Выгодное дельце - Чейз Джеймс Хедли - Страница 20

Увидев Джоса Прескотта, Анита остановилась, ощущая, как забилось сердце и взмокли ладони. Она видела, как Прескотт помог выбраться из бассейна симпатичной медсестре мистера Корнелия Ванце. Об этой медсестре уже давно шепталась вся прислуга. Даже Анита почувствовала, насколько сексуальна эта девица.

Когда Мэгги и Прескотт ушли в кусты, Анита проскользнула в отель через служебный вход.

Она бесшумно прокралась по темному коридору и подошла к кухне. Осмотревшись и приоткрыв дверь, заглянула туда. По звону посуды и голосам Анита определила, что оба официанта заняты в сервировочной. Но где третий шеф-повар Доминик?

На цыпочках Анита пробралась на кухню, выглянула в коридор и увидела через раскрытую дверь кабинета сидящего за письменным столом Доминика. Он что-то читал.

Не теряя времени, Анита быстро проскочила в кладовую, открыла крышку бочонка, разгребла муку и сунула в образовавшуюся ямку большую бомбу. Засыпала ее мукой, разровняла поверхность, вытерла руки и выскочила из кладовой. В этот момент зазвонил телефон, и Анита услышала, как Доминик крикнул:

– Поджаренную ветчину в шестой номер!

Один из официантов вышел из сервировочной и быстро прошел через кухню.

Анита бросилась в коридор, на цыпочках подбежала к выходу и вылетела на улицу. Ее поглотила душная влажная ночь.

«Скоро Прескотт вернется в отель», – подумала Анита.

Она обежала здание, взлетела по лестнице, остановилась и огляделась. В холле безлюдно. Ночного портье не было видно. Войдя в холл, Анита принялась искать место для маленькой бомбы и наконец увидела деревянную статую латиноамериканки. Эту статую Дюлон обнаружил в маленькой мексиканской деревушке. Узнав, что статуя относится ко временам Кортеса, он купил ее, и теперь статуя занимала почетное место в холле.

Анита подбежала к статуе. Вот удача: между грудей деревянной женщины виднелась трещина, куда вполне помещалась маленькая бомба. Есть! Дело сделано.

– Да, это красивая бабенка, но ты, детка, еще лучше, – послышался чей-то гнусавый голос.

Сердце Аниты бешено заколотилось. Положив руку на бедро, где покоилась под свитером рукоять кинжала, она медленно обернулась.

В глубоком кресле сидел грузный седой мужчина. У него было красное лицо, и выглядел он полусонным.

– Откуда ты взялась? – с удивлением спросил он.

Набравшись мужества, Анита спокойно ответила:

– Я одна из уборщиц.

– Ага… Хм, мне пора идти спать.

С трудом выбравшись из кресла, мужчина, пошатываясь, направился к Аните. Она увидела, что он сильно пьян.

Анита увернулась, бросилась к выходу.

– Эй! Куда же ты? А поцелуй?

Но Анита уже сбежала по лестнице и помчалась в ночь, словно за ней гнались черти. Когда она выскочила на бульвар, ее окликнул знакомый голос:

– Анита!

Женщина остановилась.

Из темноты вырулил старый «линкольн» и затормозил.

– Я ждал тебя, – улыбнулся из окна Мануэль. – Все в порядке?

– Да, – сказала Анита, которую била дрожь. – Я сказала, что сделаю, и сделала это.

– Молодец! Садись, – Мануэль открыл дверцу. – Ты замечательная женщина.

Анита обежала машину и села на переднее сиденье.

– Я узнавал насчет Педро, – сказал Мануэль. – Его собираются перевести в тюремную больницу. Он отказывается давать показания. Крепкий парень! Не хочет тебя подводить.

– Ему действительно лучше?

– Да, я же тебе говорил. Расскажи о деле.

Пока они ехали к дому Аниты, она рассказала, куда спрятала бомбы. По ее щекам текли слезы облегчения. Мануэль понимающе кивал, но никак не мог избавиться от стыда: он предал ее. Оправдывая себя, он думал об огромной сумме денег, которой скоро завладеет. С такими деньгами он сможет иметь все, что захочет! Кроме того, его мысли занимал Фуентес. Дать этому придурку целый миллион?! Но почему? И потом, пять миллионов все же лучше, чем четыре…

Мануэль пришел к выводу, что, когда настанет подходящий момент, он избавится от Фуентеса. Удар ножом – и в море.

Остановившись у дома Аниты, он погладил ее по плечу.

– Завтра ночью мы все сделаем. О'кей?

Анита схватила его руку.

– Да! – выдохнула она. – Мы сделаем это! Я верю тебе, друг! Мне не нужны деньги, мне нужен только Педро!

