Холод (СИ) - Макара Дэйв - Страница 88

Очень интересная модель.

Богатая.

И толпа собралась, вовсе не маленькая - человек 25-ть, не меньше.

Толпа оттеснила нас с Маршей к самой стенке лифта, а нам того и надо - никто не смотрит.

Судорожно дернувшись, лифт замер. Снова дернулся и поехал вниз.

Дернулся и сменил освещение на аварийное.

Азнавур сменился вежливым женским голосом, объясняющим, на трех языках по очереди, что причин для паники нет и надо просто оставаться на своих местах.

Французский сменился английским, английский - русским.

Девушка, отбарабанила обращение на русском языке и добавила неопределенный артикль.

Ага, тот самый, из анекдота.

Судя по смешкам - русских в лифте было немало.

Лифтер, выражая всем своим видом уверенность, перекрыл доступ к управляющей панели, заложив руки за спину и расставив ноги на ширину плеч.

И мягко сполз вниз, оставив на стенке за собой пятно крови и выбитых мозгов.

Неопределенный артикль зазвучал громко и отчетливо. Запах пороха и отсутствие звука выстрела меня несколько напрягли.

Неужто, "Отельный Робин"?!

- Господа! - Голос в динамике принадлежал плохо говорящему по-французски человеку.

Судя по окончаниям - кто-то из наших братьев-славян. Скорее, даже поляк. Или венгр. А может быть и "хороша, страна Болгария!", но в таком случае, дела совсем плохи.

С болгарским акцентом разговаривал только один человек, пообщаться с которым хотелось "интерполу". Очень давно хотелось. Но, тщетно.

Я знаю, дело по этому "Болгарину" лежит у меня в ящике стола и я над ним как раз работал.

В своем роде, очень честный человек - не играй с ним и все будут живы.

Только требования...

- Я рад вас приветствовать. Меня зовут Мишель. И у меня только две просьбы. Не шумите и не пытайтесь покинуть лифт. Мои люди плохо говорят по-французски, но хорошо стреляют. - При этих словах пятеро разномастных молодых людей и две девушки, растолкав всех, подошли к дверям лифта и обнажили оружие. - Пока я разговариваю с полицией, Вам придется посидеть на полу этого чудесного творения. Не скрою, если мы не договоримся - будут пострадавшие.

Безукоризненно вежливый, спокойный голос просто завораживал.

Толпа покорно уселась на пол.

Марша потянула меня за собой, но один из "охранников", видя, что я продолжаю стоять, направил на меня ствол своего пистолета и поманил пальцем к себе.

Пришлось поцеловать Маршу в макушку и, осторожно лавируя между сидящих людей, подойти.

- Самый смелый? - Поинтересовался парень на русском и замер с отвиснувшей челюстью, услышав в ответ, куда он может пойти.

Пальчики у него побелели, но кидаться с кулаками на меня он почему-то не решился.

- Встань на место лифтера! - Потребовала одна из девушек. - И стой ровно. Иначе - первая пуля тебе, вторая - твоей... Девушке.

Ругаться и она не стала.

"Вежливость" - визитная карточка Мишеля Крупинеску, полу грека, полу болгарина. Вся его организация, занимающаяся захватами заложников, наркотиками и заказными убийствами - вежлива, внимательна к мелочам, аккуратна и эффектна при исполнении своих акций.

Не знал бы я то, что знаю... Решил бы, что "Отельный Робин" из их числа.

Устроившись рядом с панелью, слегка прикрывая ее спиной от наших вооруженных охранников, вспоминал правила поведения при захвате заложников и уже дважды связался по "лайну" с Аминой, рассказывая о творящемся у нас беспределе.

В ответ узнал, что среди постояльцев отеля - три русских бизнесмена, английская группа гребцов и французский политик, которого выгнала из дома жена, после того как он застал ее в постели с любовницей.

С её, любовницей.

Скандал разгорался не шуточный, но сейчас было не до него: Амина предупредила, что штурмовать лифт - занятие не для слабонервных и, среди парижского полицейского бомонда, таковых смелых не нашлось.

Так что, ждем, когда "Фемидовские полевики" отработают по схемам и минут через тридцать, будем гулять свободно.

