Запах денег - Чейз Джеймс Хедли - Страница 13

Малих поднялся с невозмутимым выражением лица.

— Это приказ?!

— Да!

Малих с сожалением развел руками.

— Я подчиняюсь приказу только потому, что вы мой начальник.

Он резко повернулся и вышел из кабинета, аккуратно притворив за собой дверь. Вернувшись к себе, снял с манжеты микрофон, удовлетворенно прослушал запись, потом взял конверт и со злорадством написал внизу: «Разговор между мной и Ковски. 5-го мая. Предмет разговора: Генри Шерман». Он вложил пленку в конверт, запечатал его и положил в карман. Еще одна магнитофонная лента в небольшой коллекции записей, хранящихся в сейфе депозитного банка, находящегося недалеко от штаб-квартиры КГБ в Париже. Еще один гвоздь в гроб Ковски, заботливо подготовленный Малихом.

Опасаясь, как бы за ним не была возобновлена слежка, Марк Гирланд, покинув американское посольство, отправился пешком к Раснольду. Студия располагалась на четвертом этаже довольно старого здания по улице Гарибальди, но лифт и оформление холла выглядели вполне современными. Двойная дверь, обитая белой кожей, предупредительно раскрылась перед Гирландом, едва он оказался в поле зрения автоматической следящей телекамеры. Марк вошел в роскошно обставленный салон, отделанный красным бархатом. На столиках, вокруг которых стояли позолоченные стулья, были разложены разные газеты и журналы.

Гирланд отметил, что интерьер Раснольда куда более богатый, чем у Бенни, да и денег у него, видимо, побольше. Пока он осматривался, открылась боковая дверь, и в салоне появился весьма элегантно одетый мужчина благородной внешности. Удлиненным аристократическим лицом, вялым чувственным ртом, глазами, обрамленными темными полукружьями, он напоминал Казанову. Как только он увидел Гирланда, выражение покоя моментально покинуло его лицо. Он бросил на посетителя несколько смущенный, даже какой-то боязливый взгляд и моментально ретировался. Гирланд услышал, как хлопнула дверь лифта и он начал опускаться.

— Слушаю вас? — раздался за его спиной чей-то голос.

Гирланд быстро повернулся.

Перед ним стояла высокая и худая женщина с лицом, похожим на гипсовую маску.

— Могу я повидать месье Раснольда? — Гирланд адресовал женщине свою самую обаятельную улыбку.

И тени улыбки не появилось в ответ на этом застывшем лице.

— Месье Раснольда здесь нет.

— А где бы я мог найти его?

Ее темные глаза, в упор изучающие Гирланда, сузились.

— Не можете ли вы подождать?

В это время автоматические двери вновь отворились, впуская еще одного элегантно одетого посетителя. Он несколько замешкался, увидев Гирланда, потом одарил женщину широкой улыбкой.

— Ах, мадемуазель Лотас, как я рад вас видеть! — Он снова бросил взгляд на Гирланда.

Женщина улыбнулась в ответ, и на какой-то момент Гирланду показалось, что гипсовая маска, покрывающая ее лицо, треснула.

— Входите, пожалуйста, месье, я сейчас освобожусь. Пожилой мужчина обошел их и исчез за боковой дверью.

— Если вы сообщите ваше имя, я проинформирую месье Раснольда о вашем визите.

— Но это очень срочно, — настаивал Гирланд. — Когда он вернется?

— Не раньше понедельника. Могу я узнать ваше имя? — женщина не отрывала от него цепкого взгляда. — Ваше имя, пожалуйста.

— Тотм Стаг. Месье Раснольд и я занимаемся общим делом.

— Я сообщу о вашем визите месье Раснольду, когда он вернется, — произнесла женщина все тем же бесстрастным тоном, — вы можете позвонить сюда в понедельник, — с этими словами она закрыла за собой дверь.

Гирланду ничего не оставалось, как уйти. Он подошел к лифту, спустился вниз и, вынув из бумажника два билета по десять франков, постучал в окошечко консьержки.

Толстая, старая женщина, с бигуди в волосах и шалью, покрывающей плечи, отворила окошечко и посмотрела на Гирланда тем индифферентным взглядом, который так характерен для всех консьержек Парижа.

— Извините меня, — Гирланд наклонился к окошечку. — Я весьма сожалею, что потревожил вас, мадам. Я хотел бы увидеть мистера Раснольда и очень срочно.

— Четвертый этаж, — пробормотала консьержка и сделала движение, будто намеревалась захлопнуть окошечко.

