Охота на Санитара - Майоров Сергей - Страница 25

Ставка на Заварова казалась верной, обязанности связника он исполнял добросовестно. Долго это продолжаться не могло. В конце концов тюремные опера должны были прочухать, с какой стати известный и высокооплачиваемый адвокат подключился к защите рядового уголовника, и принять меры. Но полтора-два месяца, по расчетам Дракулы, такой канал связи должен был просуществовать. Он был уверен, что встречи Трубоукладчикова и Артура контролировать никому не придет в голову. Главное — не засветиться в «хате», не показать возможной «наседке», что преступного авторитета с бывшим разведчиком связывает нечто большее, чем совместные тренировки. Способствовать освобождению Артура Дракула не собирался. Трубоукладчиков, по указанию Санитара, вешал подзащитному лапшу на уши, изображая кипучую деятельность, но забывал о нем, как только покидал пределы следственного кабинета, где им приходилось общаться. Такая роль адвоката не тяготила. Если бы всем артистам за выступления на театральных подмостках платили столько же, сколько ему!

Но со временем Графов задумался, не постараться ли действительно вытянуть Артура из тюрьмы. Заваров представлялся перспективным кадром с точки зрения возможного применения в группировке. Дракула не сомневался, что проблему можно решить. Достаточно одного его слова, чтобы потерпевшие азербайджанцы навсегда забыли о своих обидах, и сравнительно скромной суммы, чтобы судья усмотрел в деле множество недоработок и вынес оправдательный приговор.

Только надо ли стараться? На свободе разгуливает множество парней, имеющих физические данные и боевой опыт не хуже, чем у Артура, но свободных от заморочек с законом. Тем более что Заваров постепенно превращался в человека, обремененного излишней информацией. Излишней — в смысле опасной. Опасной пока еще только потенциально, пока еще чисто теоретически, но в свете последовавших за арестом событий авторитет старался максимально сузить круг людей, чьи знания могли принести ему вред. Ослабил в свое время меры безопасности, стал либеральничать — вот и получил результат.

Таким образом, оценив все нюансы, Дракула пришел к выводу, что как только масса носимой Заваровым информации станет критической, его лучше «списать». Возможности для этого имелись. Графов не любил слов «убийство» или «убить». «Списать», «ликвидировать», «устранить» звучало благороднее, можно сказать, почти ласкало слух, вознося кровавое действо из разряда примитивной уголовщины в сферу деловых интересов. Кто виноват, что в нашей стране так делается бизнес? Дракула уж точно не виноват. Никто не интересовался его мнением, когда писались правила. Он присоединился к уже начатой игре, пройдя путь от рядового бойца до авторитетного лидера. Следовательно — играть научился.

Принятое решение не отразилось на отношении Дракулы к десантнику. Общались по-прежнему, стараясь делать это хоть и на глазах у всей камеры, но таким образом, чтобы никто не догадался о подноготной. Тренировки-и ничего больше. Разговоры исключительно о спорте. Все услуги — из разряда «передай, пожалуйста, ложку».

Заваров ни о чем не догадывался. В помощь Трубоукладчикова пока еще верил, благо Графов не жалел времени, чтобы развеять любые сомнения в профессионализме адвоката.

Вернувшись с очередного свидания, Артур улучил минуту и передал сообщение, которое заставило Дракулу помрачнеть. Больше суток авторитет размышлял, прежде чем составил ответ.

— Значит, так. Скажи: пусть передаст Санитару…

— Кому?

— Санитару! Слушай внимательно…

— Это кликуха такая?

— Нет, блин, профессия.

— Просто меня в армии тоже так звали. Во совпадение!

— Тебя-то за что?

— Я два курса медицинского училища успел закончить. И потом, в десанте уже, специальные курсы. В нашей разведгруппе был кем-то вроде врача. Не только во время «боевых», но и вообще.

— Понятно, Санитар-два. Так вот, пусть адвокатишка передаст следующее…

10. Акулов и Волгин.

— Я заподозрил неладное, когда обратил внимание, что этот Трупорезкин слишком уж зачастил к Заварову. Никаких следственных действий не происходит, никаких дополнительных обвинений, допросов и очняков, следак здесь вообще не показывается, а эта падла каждый день прибегает. Ясен пень, что бабками тут и не пахнет. Тогда какой интерес может быть?

Акулов, как недавний постоялец СИЗО, просек тему быстрее Сергея:

— Передаточное звено, посредник?

