Держи хвост пистолетом - Калинина Дарья Александровна - Страница 34

Командир поморщился, он всю свою жизнь занимался бизнесом по захвату заложников и не признавал таких дешевых фальшивок. Ему была дорога его репутация, а репутация требовала вернуть заложника целым и невредимым в тот же день, как поступит за него выкуп. А что возвращать? Загримированного актера вместо политического деятеля, а потом изображать, что его самого ввели в заблуждение? Это ему не позволила бы гордость. Взять же выкуп просто так командир бы не согласился даже под угрозой смерти. Хотя он знал, что многие соратники его бы не поняли и не одобрили, считая, что во время священной войны с неверными собаками все средства хороши.

– Не трать драгоценное время на слова, – посоветовал он племяннику. – Отправляй своих ребят по селениям. И пусть они постараются найти тех девчонок, которые угнали у нас бронетранспортер. Пусть не думают, что им это сойдет с рук.

Мариша отправила в рот последний с помятым бочком персик и произнесла:

– У Оксаны был пистолет, а у Махмеда повод, чтобы убить. И к тому же они с той ночи, когда произошло убийство, держатся постоянно вместе. Что из этого следует?

Илья с недоумением вылупился на Маришу и попросил уточнить, что она имеет в виду, говоря, что у Махмеда был повод для убийства.

– Этого не может быть! – возмутился он, когда мы посвятили его в отношения между убитым на турбазе и Гулей.

– Почему? – заинтересовалась я.

– Не может просто потому, что не может, – с непоколебимой уверенностью в своей правоте ответил Илья. – Гуля не стала бы связываться с каким-то солдатом. Если бы она надумала рушить семью, то не ради такого человека, который ей и предложить толком ничего не мог.

– Это все чушь, – легкомысленно заявила Мариша. – Все равно мы проследим за этой парочкой и выясним в конце концов, что они собой представляют.

Мы оставили вконец деморализованного Илью наедине с пустой миской из-под фруктов и отправились к себе на турбазу. Возле ворот Мариша внезапно встала как вкопанная.

– Мне кажется, или эта машина просто идеально подходит под описание той, что стояла у Махмеда в гараже, – обратилась она ко мне, указывая на какую-то развалюху, которую и машиной-то можно было назвать с большой натяжкой.

– Может быть, у них тут повальное увлечение реставрацией непригодной техники, – пробормотала я в ответ.

Но задержаться все-таки пришлось. Мариша внимательнейшим образом изучила каждый сантиметр покрытой грязью машины и даже зарисовала губной помадой рисунок правого заднего колеса. Зарисовать остальные ей помешала Оксана, неожиданно возникшая у ворот и с интересом уставившаяся на Маришу, которая с высунутым от старания языком перерисовывала изгибы на резине в свой блокнотик.

– Ну как здоровье? – бодро спросила у нас Оксана.

– Отлично! – ответили мы хором, совершенно позабыв, что она должна считать, что мы только-только вернулись из больницы.

Оксана кинула на нас недоуменный взгляд и заметила, что выглядим мы и впрямь лучше, чем утром.

– Надо было бы мне тоже с вами отправиться, – завистливо сказала она. – А то моя внешность что-то последнее время помялась. А сегодня ночью тоже в больницу собираетесь? Надо бы и мне с вами.

Мы дружно и почти не покривив душой заверили ее, что выглядит она отлично и ей вовсе не требуется делать что-то, чтобы поправить свою внешность. А ночь у нас и без того заполнена до отказа, поэтому в больницу мы не поедем, но и на турбазе не останемся, познакомились тут с двумя джигитами, только пусть она, ради бога, не рассказывает об этом Махмеду. Оксана пообещала не проговориться ни одной живой душе, что нас ночью не будет, и мы оставили ее все в том же сокрушенном состоянии по поводу своей внешности.

– Интересно, откуда у счастливой женщины, у которой к тому же имеется постоянный и обожающий ее любовник, такие мысли? – поинтересовалась Мариша, когда мы отошли подальше. – Как ты думаешь, может быть, у них с Махмедом не ладится?

Я призадумалась и признала, что когда у меня все в порядке с личной жизнью, то мне не только моя внешность кажется неотразимой, но и внутренний мир, а в случае неудачи я начинаю находить в себе массу недостатков и изыскивать способы их искоренения.