Комок подступил к горлу Мануэля.

– Все будет хорошо, – через силу произнес Торес. – Ты получишь своего мужа. Итак, до завтра.

– Да благославит тебя Бог, – сказала Анита и дотронулась губами до руки Мануэля.

– Иди спать, – резко произнес он, отдернув руку. – Завтра ночью.

Он наблюдал за ней, пока она не вошла в дом. Потом вытер руку, которую поцеловала Анита. Несколько секунд он сидел неподвижно, глядя прямо перед собой. Но вскоре мысль о деньгах привела его в чувство. Пожав плечами, Мануэль включил зажигание.

На следующее утро Лу Брейди, точнее, Корнелий Ванце сидел в кресле-каталке и напильником обрабатывал узкую полоску стали, с помощью которой намеревался вскрыть сейф.

С другого конца комнаты за ним наблюдал Майк Беннон.

Было тихо, если не считать звука напильника. Время от времени Брейди поглядывал на Майка. Наконец Беннон произнес:

– У вас хорошо получается. Что это за игрушка?

Брейди отложил напильник и сказал:

– Этот кусочек стали откроет нам сейф. – Он закурил сигарету. – Сегодня ночью мы провернем наше дело. Думаю, никаких сложностей не возникнет. Да, Мэгги рассказала мне о вашей дочке. Сочувствую, Майк. Вы получите свои деньги. Волноваться не о чем. Или вас что-то беспокоит?

Майк отрицательно покачал головой.

– Нет. Я, как и Мэгги, полностью вам доверяю.

В этот момент острая боль резанула тело Майка. Он напрягся, стараясь не подать виду, но от пристального взгляда Брейди это не ускользнуло.

– Вы больны, Майк, не так ли? – спросил он. – Послушайте, мы вместе работаем, и вы мне нравитесь. Нам предстоит крупное дело. Если где-то произойдет осечка, мы все загремим в тюрьму. У каждого из нас свое задание. Мэгги позаботится о детективе отеля, я возьму на себя сейф, вы обязаны устранить неожиданные помехи, если они возникнут. Давайте, Майк, начистоту, вы очень больны?

Некоторое время Майк молча разглядывал свои руки, потом произнес:

– Через шесть месяцев я умру. Поэтому я и согласился на это дело. У меня рак.

Руки Брейди мгновенно стали липкими от пота.

Рак!

Брейди панически боялся смерти. А этот высокий парень спокойно говорит о том, что скоро умрет. И несмотря на это, в его глазах столько твердости и решительности!

– Я действительно нисколько за себя не волнуюсь, – продолжал Майк. – Но мне дорога моя дочь. Вы не беспокойтесь. Мне нужны деньги, и я вас не подведу.

Брейди наклонился вперед.

– Сегодня ночью, Майк, мы собираемся сделать это. А если вас скрутит боль в самый ответственный момент? Если вы в себе не уверены, лучше отложить… Мы просто смотаемся отсюда. Я не хочу попасть в тюрьму. Майк, будьте со мной откровенны.

– Я вас не подведу, – твердо ответил Майк. – Я справлюсь со своим заданием. У меня есть обезболивающее средство. Ненавижу таблетки, но сегодня я приму их. Даю вам слово, что по моей вине прокола не будет.

Брейди почувствовал доверие к этому парню.

– О'кей, Майк. Наверное, нет нужды говорить о том, как я вам сочувствую. Мне действительно очень жаль. Но я уверен, что вы справитесь, раз вы сами об этом говорите.

В этот момент в комнату вошла Мэгги в купальном халате.

– Я проголодалась. Когда мы будем есть?

– Детка, – повернулся к ней Брейди, – сегодня сможешь есть что угодно и сколько угодно. Этой ночью мы исчезнем.

Мегги захлопала в ладоши.

– И я смогу заказать все, что захочу?

– Да. Можешь перепробовать все. А сейчас принеси мне выпить.

Пока Мэгги готовила коктейли, Брейди сообщил Майку свой план.

– Значит, так, Майк. Когда Мегги утащит детектива в кусты, мы с тобой поднимемся на верхний этаж. Это моя часть операции. Здесь я справлюсь один. Сначала мы выпотрошим все футляры, потом спустимся на террасу. Если Уорентоны не спят, ты усыпишь их. Возьмем бриллианты и смоемся. Ничего сложного. Начнем примерно без четверти одиннадцать. В это время в отеле практически пусто. Если кто из постояльцев появится, он будет настолько пьян, что ничего не поймет. Потом мы возвратимся в коттедж, подождем Мегги и на «роллсе» уедем в условленное место. После ужина я переговорю с шефом, и он укажет это место. Вот так.