Зыбучие леса (СИ) - Иторр Кайл - Страница 47

Под все эти вексиллологические размышления я упускаю момент, когда семья Робертсов спускается по трапу – замечаю всю четверку уже на причале. Большая и добродушная даже на вид негритянка в лимонно-желтом сарафане, этакая классическая Мамушка из "Унесенных ветром", тискает мелких, поглаживает по пухлой щеке старшую, Барбару, и задает какой-то вопрос их мамаше – вроде и недалеко, однако в общем гомоне разобрать слов не могу. Милли Робертс отвечает, опять же не слышу, что именно, ловлю только чуть удивленную интонацию. На что "Мамушка" всплескивает могучими ручищами, воздевает очи горе и уже на весь причал сообщает, что здесь им не тут, здесь – Техас, и взрослой самостоятельной особе любого пола без оружия на людях появляться не-при-лич-но, да, мэм! В доказательство чего извлекает из специального кармашка в области бедра флотский "зиг", полноразмерный кирпич в коричневой лапе "Мамушки" выглядит компактом для повседневного ношения.

Сцену эту наблюдаю не только я – рядом хихикает стажерка, а кок Солли сражается с приступом нехарактерного для него кашля, открыто смеяться над пассажирами, даже бывшими, все-таки непрофессионально.

– Кажется, Влад, с техасцами у тебя полное взаимопонимание? – ехидничает филиппиночка.

– Ну, мне эта конкретная модель в руке не сильно удобна, а в принципе мадам абсолютно права, да.

Тут же на месте миссис Робертс заставляют вскрыть чемоданы, из одного добыть кожаный ремень, а из второго – потертую служебную кобуру. Ремень с помощью "Мамушки" пристраивается по-ковбойски на бедра, кобура под правую руку. Понятно, что не тактическая открытая, но и у этой можно отстегнуть клапан и извлечь на свет божий такой же потертый вороненый "тэтэшник" с крупными насечками на затворе. Вероятно, польский или румынский клон – китайцы, помнится, копировали уже послевоенный дизайн "токаря", а оригинальных советских образца тридцать третьего года... осталось немного, в общем. Ну а так пистолет, по мне, не хуже прочих. Для "приличного техасского вида" всяко подойдет, и для дела в привычных руках сгодится, если внутри у данного конкретного экземпляра все в норме.

Только после этого "Мамушка" затаскивает Робертсов в заезженного вида красно-коричневую "ивеку", благо с двойной кабиной места им там хватает с запасом. Детвора громко спорит, кому где сидеть, а большая афротехаска подстраивает под себя водительское кресло.

Мимо "ивеки" по причалу в нашем направлении шагают, я так понимаю, двое обещанных ранее пассажиров. Сухощавая семейная пара "за сорок" по местному календарю, в смысле за шестьдесят заленточных, еще бодрая, но уже не настолько подвижная, как в лучшие годы; тянут два солидных колесных чемодана, плюс у дамы за спиной мягкий рюкзачок, из которого торчат рукоятки теннисных ракеток, а у супруга – армейский вещмешок. Джинсы и клетчатая рубашка – у нее, старая верная повседневка "чертовой кожи" – у него, у обоих горные ботинки для длительных пеших переходов и классические пробковые шлемы, у меня такой тоже где-то дома валяется, купленный у Алека на базе "Европа". Опять-таки повседневное оружие, в соответствии с техасскими нормами благопристойного внешнего вида, у обоих при себе, только у супруги это полицейский "вальтер" спереди на поясе под правую руку, а ее благоверный таскает подвешенный по-ганфайтерски на бедре слева ганфайтерский же "миротворец". Винтаж форэвер.

"Ивека" дважды громко бибикает и разворачивается – аккуратно, причал неширокий. Чемоданы Робертсов уже заброшены в кузов, и на этих чемоданах сидит, я так понимаю, наемный работник "Мамушки" или кто-то вроде того. Грузчик, сторож и младший куда пошлют. Как выражаются до сих пор на родине приснопамятной Маргарет Митчелл, "белая шваль"[84], которая пашет в данном случае на зажиточную темнокожую гражданку суверенной территории Техас.