Слабонервные полицейские, первым долгом озаботились о переговорах. И самым первым вопросом стал "а заложники не пострадали"?

Наши бизнесмены на "великом и могучем", вклинились в разговор и стало очень не уютно - в лифте заорал динамик, прибивая к полу всех, своим ревом.

Через десяток секунд, нас предупредили, что за выкрики с места, если мы не понимаем хорошего отношения, нас будут наказывать.

- Сайд. Меня зовут Мухаммад и я "Обсервер". - Голос в мозгу, спокойный и уверенный, сразу расставил все по местам, просто одним своим присутствием. - Рассказывай, что у вас?

Оперевшись спиной на стенку, принялся повторять диспозицию.

- Семеро из двадцати?! - Мухаммад присвистнул. - Регистрирую наличие оружия у 11 человек.

Передав мне картинку сканирования, Мухаммад затребовал объяснений.

И, что я ему объясню?

Стволы у меня и у Марши.

Еще один - на крыше лифта, надеюсь не "Робин" и кто-то еще с пистолетом, в толпе. Судя по схеме - вон та женщина, что сейчас усердно молится, шевеля губами.

Не могу не признать, Льюис Кэрролл - гений, а "Алиска" - шедевр всех времен и народов. Особенно на русском языке, с его "страньше" и "чудесатее".

- Наши переговоры зашли в тупик. - Посетовал Мишель. - К моему величайшему сожалению, я вынужден подстегнуть принимающих решение, активными действиями. Думаю, трех будет достаточно, для первого раза.

Девушка развернулась в мою сторону и подняла пистолет.

Я зажмурился и нажал на эти три проклятые кнопки, что лежали у меня под пальцами уже десять минут.

Свет погас и разорвалась световая-шумовая граната, следом - дымовая, наполняя лифт черным дымом.

Крики и выстрелы.

Отстрелявшись, замер. Кто-то скулил. Народ лежал на полу, ожидая, чем все закончится.

А все уже и закончилось.

Нажав на кнопку экстренного открывания дверей, впустил в лифт свежий воздух и трех "полевиков", упаковавших, лежащих у дверей террористов. Без деления на живых и не очень.

- Выходите по одному. - Потребовал женский голос. - Кто не может идти - оставайтесь на своих местах, вам будет оказана медицинская помощь.

Один из русских, нервно хохотнул и обозвал голос из коридора "капитаном Очевидностью". Англичанин выразился несколько более эмоционально.

- Очень жаль. - Голос Мишеля ворвался в дымную пелену лифта и заставил меня напрячься. - Мы так не договаривались, но... Мягкой посадки.

Сверху что-то шумно хлопнуло, и лифт просел на целый метр.

Сработали "экстренные настройки торможения" и лифт замер, как влитой.

Женщина, что тихо молилась, продолжала молиться, совершенно забыв о том, что у нее в сумочке лежит пистолет.

Сверху, наконец-то, закапала красная жидкость - сидящий на лифте боевик, либо подорвался, либо, все-таки, получил свою, именную, пулю.

Через пару минут, лифт опустел, выпуская из своего нутра клубы дыма, что засасывались в гостиничную вытяжку.

Потерпевшие рассаживались вдоль стен, накрываясь одеялами и выслушивая медработников, что набежали не хуже тараканов.

- Привет! - Подошедший ко мне молоденький парнишка в форме, протянул руку. - Я Мухаммад!

Я едва поймал челюсть. Судя по голосу в голове, я представлял себе несколько иного человека.

Отсмеявшись и представив "обсервера" Марше, задал вопрос, который меня беспокоил больше всего.

- Мы можем идти?

Мухаммад покачал головой и требовательно протянул руку.

- Оружие покажи.

Повертев мои 2000-е и выщелкнув из обоймы тупоносую пулю, "обсервер" развернулся к Марше.

- Теперь, ты.

Марша достала из сумочки своего "китайца" и протянула парню.

- Н-да... - Выдохнул Мухаммад, изучая острую пулю калибра 5,8. - Такое надо запрещать, для продажи частникам. Марк! Покажись...