Лунная дорога - Казанцев Александр Петрович - Страница 33

- Что ищет женщина всю жизнь? Что, Ваня? Женщина ищет мужчину. Всю жизнь ищет, если сразу не найдет. Это очень трудно найти, Ваня. А ведь оказывается, надо искать в жизни что-то другое. Об этом знал командор. Он говорил о сказочном лунном городе, о куполах, венчающих скалы, о храме науки в лунной пустыне.

Аникин встрепенулся:

- Город куполов? Очень удобно использовать вон ту груду скал.

- Он так и говорил.

- Когда-нибудь до них будут добираться в просторном вагоне подвесной дороги. И на этой равнине поставят мачты, железные, ажурные, на бетонных плитах, но только очень, очень далеко друг от друга: канаты ведь здесь не порвутся. В подвесных вагонах будет удобно. Неровности, трещины - все нипочем!

- А он говорил о лунных дорогах, хотел переделать в шоссе лучи вулканических выбросов.

- Будет и так, - согласился Аникин. - И вот мы проезжаем на подвесной дороге или по бетонированному лучу.

- И видим?..

- Прежде всего космодромы. Луна станет главной межпланетной станцией. Чтобы улететь с нее, нужна скорость немногим больше двух километров в секунду. Космодромы будут располагаться кустами, по два - по три, и напоминать лунные цирки, только бетонные. На аренах вместо центрального пика вулкана будут возвышаться ракеты.

- Ракеты тоже подобны вулканам; вулканы выбрасывают камни, ракеты сами себя...

- Бетонная дорога пойдет по идеальной прямой луча. Мы проедем мимо рудников. Транспортерные ленты будут выносить на поверхность ценнейшие руды и грузить в машины с герметическими стеклянными кабинами...

- В них будут не изображения?

- Нет. Сами водители, которые к вечеру вернутся в свой город. И мы попадем вместе с ними в город. Сначала въедем в воздушный шлюз. Закроются за нами толстые двери. Шлюз наполнится привычным земным воздухом...

- Как в нашем резиновом домике.

- Потом откроются внутренние ворота, и мы въедем на лунный вокзал. Нас встретят цветами...

- Обожаю цветы!

- Весь город будет окружен трубами оранжерей.

- Он так и говорил.

- Да, огромными прозрачными трубами, где, по две недели не заходя, будет светить солнце и буйно расти...

- Не лунная плесень, надеюсь?

- Нет! Ею станут кормить скот на Земле. А на Луне в оранжереях зацветут преображенные земные растения, дышащие особенно благоприятной для них атмосферой. Углекислоты, поступающей из города, окажется в ней так много, что садовникам и садовницам в легких купальных костюмах - ведь жарко! - придется все же пользоваться кислородными масками и заплечными баллончиками.

- Эх, Ваня, Ваня! О кислороде-то как раз и не надо было говорить.

- А в спортивных залах, где смогут упражняться в необычайной ловкости лунные атлеты, кислорода будет даже больше нормального. А какие чудеса станут делать в гимнастических залах! Помнишь наш зал в Космическом институте? Я крутил там "солнце" на турнике, когда ты пришла... Здесь же спортсмен сумеет прыгнуть с пола к потолку.

- А город? Город...

- Он не будет копией земного. Дома упрутся в небо, в купол. И до купола достанут кроны деревьев, переросших своих земных предков. Вокруг домов-колонн, словно сотканных из стекла и света, заструятся ручейки. На Луне можно будет воду зачерпнуть рукой... Под главным куполом в самом центре встанет главное здание, как бы сложенное из стеклянных цилиндрических уступов, естественно переходящих в венчающую здание колонну, поддерживающую свод.

- Если бы можно было, Ваня, я б тебя поцеловала.

- Но люди не захотят жить, всегда запертые, закупоренные в лунных городах. Кто удержит их там?

- Природа Луны, суровая и неисправимая...

