Медовые яблоки (СИ) - Романова Наталия - Страница 7

Машина останавливается, работает только кондиционер, иначе, посреди поля, они попросту задохнутся на такой жаре. Андрей продолжает путешествие по телу Лизы, находя по пути чувствительные местечки, определяя их по стонам и движениям бедер…

Его бедра уже двигаются в своем ритме, опуская сиденье вниз, разведя в стороны ножки Лизы, сдергивая с неё трусики, он решает, что не станет больше сдерживаться. Не станет, даже если сейчас с неба свалится астероид, как раз на его бестолковую голову. В какой-то момент он перехватывает её руку, которая направляется между ножек Лизы, накрывает её своей рукой и шепчет…

— Покажи мне…

Его пальцы на её пальцах точно повторяют движения, сканируя, запоминая, пока ноги перехватывают её ноги, разводя еще шире, а вторая рука гладит живот, грудь, прижимая к себе сильнее, потом стягивая с себя шорты, потираясь уже голым членом о попку Лизы, он прикидывает, как удобней… сзади, как сейчас, или перевернуть девочку…

Но сначала мы еще поиграем, маленькая.

Он убирает руку Лизы, шире разведя её ножки, повторяя большим пальцем движения Лизиных пальчиков, смотря, как девушка откидывает голову ему на плечо, как судорожно её руки хватают его за ноги, как бедра двигаются все быстрей… Он вводит палец внутрь, и тут ноги Лизы дергаются в какой-то инстинктивной попытке закрыться.

Что за черт… Ну ка, ну ка…

Он вводит палец еще раз, на этот раз как следует лаская снаружи входа. Ноги дергаются, если бы Андрей не зафиксировал их и не был готов, она бы точно закрылась.

Твою мать! Не может быть! Какого хрена, спрашивается… Зачем? Маленькая… ну кто так делает… маленькая…

Прижимая крепче девушку к себе, двигая рукой немного медленнее, лаская шею у ушка, шепчет,

— Не пробовала так, маленькая?

Ответом сжатые губки и моток головой.

— Давай попробуем, я чуть-чуть, только наполовину пальчика, тебе понравится…Только не дергайся… давай, маленькая.

Он аккуратно входит, дразня, потом пробегает по клитору, потом снова входит, пока не находит нужный ритм, и Лиза вжимается в него с криком, оставляя на его ноге ощутимую царапину.

Пока она приходит в себя, Андрей незаметно натягивает свои шорты на место, целует затылок, переворачивает к себе лицом, укладывает на себя, целуя в губы, очень нежно, как никогда нежно, с какой-то странной бережливостью…

— Маленькая, когда ты собиралась мне сказать?

— Что? — по взгляду ясно, что она понимает, о чем именно речь.

— Ты серьезно решила лишиться невинности в машине?

— Это проблема для тебя, да?

— Что? Твоя невинность или твое странное решение не сообщать мне об этом, и лишиться этого со мной, в моей машине?

— Я не думала… что ты заметишь…

— Маленькая, — целуя в лоб, — и эта девочка хотела поступать в Гонконгский университет, — смеясь в губы, — я бы заметил. И твоя невинность не проблема, проблема в том, что ты похоже действительно не ведаешь, что творишь… И я тоже.

Глава 3

— И я сказал, что это не проблема, для меня…

Через пару дней Андрей сидел во дворе старшего брата, за большим обеденным столом и в надежде, если не получить совет, то хотя бы выговориться, наливал себе уже который бокал домашнего вина. Он опустил некоторые интимные моменты, но, в целом, ситуацию обрисовал предельно ясно, ему так казалось, во всяком случае.

Брат слушал внимательно, не отставая от Андрея в выпивке, он силился понять, в чем проблема. Видимо, прожитые годы и вино сделали Дмитрия или Митьку, как его звали домашние и как запрещалось называть его кому-либо другому, бестолковым, потому что он, как не силился понять, в чем проблема Андрея, не мог.

Андрей был еще тот ходок, как у моряка, у которого в каждом порту девушка, так у Андрея — в каждом городке женщина. Моральными дилеммами парень не страдал, судя по наличию замужних в его «списке контактов». Малолеток не было — это да, но семнадцать лет это уже о-го-го, на иных семнадцатилетних пахать можно, так что, в чем проблема Андрея — так и оставалось загадкой.

