Выгодное дельце - Чейз Джеймс Хедли - Страница 30

– Все хорошо, – тихо сказал Мануэль. – Она молится.

Фуентес улыбнулся.

– Когда кто-нибудь умирает, женщины всегда молятся. Зачем?

– Молитва успокаивает ее, – кивнул на террасу Мануэль. – С ней у нас не будет неприятностей.

Он взглянул на часы. Было пять минут третьего.

– Скоро появятся Уорентоны. Возьмешь на себя мужчину, а я женщину. Она может заорать. Женщины непредсказуемы. С мужчиной ты справишься легко.

Фуентес кивнул, посмотрел в сторону террасы.

– Анита опасна, – прошептал он. – Она может помешать нам.

Мануэль подошел к двери и выглянул на террасу. Освещенная лунным светом, Анита все еще стояла на коленях.

– Успокойся, друг, она не опасна. Что она может сделать? Револьвера у нее нет. Она по-прежнему молится. Когда женщины молятся за покойников, они делают это очень долго.

Мануэль был бы удивлен и обеспокоен, узнай, что Анита вовсе не молится. Когда Мануэль привел ее на террасу, она опустилась на колени, сложила перед собой руки, но все молитвы вылетели из ее головы. Закрыв глаза, Анита думала о своем муже.

«Педро Цертис, убийца администратора дома в районе Секомб, раненный выстрелом полицейского детектива Тома Лепски, скончался. Перед смертью Педро Цертис ненадолго пришел в сознание».

Слова диктора жгли, словно огонь. Педро умер, а перед этим пришел в сознание! У него не было священника, который мог бы отпустить ему грехи…

Анита вспомнила, как кормила Педро, стирала его белье, отдавала ему заработанные ею деньги. Она делала это, потому что любила Педро. Когда-то давно они ходили с ним в маленький ресторанчик. Эти посещения были очень редки, но они казались Аните дивными. Она вспомнила ферму, принадлежащую отцу Педро. Там они работали под палящими лучами солнца и были счастливы. Потом Педро настоял на отъезде в Парадиз-Сити. Он уверял, что найдет хорошую работу. Аните просто повезло, что она сумела устроиться в «Спаниш-бей». А Педро все мечтал заработать много денег. Он рискнул, но ему не повезло.

Анита вспомнила тот день, когда Педро показал ей револьвер, взятый у Фуентеса.

Фуентес!

Если бы не он, любимый Педро был бы жив!

Это проклятый Фуентес подговорил Педро!

Внезапно Анита почувствовала сильное головокружение. Казалось, вот-вот она потеряет сознание. Испуганная Анита сдавила пальцами виски. Головокружение прошло, и женщину охватил озноб.

От переполнявших ее чувств Анита пошатнулась. В голове лопнул маленький сосудик, и Анита впала в сумеречное состояние.

Она вдруг услышала голос, который сказал ей, что Педро взывает к мести. Анита прислушалась и согласно кивнула.

– Я отомщу за тебя, любимый, – прошептала она. – Сначала Фуентесу, который виноват в твоей смерти, потом Мануэлю, который обманул меня, затем полицейскому, который в тебя стрелял. Они все будут наказаны. Клянусь тебе!

После этих слов Аните стало легче. Она почувствовала, что может теперь помолиться.

Во время молитвы Анита сжимала рукоятку кинжала, спрятанного под свитером.

Мануэль бесшумно проскользнул на террасу и встал так, чтобы лучше видеть Аниту. Несколько секунд он наблюдал за ней, потом вернулся в гостиную.

– Она продолжает молиться, – шепнул он Фуентесу. – Ей не до нас и наших дел.

– Тихо, – оборвал его Фуентес и кивнул на дверь, за которой послышалось гудение лифта. – Слышишь?

– Наконец-то! – зловеще оскалился Мануэль. – Первой войдет женщина. Я займусь ею. Ты направишь пушку на мужчину. Но только никакой стрельбы. Помни об этом!

Мария Уорентон была в прекрасном настроении. В казино она выиграла двадцать тысяч долларов.

– Вот видишь? – она поцеловала Уилбура. – Я же тебе говорила, что сегодня у меня удачный день. Закажи икру и шампанское. Я умираю от голода.

Уилбур, мечтавший поскорее добраться до кровати, заставил себя улыбнуться.

– Конечно, дорогая. Как пожелаешь.

Открыв дверь апартаментов, Уилбур остановился, пропуская Марию вперед.

Она прошла в комнату и тут же почувствовала, как чья-то сильная рука схватила ее за шею. В щеку что-то кольнуло.