– Уверена, что если мы сегодняшней ночью захотим проследить за Оксаной и Махмедом, то нам придется разделиться, – продолжала упиваться собственной проницательностью Мариша.

– Я не хочу, – решительно отказалась я. – Устала! Почему я не могу выспаться наконец в своей кровати, за которую честно заплачено.

– Ну и спи, – разозлилась Мариша. – Я пойду одна. А если меня прикончат, то не обвиняй потом себя.

– И не подумаю, – заверила ее я и после ужина сразу же отправилась спать, наплевав на Маришины планы, которыми она делилась со мной за ужином.

Сначала все шло хорошо, я вытянулась в постели и смежила веки. Мариша в одиночестве отправилась караулить Оксану, горько сетуя на то, что некому проследить за Махмедом. Я пропустила ее намеки мимо ушей, что оказалось совсем нетрудно, благодаря изрядной порции ваты, которую я в них забила. Теперь я могла бы вдоволь насладиться тишиной и покоем, но что-то мне мешало. Повертевшись без сна, я решила, что дело в затычках у меня в ушах, и вытащила их. Почти сразу же я услышала осторожные шаги. Обычно плевать я хотела на шаги, но эти остановились возле нашей двери и никуда дальше двигаться не собирались. Это заставило меня зашевелиться в прямом и переносном смыслах. Шевеление в переносном смысле заставило меня подумать о том, что я тут совсем одна и дверь весьма хлипкая, а шевеление в прямом смысле выражалось в скрипе кровати подо мной. За дверью не раздавалось ни звука, и это напугало меня сильней всего. Воображение рисовало самые страшные картины и чудовищ, которые притаились там.

Неожиданно я вспомнила про автомат, который Мариша недавно выкинула за окно. Сейчас он бы мне пригодился как нельзя больше. Я высунулась наружу и, перевесившись через перила балкона, попыталась рассмотреть в крапиве кусок металла. Ночь – время темное, поэтому видно было плохо. Я перевесилась еще больше и внезапно почувствовала, как меня стремительно тянет вниз. Я издала слабый писк и очутилась в бурьяне, приготовившись дорого продать свою жизнь. К счастью, пока ею никто еще не заинтересовался. Вниз меня утянула сила тяжести, а вовсе не руки злоумышленников. В любом положении могут обнаружиться свои плюсы, постаравшись, я обнаружила целых два.

Во-первых, я лежала на чем-то жестком, что при внимательном ощупывании оказалось искомым автоматом, а во-вторых, погода разгулялась, и небо было сплошь усыпано звездами. Я даже разглядела Млечный Путь, от величия которого дух захватывало. Я могла бы лежать таким образом еще долго, зрелище того стоило, но внезапно в комнате, где я только что пыталась заснуть, замелькали тени. Для одной Мариши их было слишком много, поэтому я потихоньку начала извлекать из-под себя автомат, в глубине души надеясь, что мне все-таки удалось заснуть и все это просто дурной сон.

И только мне почти удалось себя в этом убедить, как на балкон вышла темная мужская фигура, которой там быть не полагалось, так как это был наш с Маришей балкон, а мы никого к себе среди ночи не ждали. Мужик обвел долгим взглядом окружающее пространство, каким-то чудом не заметив меня. Затем он вернулся в комнату. Нашу с Маришей комнату! Быстро поднявшись на четвереньки, я со всей возможной скоростью поползла прочь. Автомат страшно мешал мне, но бросать его я не собиралась. Еще неизвестно, кто и с какими целями остался поджидать нас в нашей комнате. Вся лирика моментально вылетела из головы, теперь звездное небо интересовало меня меньше всего.

Единственная мысль, которая билась у меня в голове, звучала приблизительно так: «Где бы мне спрятаться понадежней?» Увы, ничего надежного рядом не было. Все домики внезапно показались мне расположенными на совершенно голой поверхности, хотя уже через некоторое время, проведенное мной на четвереньках, я пересмотрела свое мнение. Бодренько перебирая ногами и руками, я оказалась возле домика Оксаны. Как я там очутилась, уму непостижимо!