Я сам похороню своих мертвых - Чейз Джеймс Хедли - Страница 24

Инглиш ответил ледяной улыбкой.

– Мой брат покончил с собой, мистер Шерман.

– Да, это верно. Я дал волю своему воображению, но бывают случаи, когда человека убивают, а это считают самоубийством. Но это не касается вашего брата, раз вы утверждаете обратное. Если бы вы не были так уверены, мистер Инглиш, моим долгом было бы известить полицию о присутствии там этой девушки, вы не находите?

– Нет никакого сомнения, что мой брат покончил с собой, – повторил Инглиш.

Шерман смотрел на него, не переставая жевать резинку. Он любезно улыбнулся.

– В конце концов, вам виднее, – произнес Шерман. – Мне было бы интересно узнать, что она делала в конторе вашего брата. Он должен был покончить с собой в тот момент, когда она находилась там.

Губы Инглиша сжались.

– У нее был беспокойный вид? – спросил он.

– Нет, совсем нет, она торопилась уйти. Вы в самом деле уверены, что ваш брат не был убит?

– Абсолютно.

– Можно было бы очень легко найти эту девушку, – задумчиво проговорил Шерман. – Она, вероятно, работает в одном из ночных клубов. Она похожа на певицу. Я артист, мистер Инглиш. Вы, конечно, не знаете, но я очень наблюдателен, и мне было бы легко описать полиции девицу. Как вы думаете, я должен это сделать?

– Полиция уверена, что мой брат покончил с собой. Так что вам совершенно не нужно беспокоиться.

– Как хотите, – Шерман пожал плечами. – У меня просто очень сильно развито чувство долга. Временами это даже вызывает скуку.

– В самом деле, – Инглиш направился к двери. – Благодарю за сведения.

– Рад услужить, – ответил Шерман, не отходя от камина. Он продолжал, сунув руки в карманы и двигая челюстями: – Я надеялся когда-нибудь с вами поговорить, ведь вы знамениты.

– Как вам будет угодно, – Инглиш взялся за ручку двери. – Всего доброго, мистер Шерман.

– Я предполагал, что если бы полиция была в курсе относительно мисс Клер, это было бы не совсем, так сказать, приятно и для вас, мистер Инглиш, – Шерман слегка повысил голос. – В сущности, у нее были все причины для убийства вашего брата, не правда ли?

Инглиш медленно повернулся к Шерману.

– Мисс… как? – с вежливым любопытством спросил он.

– Джулия Клер, ваша любовница. Свидетельства, которые я могу представить, посадят ее в тюрьму на долгий срок. Она рискует оказаться на электрическом стуле. Правда, показывая свои ноги судьям, она может избежать этого, но получит не менее десяти лет. Вам ведь это очень не понравится, мистер Инглиш?

4

Наступило молчание, во время которого оба мужчины глядели друг на друга, потом Инглиш медленно вышел на середину комнаты.

– Нет, – спокойно проговорил он. – Это бы мне не понравилось. Вы совершенно уверены, что девушка, которую вы видели, мисс Клер?

Шерман сделал нетерпеливый жест.

– Я знаю, что вы очень занятой человек, – сказал он, – но, может быть, вы предпочитаете сразу поговорить конкретно? Лично я никуда не тороплюсь.

– А о чем будет разговор?

– Вам не кажется, что мы сократили бы время, – усмехнулся Шерман, – если бы перестали вести себя, как два дипломата? Я располагаю определенными сведениями и готов их продать.

– Понимаю, – сказал Инглиш, нахмурив брови. – Ну что ж! Значит, вы решили сбросить маску? Интересно, хватит ли у вас силенок заставить меня «петь»?

Шерман улыбнулся.

– Для меня, мистер Инглиш, вы просто богатый человек. У вас есть деньги, а у меня сведения. Я предпочитаю продать их вам. Но если вы откажетесь иметь дело со мной, то я обращусь к Джулии Клер.

– У меня впечатление, что вы уже обращались к ней. Мне кажется, что она давала вам двести долларов в неделю, не так ли?

У Шермана дрогнули веки, но он улыбнулся:

– Я никогда не выдаю интересов моего клиента, но она, по-видимому, информировала вас, поэтому могу сказать, что да. У нас с ней была маленькая договоренность. Предложение, которое я собираюсь сделать теперь, конечно, гораздо серьезнее. Речь идет о том, чтобы сразу заплатить мне сумму, а не выдавать по двести долларов в неделю.