— Вот именно! — Тюремный опер улыбнулся. — Почтальон между адвокатом и Графовым, другой крутизны в той камере просто нет. Я попросил своего человечка к ним повнимательней присмотреться, но он не смог сказать ничего определенного. Вроде бы иногда шепчутся, перетирают какие-то темы, а вроде ничего особенного и нет. По утрам качаются вместе да боксируют иногда. Все как будто на виду…

— А с самим Заваровым не пробовал поговорить?

— Как не пробовал? Пытался подобраться, глаза ему раскрыть. Ровно неделю назад это было, как раз удобный случай представился. «Три-шесть-девять» «хата» спокойная, инциденты редко случаются, а тут два пассажира взяли и передрались. Прежде чем их разняли, успели друг дружке морды разбить. Не так чтобы сильно, но заметно, а нас по каждому синяку заставляют дознание проводить. Правильно, в принципе, заставляют. Так вот, я под это дело Заварова к себе и вытянул. Битый час с ним кувыркался, а все без толку. Упертый до невозможности. Знаешь, чего он мне под конец заявил? Я, говорит, может, в чем-то и ошибаюсь, но это моя ошибка, и мне за нее отвечать, а помощи от ментов мне не надо, спасибо, говорит, помогли один раз. Ну, «менты» он, конечно, не говорил, иначе выразился, это уж я так, для краткости, от себя прибавил. Я ему на Трупорезкина сперва глаза открыл. Объяснил, что эта крыса не станет, хоть ты его режь, обычным арестантом заниматься. Меньше двух-трех тысяч баксов он за одно дело не получает. А какие у Заварова баксы? Значит, есть другой интерес. Смотрю — и по глазам вижу, что он сам давно это понял. Подхожу тогда с другой стороны. Пытаюсь пристыдить, что он, мол, на Графова шестерит. Желваками играет, отдувается, как бык. Молчит. Чувствую, что хочет ответить, но молчит. Я последний козырь выложил, про пацана из «три-пять-пять», которого повешенным нашли. Никакое, говорю, это не самоубийство, инсценировка сплошная, фуфло. Пацан тоже для бандитов старался, связником у них ишачил, вот и довертелся. Лишнего узнал или напутал чего…

— А что, его действительно повесили?

— Нет. Похоже и правда, что сам в петлю залез. Подружка его с воли письмо прислала нехорошее, вот он и расклеился. Чуть бы раньше шухер поднялся — могли бы и откачать. Но он время удачное выбрал, вот и проморгали. Бывает! Я так скажу, что если человек твердо решил счеты с жизнью свести, то никто его не остановит. Хоть ты его догола раздень и посади в комнату с мягкими стенками, где не то что удавиться, а головой шмякнуться не обо что — можешь не сомневаться, он придумает способ. Хорошо, что таких, «твердых», мало встречается. В основном придуриваются, внимание хотят к себе привлечь или на послабление какое рассчитывают. Вешаются, надеясь, что их успеют вовремя снять. Вены режут, заранее зная, что ничего из этого не получится, даже царапины приличной не выйдет. А этот, видать, настырный был. С первой попытки — в «десятку». Но Заваров-то этого знать не мог! По тюрьме всякие слухи гуляют, в том числе и про то, что его за карточный долг удавили. Я приподнес дело так, словно бандиты с ним посчитались. Те же, из группировки Графова. После суицида «три-пять-пять» расформировали, а прежде там сидел один неслабый пацанчик. Слышал бы ты, как я здесь распинался! Без толку… Вроде бы сдвинулось у него что-то в сознании, но, один черт, на разговор не пошел. Я прикинул, что позже, когда ему постановление о продлении срока ареста объявят, заново подкачу. В такие минуты у многих язык развязывается. В глубине души все ведь надеются, что могут отпустить. Мало ли, у следака какая неувязочка вышла; прокурор находился в хорошем настроении и санкции на новый срок не дал; адвокат подсуетился, подсунул кому-нибудь взятку… Заваров, как мне кажется, на чудеса не рассчитывал, готовился сидеть плотно и долго. Поэтому, видать, и подфартило. Эх, если бы не дежурство! Меня вне графика дежурить поставили, вот и получился неожиданный выходной. А я за смену так умаялся, что свалил домой, обо всем позабыв. Еле-еле утренний развод отсидел. Домой пришел и грохнулся спать. Может, мне и звонили, да я не слышал ни черта. Только вчера про Заварова вспомнил. Позвонил, чтобы его из камеры сюда доставили, а мне и отвечают… По-идиотски все получилось!