— Не могли бы вы помочь мне? — Гирланд положил двадцать франков на окошечко и пододвинул их ближе к ней.

Женщина посмотрела на билеты, потом перевела взгляд на Гирланда. Ее лицо стало более приветливым.

— Я понимаю, что вы весьма заняты, мадам, — сказал Гирланд. — Конечно, я не хочу отнимать ваше время. Возьмите, пожалуйста, эти деньги. Я уже поднимался на четвертый этаж. Мне сообщили, что месье Раснольд будет отсутствовать до понедельника. Мне же он нужен весьма срочно. Не могли бы вы сказать, где я могу увидеть его?

— А разве его секретарь не сказала вам, где он? — спросила консьержка, косясь на деньги, лежащие между ними.

— Я спрашивал, но она уклонилась от ответа. Но, видите ли, мадам, месье Раснольд должен мне некоторую сумму денег. Если я не отыщу его в ближайший момент, у меня могут быть определенные неприятности. — Гирланд обворожительно улыбнулся. — Но может быть, вы все же поможете мне, — он подтолкнул деньги еще ближе к ней.

— Я знаю, где он, — сказала консьержка, понижая голос. — Вчера я передавала письмо его секретарше и узнала почерк на конверте. По штемпелю на конверте было достаточно легко определить, откуда пришло письмо… Альпенхоф-отель. Гермиш… Он определенно там. Когда он уезжал, то сообщил мне, что будет отсутствовать примерно месяц.

— Когда это было, мадам?

— В прошлый понедельник.

— Вы очень любезны… Благодарю вас, мадам.

— Надеюсь, вам удастся получить свои деньги, месье. Это весьма непорядочный человек, — ее морщинистое лицо искривила гримаса. — Но он достаточно богат.

Гирланд еще раз поблагодарил ее и вышел на улицу. Бросив взгляд по сторонам, он посмотрел на часы. Было 16.20. Он решил посетить бар Сэма и попытаться увидеться там с Джеком Доджем.

Он отыскал бар Сэма на улице Барри, недалеко от Елисейских Полей. Это было небольшое заведение, которые сотнями открывались в кварталах, наиболее часто посещаемых туристами. Слева от стойки находилась небольшая площадка для танцев, а все остальное пространство было заставлено столиками и стульями.

Когда Гирланд появился в баре, кроме бармена, погруженного в чтение бюллетеня о результатах скачек, там было всего несколько посетителей. В бармене Гирланд сразу же опознал Джека Доджа. Это несомненно был эталон мужчины. Массивное мускулистое тело венчала маленькая головка, явно с небольшим количеством мозгов. Но для определенного типа женщин этого было более чем достаточно.

Увидев Гирланда, бармен свернул газету и отложил ее в сторону. Устроив свои мощные руки на стойке, он выжидательно уставился на Гирланда.

— Да, сэр? — сказал он. — Что вы желаете?

Гирланд подошел к стойке и забрался на табурет.

— Виски и имбирного пива.

— Да, сэр… Желаете немного взбодриться?

— Надеюсь. Налейте и себе.

— Не откажусь, — бармен налил две порции виски и улыбнулся Гирланду. — Первая за сегодня. — Он поставил бокал перед Гирландом и поднял свой. — Ваше здоровье!

Они выпили, потом Гирланд спросил неожиданно:

— Вы Джек Додж?

Бармен поднял на него удивленные глаза.

— Да, это я. Но не помню, чтобы мы встречались раньше. А у меня прекрасная память на лица.

— Это не столь важно. Я хочу, чтобы вы вспомнили одну девушку.

— Здесь их бывает так много, что я едва ли смогу вспомнить нужную вам. В основном я обращаю внимание на мужчин. Ведь платят-то они, — он улыбнулся Гирланду.

— Я понимаю. Хорошо, мы поговорим о девушке немного позже. Вы довольны своей работой у Пьера Раснольда? — спросил Гирланд, не отрывая взгляда от лица Доджа.

Додж подскочил от неожиданности, и его лицо под загаром залилось краской. Но он достаточно быстро оправился от шока и с неприязнью посмотрел на Марка.

— Я не знаю этого человека. Простите меня, но мне нужно работать.

— Не будьте таким наивным. Додж, — сказал Гирланд. — Я хочу только побеседовать с вами. Я знаю, чем вы зарабатываете себе на жизнь, но здесь я не для того, чтобы причинить вам неприятности. Как вы смотрите на то, чтобы получить сотню-другую долларов?