мирно спала, когда почувствовал, что меня куда-то тянет, как бы на эластичной веревке; я попробовал упираться, но ничего не вышло, и почти тотчас же очутился у себя в комнате: я проснулся. Нездоровья не ощущалось никакого.

Вчера я был очень занят весь день: мне надо было составить отчет об экспертизе по одному важному делу. Я долго толковал с моими двумя коллегами и, так как я — младший из трех, то на мою долю выпала скучная обязанность письменного изложения. Я не спал до трех часов и когда лег, то спал без сновидений.

— Вот, дорогой господин Эрто, резюме моих приключений на этой неделе.

Я поблагодарил Леира за рассказ. Я ничего не имел ему посоветовать, и мы назначили друг другу свидание через неделю, в час завтрака.

Химия приучает к аккуратности: через неделю, едва пробило двенадцать, мне уже доложили о моем сотрапезнике; он выказал прекрасный аппетит и, когда мы остались одни, заговорил в следующих выражениях:

— Рассказ, который вы услышите, еще невероятнее предыдущих. Прежде, чем начать его, позвольте мне спросить у вас кое о чем.

— Спрашивайте, — сказал я.

— Как вы думаете, может ли человек находиться в двух местах одновременно?

— Сомневаюсь; однако, должен вам сказать, что жития святых изобилуют рассказами о пребывании в двух местах одновременно. Писатели-мистики называют это даром вездесущия. Примеры вы найдете в биографиях святого Альфонса Лигурийского и святого Франциска Ксавье. Но, может быть, это — не более, как легенды!

— Такие примеры есть только в житиях святых?

— Приводятся и другие случаи; но я не хотел бы знакомить вас с этой специальной литературой: боюсь невольно помешать естественному ходу ваших переживаний. Когда у вас все окончится, я поделюсь с вами моими знаниями по этому вопросу. Если хотите моего совета, то скажу вам: предоставьте событиям идти своим чередом. Явления будут иметь более значения, если ничто постороннее не повлияет на работу вашего воображения.

— Понимаю ваше желание; но в то же время я слишком заинтересован тем, что со мной происходит. Выслушайте меня, и вы скажете мне, возможно ли, чтобы виденное мной было лишь сном.

В прошлый раз я рано лег спать. Накануне я засиделся и за обедом уже дремал. В сновидении я вернулся в комнату молодой девушки. Избавляю вас от подробностей, вам уже известных; скажу только, что призрак образовался в течение нескольких минут; увидев его совсем готовым, я встал и сел в другом конце комнаты. Призрак открыл глаза и увидел меня; я заметил в нем менее волнения и успел сказать: «Барышня, не бойтесь: я не желаю вам зла».

Тогда он ответил мне.

— Что же он ответил вам? — спросил я с невольной живостью.

— Он мне сказал уже не тем далеким голосом, каким говорили все, виденные мною в прежних снах, а звуком ясным и живым: «Что делаете вы здесь, милостивый государь?» Вид призрака был немного испуганный и он вел себя так, как будто в самом деле был молодой девушкой, увидевшей у себя в комнате мужчину в неурочный час.

Я поспешил успокоить мою странную собеседницу, и мне пришло на ум пробудить ее любопытство. Мне говорили, что это — лучшее средство заставить себя слушать, когда обращаешься к женщине. Я не двинулся со стула и сказал призраку: «Сударыня, я вам скажу самую невероятную вещь изо всех, вами слышанных. В эту минуту я сплю в Бордо, у себя дома, на бульваре Кодерана, в доме № 532, и в то же время нахожусь здесь. Я этого совсем не понимаю».

Чтобы вам понять мое душевное состояние, доктор, надо припомнить, что я говорил вам о любопытном чувстве привязанности, духовной любви, которое питал к возникшему передо мной существу. Я горячо желал разговаривать с ним и, говоря немного наугад, старался его не испугать и не расстроить.

Мои слова не подействовали: девица-призрак оставалась неподвижной, смотрела испуганно и робко молчала. Вдруг в моем уме само собой возникло и почти автоматически оформилось следующее:

— Впрочем, и сами вы, — сказал я призраку, — в таком же положении, как и я. Не пугайтесь, слышите? Не бойтесь ничего. Во сне нас влечет друг к другу или, вернее, ваша душа влечет к себе мою в то время, как мое тело спит дома, как труп. Уже давно я почти каждую ночь прихожу в вашу комнату. Вы заметили меня только в четыре последние посещения, потому что вам только недавно удалось впасть в то же состояние, в каком нахожусь я. Это — необыкновенное состояние, достигнуть которого дано не всем; вам оно выпало на долю, поэтому благодарите Бога за этот драгоценный дар. Чтобы немедленно убедиться в истине моих слов, посмотрите сейчас на вашу кровать: вы увидите там ваше спящее тело. Не пугайтесь его бледности и мертвого вида: тела, покинутые душами, всегда бывают такими.

«Душа» или «тень» Люси обернулась к постели, и у нее вырвалось восклицание; потом она нагнулась к тому, что я, для сокращения речи, назову телом.

— Сейчас я вам покажу, — прибавил я, — что оба мы находимся в состоянии духов, заключенных в почти невещественные оболочки. Позвольте мне подойти к вам. Разрешаете ли подать вам руку?