- Человек может сделать все! История человеческого прогресса - это история овладения энергией. Ею владеет теперь человек, и он сделает невозможное. На Луне в лунных породах в связанном виде химических соединений есть и азот, и кислород, даже водород для воды. Человек освободит азот и кислород, и они в земной пропорции создадут вокруг Луны атмосферу с земным давлением. Она, конечно, будет улетучиваться, но пополнять ее не составит труда. И искусственно созданная на Луне вода заполнит водоемы под небом, которое станет синим, как у нас на юге. Лунный пепел, как и вблизи Везувия, поможет создать здесь прекрасную плодородную почву. На поверхности Луны появятся удивительные сады, даже леса с деревьями непостижимой высоты и красоты. Перенесенные с Земли, они, не ощущая привычной для предшествующих поколений силы тяжести, буйно разрастутся. И на Луну станут прилетать люди Земли не только работать на рудниках или в обсерваториях, на гелиостанциях или космодромах. Люди Земли будут отдыхать здесь в сказочных условиях, не ощущая земного веса. Здесь чудодейственно излечатся болезни сердца. Сюда начнут прилетать спортсмены для небывалых состязаний в скорости бега, в высоте прыжков - с шестом здесь можно будет перепрыгнуть двадцатиэтажный дом!.. Альпинисты столкнутся с увлекательными препятствиями, со скалистыми вершинами, с неприступными пиками и волнующими пропастями... Человек, побывавший на Луне, никогда уже не забудет ее, станет стремиться обратно, как стремится всякий, побывавший в Арктике... Он будет тосковать по буйным лунным лесам, по озерам, по глади которых легко бегать в специальной обуви с перепончатыми подошвами, он никогда не забудет восхитительного ощущения легкости, которая позволит даже парить в воздухе на полах плаща, как на крыльях. Луна станет чудеснейшим местом Земли, мечтой, сказкой, местом счастья для каждого... Все будут стремиться побывать на ней или вернуться снова на нее.

Эллен слушала как зачарованная. Она даже не удивилась тому, каким вдруг предстал перед нею Ваня Аникин. На Луне люди выглядят особенными. На Земле мы не знаем их, не умеем разглядеть. Том Годвин, Петр Громов... теперь Аникин! Только одна Эллен Кенни ничем, кроме авантюризма, не проявила себя, ничем не доказала, что достойна быть среди таких людей. Была лишь членом неумолимого уравнения.

Неумолимое уравнение!..

Но оно ведь повторяется здесь, среди моря пепла, на крохотном камне, это неумолимое уравнение! В одной его части запасы кислорода в заплечных баллончиках, в другой - два человека, она и Ваня Аникин, которые дышат, потребляют кислород. Но знака равенства в этом уравнении нет! Как и в Космосе, в ракете Годвина, снова здесь один лишний...

Гордая сила наполнила Эллен. Новое, никогда неизведанное чувство овладело ею. Она встала и подошла к Ване Аникину, все еще смотревшему на растрескавшуюся равнину, преображенную в его мечтах исполинскими деревьями и синими озерами.

- Ваня. Я смогла решить.

- Что решить? - очнулся Аникин.

- Я слабая, и мне нужно уснуть. Просто уснуть. Ты возьмешь мой заплечный баллончик. Я оставляю его тебе. Во сне я увижу твою чудесную Луну. Я буду дышать ароматом цветов и летать на растянутом прозрачном шарфе. Нет, Ваня, не шучу, - Эллен печально покачала головой. - Я так решила. Я женщина. Во мне инстинкт всех живших до меня матерей.

Аникин отодвинулся и свистнул, меряя Эллен взглядом.

- Это ты оставь, Леночка! Геройство не требуется, жертвы не принимаются.

- Женщина создана для того, чтобы дать дыхание другому. Я еще никому не дала дыхания.

- Будем дышать вместе. Дышать... пока дышится.

Эллен ничего не могла поделать с этим упрямцем. Это оказалось труднее, чем самой принять решение. Он отвергал разумное, логичное... А еще говорят, что только мужчины логичны.

Через некоторое время о двух заплечных баллончиках можно было уже не говорить.

Ваня не рассказывал больше о будущей Луне, удивительных лесах и земных туристах. Он лежал на боку и тяжело дышал, с большими перерывами поднимая и опуская грудь. Эллен рассматривала через прозрачный шлем его веснушчатое, курносое, покрытое каплями пота лицо и плакала.

У Вани был завидный объем легких, которые нельзя было даже сравнивать с легкими Эллен. При каждом вздохе Аникин потреблял куда больше кислорода, чем Эллен. И вот теперь... Кислород в баллончике Аникина подходил к концу.