– Если вы закричите, леди, я проткну вас, – глухо произнес чей-то голос.

Запах грязного тела и пота заставил Марию содрогнуться от отвращения. На какое-то время ее парализовал страх. Однако Мария обладала сильной волей и вскоре пришла в себя.

– Отпустите меня, – тихо попросила она. – От вас воняет.

Уилбур увидел перед собой низенького толстяка в грязной белой рубашке и старых джинсах. В руке незнакомец сжимал револьвер.

Полученная в армии закалка помогла Уилбуру преодолеть шоковое состояние. Однако, увидев, как какая-то грязная обезьяна вцепилась в его жену, он вздрогнул.

– Вы что, не слышите? – тихо, но гневно произнесла Мария. – Отойдите от меня!

Мануэль отпустил ее и отошел, улыбаясь.

– Не делайте глупостей, леди, – он помахал ножом. – Мне не хотелось бы прирезать здесь кого-нибудь. Садитесь. Садитесь оба!

Мария взглянула на мужа и пожала плечами.

– Видимо, нападение, – сказала она и села на диван. – Скучно!

Удивляясь ее мужеству, Уилбур, подталкиваемый Фуентесом, сел рядом.

– Возьмите деньги, – презрительно сказала Мария и бросила к ногам Мануэля свою сумочку. – И убирайтесь отсюда! От вас воняет!

Мануэль отшвырнул ногой сумочку к Фуентесу. Тот поднял ее, открыл и тупо уставился на деньги, выигранные Марией в казино.

– Ты только посмотри! – охнул он, показывая деньги Мануэлю.

Не обращая на него внимания, Мануэль злобно смотрел на Марию.

– Да, леди, от нас воняет. Но это потому, что мы бедны. Мы не такие, как вы. Но от вас тоже воняет.

Он быстро подскочил к ней и ножом разрезал бретельки вечернего платья. Ни Уилбур, ни Мария даже не успели среагировать.

Взглянув на испорченное платье, которое упало ей на колени, Мария гневно произнесла:

– Вы мерзавец!

– Да, леди, – улыбнулся Мануэль. – Я мерзавец, но вам повезло. Я мог бы изувечить ваше личико, а вместо этого распорол ваше платье. А мог бы, например, отрезать вам носик. Так что вам повезло. Но с этого момента советую беречь свой красивый носик. Еще одно слово, и вы его потеряете!

Собственная внешность означала для Марии очень многое. Мужество мгновенно покинуло ее, и она, дрожа всем телом, схватила мужа за руку.

Уилбур с трудом поборол желание броситься на Мануэля. Эта лысая бородатая обезьяна была ему омерзительна. При виде его улыбки, Уилбур понял, что этот человек исполнит свою угрозу, если жена даст хоть малейший повод.

– Мария, – спокойно сказал он. – Они здесь из-за бриллиантов. Сними их и брось на пол. Тогда эти люди уйдут.

Дрожащей рукой Мария взялась за ожерелье, но Мануэль покачал головой.

– Не надо, леди. Оставьте их себе. Что делать с этими бриллиантами бедному грязному кубинцу?

Он взглянул на Уилбура.

– Нам нужны деньги, мистер Уорентон. Всего пять миллионов. Для вас это пустяк. Мы не уйдем отсюда, пока не получим их!

Уилбур уставился на него.

– У нас нет такой суммы. Берите бриллианты и уходите.

Мануэль улыбнулся.

– Деньги есть у вашего отца. Позвоните ему. Скажите, что если он не пришлет денег, я отрежу вам уши, а вашей жене распишу личико! – Он помахал ножом.

Анита, стоя на террасе и прислушиваясь к разговору, сжимала рукоять кинжала.

В помещении сейфа отеля Брейди вскрывал стальные футляры. Действуя умело и быстро, он тихонько насвистывал. Работая, Лу всегда насвистывал одну и ту же мелодию. Каждый вскрытый футляр он передавал Беннону, который высыпал содержимое в саквояж.

Открыв полтора десятка футляров, Лу остановился и, помахав уставшими пальцами, улыбнулся Майку:

– Как в сказке! Это легче, чем собирать яблоки с дерева!

Беннон, у которого опять появились сильные боли, улыбался из последних сил.

Брейди вновь принялся за футляры. На всю работу ушло минут тридцать.

– О'кей, – сказал он, поставив пустые футляры в сейф. – Теперь отправимся за камешками Уорентонов. Саквояж оставим здесь. Заберем его на обратном пути.