Тут грузовичок поворачивает, объезжая препятствие, "белая шваль" в кузове хватается за борт, вздергивая голову – и я ощущаю настоятельнейшую потребность протереть глаза. Потому как небритая физиономия под старой и почти бесформенной широкополой шляпой ну очень сильно смахивает на вроде как покойного Жору Россиньоля, или находящегося в бегах и "красном списке" Патрульной службы Ансельма Россиньоля. Или мне от паранойи эта рожа везде уже мерещится – что странно, ведь лично мне Россиньоль, что первый, что второй, нигде на мозоль не наступал, а выслеживал его я в Порто-Франко строго "по долгу службы", – или... Сходство тех двоих однофамильцев я и раньше отмечал, и имею на сей счет пару обоснованных предположений, но если сей покойник-беглец успешно добежал аж до Техаса, то...

...то я по-прежнему ни черта не понимаю.

И главное, массаракш, не имею сейчас никакой возможности прояснить ситуацию. Был бы я в Нью-Галвестоне по собственным делам, ни на кого не подвязанным – другое дело: тем или иным способом проследить за грузовичком "Мамушки", выяснить ее адрес и личность, тихо проверить подозрительно схожую морду через местного шерифа, запросив подтверждение моих полномочий у Патрульных сил – "федеральная" и "местная" конторы охраны правопорядка вполне себе сотрудничают, шериф Мерфи и лейтенант Мерсье из техасского же Аламо тому живой пример, да и не они одни, просто с этими я знаком лично. Ну и если подозрения мои окажутся сколько-нибудь похожими на правду – клиента надо так же тихо взять, а дальше работать установленным порядком.

А сейчас что мне, на берег прыгать и мчаться догонять "ивеку"? Не, дохлый номер. Во всех отношениях. Кавалерийским наскоком такие дела не делаются, ибо если я ошибаюсь, выхожу со всех сторон виноватым, а если нет – раскрытый сим кавалерийским наскоком Россиньоль меня прикончит на месте, и будет таки прав.

Значит, вопрос придется отложить. На пару дней, пока я лично смогу переговорить с кем-нибудь из орденского Патруля, в Форт-Ли они наверняка найдутся. И уже пусть тогда сами связываются со своими коллегами по той или иной линии, сами организуют правильную операцию и сами же заносят себе на счет все бонусы. С меня наводка, не больше.

Потому как ничего больше я предложить физически не могу.

Большой Залив, территориальные воды Техаса. Пятница, 06/09/22, 24:37

Солнце нырнуло за горизонт впереди и чуть правее курса нашего судна, темное как бархат небо заполняется яркими звездами. Отражение их в морских водах выглядит не менее живописно, а свежий бриз – не проблема при наличии плотного свитера или фуфайки, так что уходить в каюту совершенно незачем, можно и дальше дышать целебным соленым воздухом на палубе. Чем я и занят, и Хуана полностью разделяет мой подход.

– Как ты там говорил, найти надежного мужика и родить ему шестерых детей? – прикладывается она к кружке со свежезаваренным кипреем. Напиток сей филиппиночка считает вполне годной заменой зеленому чаю, который она и дома предпочитала черному.

– Уже подбираешь кандидатуры?

– Наоборот. Смотрю на тех, кто попытался пойти этим путем, и что-то меня оно пока не вдохновляет.

– В Демидовске я знаю одно такое семейство, но ты их пока точно не встречала.

– Других зато встретила. Расмуссены вроде нормальные, и у Крамеров все в порядке. А вот Робертсы...

Пожимаю плечами.

– А что Робертсы? Там как раз "надежного мужика" я и не видел.

– А не было его, надежного, – информирует стажерка. – С одним прожила в Техасе пару лет, родила дочь, а потом он пропал без вести. Перебралась на остров Манхэттен, дочка подросла, сошлась с другим, родила близнецов, и он тоже ушел в море и не вернулся.

Снова пожимаю плечами.

– Я с миссис Робертс на брудершафт не пил и характера ее не знаю. Но если кому-то с личной жизнью не повезло – это не значит, что не повезет и тебе.