– Я не думаю, что она сможет заплатить.

– Возможно, однако вы можете ей помочь.

Инглиш сел и закурил сигарету.

– А во сколько вы оцениваете свои сведения? – Он бросил спичку в камин.

– Я думаю, что с вас могу потребовать двести пятьдесят тысяч долларов сразу. Но если мне придется иметь дело с ней, я не уверен, что газеты не узнают о том, что ваш брат занимался шантажом. За определенную сумму я могу дать вам гарантию, что этого не случится.

Инглиш скрестил ноги, но казался в отличном настроении.

– Пока меня интересует лишь одно: как Рой вошел в контакт с вами?

– Я не считаю нужным это обсуждать, – возразил Шерман.

– У нас с вами много времени, и мы можем поговорить обо всем. Как Рой попал в вашу компанию?

Шерман колебался:

– Агентство вашего брата было неплохой ширмой для приема там моих клиентов. Рой был не прочь получать деньги, не прилагая усилий. А я ему хорошо платил, он получал комиссионные десять от ста.

– Понимаю. И он решил, что десять от ста ему недостаточно. Ему хотелось большего, и он утаивал часть того, что получал. Он собирался удрать вместе со своей секретаршей Мэри Сьюит и старался нахватать как можно больше. Вы обнаружили это и, полагаю, решили проучить его. Семнадцатого вечером вы вошли в контору Роя, выстрелили ему в голову из его пистолета, стерли свои отпечатки и забрали все досье, в которых фигурировали фамилии ваших клиентов. Не так ли?

Шерман продолжал улыбаться, но взгляд его стал жестче.

– Примерно так, – сказал он. – Конечно, я не буду свидетельствовать об этом перед судьей, но между нами… Это похоже на правду.

Инглиш утвердительно кивнул и пустил к потолку струйку дыма.

– Потом вы отправились на Ист-Плейс, 45, где жила Мэри Сьюит. Вы задушили ее и повесили на двери ванной комнаты. Я думаю, вы убили ее потому, что она была в курсе всех дел Роя и могла сказать полиции, что у вас были причины убрать его.

– Я должен отдать вам должное, мистер Инглиш, вы отлично разобрались во всем, – проговорил Шерман, однако его уверенность несколько поубавилась.

– В конце сегодняшнего дня некий Хенесси пришел в контору, – продолжал Инглиш, – пришел, чтобы заплатить свой взнос. Он встретился с человеком, который теперь руководит агентством, и тот заставил его разговориться. Каким-то образом вам удалось присутствовать при их разговоре, и вы убили Хенесси, раздавив его машиной, когда тот шел домой. Перед смертью Хенесси говорил о некой Мей Митчел, и она также стала вашей жертвой. Часом позже вы зарезали ее.

Наступило долгое молчание, во время которого Шерман разглядывал Инглиша. Его улыбка теперь исчезла, а взгляд стал беспокойным.

– Все это очень интересно, мистер Инглиш, – наконец проговорил он. – Но не вернуться ли нам к нашей маленькой теме. Время идет, а у меня скоро свидание.

Инглиш улыбнулся:

– Уж не думаете ли вы серьезно, что заставите меня «петь»?

– Ну конечно же, да, – в голосе Шермана вдруг появилась твердость. – Вы легко можете найти четверть миллиона и избавитесь от многих неприятностей. До сего времени вы пользовались в городе всеобщим уважением. Вы хотите дать госпиталю ваше имя. Вы сказали мне очень много полезного, и будет жаль, если вы замараете свою репутацию из-за брата, который не отличался честностью, как вы. С вашей стороны это будет просто глупо.

– Но не я должен договариваться с вами, а вы со мной, – возразил Инглиш.

– Что вы хотите этим сказать?

– Но это же так очевидно. В течение четырех дней вы убили четырех человек. Я держу вашу жизнь в своих руках.

У Шермана вырвался нетерпеливый жест:

– Все это нелепо. Между подозрениями и доказательством вины лежит пропасть.

– Мне не надо будет доказывать. Это вы должны будете доказать, что никого не убили.

– У меня впечатление, что мы зря теряем время, – резко сказал Шерман. – Вы будете платить или я обращусь к вашей любовнице?