Впрочем, он все еще надеялся найти взаимопонимание и сказал Тоне, своей супруге, которая сидела рядом, следя, чтобы мужчины ели, подкладывая им мясо, нарезая по ходу пиршествования овощи и не отставая от мужчин по винной линии:

— Антони-и-ина, неси еще. И в чем проблема? — спросил Митька.

Имя Митька не подходило этому высокому, начинающему полнеть, с добродушной улыбкой на круглом лице и степенным взглядом тридцатипятилетнему мужчине.

Он никогда не суетился, не сомневался, казалось, он всегда знал, что делать. Или не делать. Именно о нем подумал Андрей, когда, после двух дней смотрения в потолок, его молодой организм возмутился и начал требовать действий или набраться, и, под благовидным предлогом «поговорить», он отправился к Митьке.

Митька был женат второй раз, с первой женой как-то не сложилось. Что было тому причиной Митька не распространялся, но развелись они тихо, без скандалов, бывшая уехала к себе на родину, увезя старшего сына Митьки, иногда присылая его на каникулы.

Теперь Митька был женат на Тоне, которая была младшего его на пять лет, родила ему троих детей, двое из которых были двойняшками, раздобрела, была веселой, незлобивой и, как свекровь, постоянно готовила или стирала. Можно было сказать, что стирка была основным и самым любимым занятием Тони, в их доме было две стиральные машины, безумное количество стирального порошка, который применялся в определенной последовательности, а также было выделено огромное пространство под навесом от яркого солнца для сушки белья. У Тони была своя система стирки, транспортировки и хранения выстиранного белья и если человек, входящий дом, был хотя бы наполовину адекватным, как ему думается, он никогда не вмешивался в этот процесс.

Да что там, даже свекровь звонила порой Тоне с вопросом, как и что лучше стирать и стоит ли покупать вещь, если там есть такой-то или такой ярлык. Собственно, о наличии указаний по стирке белья Марья Степановна узнала от Тони, до этого обходилась по старинке — темное с темным, шерсть и шелк — руками.

— Да, Андрей, так в чем проблема, — проговорила Тоня, подпирая полную щеку рукой, предварительно разлив по бокалам вино.

— Проблема в том, что это проблема, — выдохнул Андрей. — Вот…

— Дааааааа, — глубокомысленно заметил Митька, — наливай, Тонь.

Видимо, проблема не на шутку заинтересовала Митьку, потому что к концу подходила вторая полторашка. А может, просто масть пошла, кто теперь разберет…

— Не, ну правда, что за проблема-то? — решил еще раз уточнить Митька. — Антонина! — взмах рукой в сторону бутылки.

— Я же говорю, она девочка…

— Проблема была бы, если она была мальчиком, тьфу ты, господя…

— Де-во-ч-ка… Целка она!

— Ну, это не проблема, — с видом знатока проговорил Митька, — это чпок, — характерный знак руками, — опа-опа и не проблема.

— Точно! — Тоня, — Чпок — и ты стала взрослой, — видимо, прокручивая про себя песню, Тоня машет головой, водя глазами.

— Ну, так я чуть было её и не чпокнул, прям в машине, она забыыыыла мне сказать…

— Надо было чпокнуть… Антонина, не задерживай.

— Ты офигел? В машине? Девочку? Нееееааааа, — это уже Антонина.

— Углубь, в смысле наливай, — Митька тянет на себя Тоню, смачно целует её в губы, потом наливает сам.

— В машине девочку нельзя. С девочкой надо нежно, — Тоня растекается в улыбке, — аккуратно с девочкой надо… Деликатно с девочкой-то… мало ли что.

— Это да… мало ли что, — весь вид Митьки говорит о том, что он силится прикинуть, что «мало ли что» может случиться.

— Вот! — горячо говорит Андрей. — А я её чуть в машине не того!

Тоня пересаживается ближе к Андрею и, смотря прямо в глаза, ей так казалось, во всякому случае, говорит:

— Я тебе так скажу, неважно где, приятно не будет, гарантировано, — на этом Тоня подняла вверх указательный палец, видимо, он и должен был объяснить, кем или чем гарантировано, — главное аккуратно, нежно, деликатно… пам… пам… чпоки — моки, там… ну, сам знаешь, кому я говорю, ловелас наш доморощенный.