Зыбучие леса (СИ) - Иторр Кайл - Страница 44

В данном случае пустили туда Вонга, который протопал по скрипучей лестнице вскоре после меня, и вошедших явно через ту самую хозяйскую дверь еще двоих.

– Для начала давайте хотя бы познакомимся, – предлагает мировой судья, устраиваясь на плетеном стуле. – Джастин Джарвис.

– Адриан Веллингтон Шервуд, к вашим услугам, – вот сейчас британский говор с бибисишными интонациями очень даже различим. Вместо бронеразгрузки на "артисте" Шервуде теперь прогулочные летние брюки и легкая куртка; ну и автомата при себе нет, само собой, "в полной боевой" вне зоны собственно боевых действий по улицам люди не ходят и в местах менее спокойных.

– Майк Вонгебитер, – это Вонг, который предпочел табурет у стены. А, ну теперь понятно, откуда у типичного с виду "красношеего" китайское имя, вернее, позывной. Фамилия немецкого происхождения, что совершенно не редкость в любом уголке Америки; для боевого прозвища слишком длинная, вот ее и "сократили", а на слух Wong и Wohng фиг различишь.

– Влад Щербань, – наклоняю я голову. "Без чинов" так без чинов, сам предпочитаю американскую манеру общения. – Господа, если не возражаете, церемонии и беседы о погоде опустим.

– Запросто, – хмыкает Вонг.

– Вопрос, собственно, имелся у меня, Влад, – Джарвис практически демонстративно снимает шейный платок и убирает в карман, – вы вообще кто?

– В плане?

– Вы прибыли сегодня на "Шенандоа", с ним же и отплываете далее, на берег сошли просто развеяться. Появились на площади посмотреть на суд – понимаю, из обычного любопытства, а вот что вас побудило ввязываться в совершенно не нужную вам перестрелку? Причем сами вызвались, Брасс вас в бой не тащил. Адреналина в жизни не хватает? Крови захотелось?

Пожимаю плечами.

– Да нет, причина совсем в другом. Собственно, в том самом суде. Мне вердикт понравился.

– А он тут при чем?

– Обожаю такие шуточки, Джастин. Когда одновременно и хитро, и умно, и правильно. Человека, способного придумать подобное, я полагаю ценностью, достойной защиты. Понимаю, что справились бы скорее всего и без меня, зато моя собственная совесть теперь чиста.

У мирового судьи физиономия, как и раньше, каменно-невыразительная, а вот Шервуд хихикает:

– Понял? Ты – ценность.

– И все-таки чего-то вы не договариваете, – упрямо стоит на своем Джарвис.

– Могу добавить, – соглашаюсь я и конспективно излагаю свои выводы по Зету. Где-то в процессе Шервуд утаскивает с хозяйского стола карандаш и лист бумаги и чертит некую схему со стрелками и условными обозначениями, а закончив – обводит кого-то кружком. Судья смотрит на эту схему и еще раз подвергает меня рентгеновской атаке взглядом, как внизу в зале.

– В связи с чем, Влад, вынужден еще раз задать изначальный вопрос: вы кто такой, черт возьми?

– А вам-то какая, в сущности, разница? Вы совершенно правы, я прибыл на траулере "Шенандоа" и с ним же отбываю не далее как завтра на рассвете. К вашим местным разборкам никакого касательства не имею.

– А жаль, – замечает Шервуд. – В том году мой знакомый по заленточным еще временам хотел собрать под своим крылом как раз таких людей, как вы... не срослось, где-то тезка просчитался.

Хм, "Адриан Веллингтон" и "тезка"...

Массаракш.

– Вы имеете в виду Аттенборо?

Карандаш в руках Шервуда ломается.

– Спокойно...

Короткоствольный револьвер прыгает в руку из кармана. Ага, сам по себе. Рефлекс, сколько я его тренировал, вспомнить страшно. Причем и под правую, и под левую руку, мол, со "слабой" тоже надо уметь работать, и именно из запасного оружия...

– Да уж будьте так добры, – покачиваю я стволом "смит-вессона".

Шервуд так и замирает с рукой под курткой. Вонг в первое мгновение дергается было за своим пистолетом, но я, глухо цокнув языком, чуть двигаю головой вправо-влево, и он разводит руками – ша, уже никто никуда не едет, – и ладонями вверх кладет их на колени.

– Джастин правильно говорит, Адриан, спокойно. Достаньте, пожалуйста, пистолет, или что там у вас, и очень медленно положите его на пол. После этого, Майк, прошу вас сделать то же самое.

Оба подчиняются, пусть и без особой охоты, и минуту спустя на светлых досках поблескивают тусклым воронением ухоженный старичок "сэведж" и классический "кольт". Ха, практически финалисты армейского конкурса тысяча девятьсот одиннадцатого года, ну разве что изделие от Джона Мозеса Браунинга все ж таки модифицированного по итогам войны образца двадцать первого года и выпущено существенно позднее, а конструкция Элберта Серля, конкурс сей проигравшая – в гражданском десятизарядном варианте тридцать второго калибра, как раз из такого, наверное, князь Юсупов в очередной по определению тщетной попытке спасти Россию и прикончил Распутина[76]...

Затем прошу обоих отодвинуться вместе с сидениями, дабы не возникало соблазнов резко упасть и выстрелить с пола, и только тогда убираю обратно в карман собственный револьвер.

– Можно ведь было и просто поговорить, – замечает судья Джарвис, – ну к чему, право, эти угрозы? Взрослые и серьезные люди...

– Так я только за, Джастин. Просто, как видите, вспомнили... старых знакомых. Вы верно сказали, Адриан, ваш тезка, который Руперт Веллингтон Аттенборо, просчитался, и серьезно. С умными людьми умнее договариваться по-хорошему, а не демонстрировать превосходство "я тут небожитель, а вы никто", тем более – за счет злоупотребления служебным положением, как я понимаю; и босса подставил, и сам сгинул без всякой пользы.

Шервуд издает безрадостный смешок.

– Я так понимаю, не договорился он именно с вами?

– В том числе и со мной, – не возражаю я. Расклад там был посложнее, конечно, ну да теперь уже неважно. – Но разумеется, вам я это поминать не стану, имели вы тогда каким-то боком отношение к той истории или нет – без разницы, вопрос давно закрыт.

– Ну в таком случае, Влад, возможно, вернемся в вопросу нынешнему? – не отступает Джарвис. – Кто вы такой и в чем тут ваш интерес?

Ладно, раз человеку очень хочется получить ответ – можно и ответить, не секрет. Основных мест работы у меня вроде как два, однако Патрульные силы Порто-Франко здесь и сейчас точно ни при чем.

– Демидовск. ГосСтат, – на непонимающий взгляд расшифровываю: – State Statistics Service.

– Демидовск, – задумчиво повторяет Шервуд, – это не у вас там для калькуляции используется "калашников"?

Вот сразу видно, когда человеку рассказали анекдот про "инструмент для окончательных расчетов" – он запомнил и проникся. Одобрительно киваю:

– Это в бухгалтерии. Мы другой отдел, наш профиль – сбор и обработка информации и ресурсов.

– Сейчас вы скажете, что самые интересные ресурсы – человеческие? – с полуслова расшифровывает намек Шервуд.

– Конечно. Потому что самые перспективные и самые непредсказуемые.

– И в данный момент вы нас собрали и обрабатываете, – делает Джарвис очевидный вывод. – Мене, текел? Взвешен и найден, надеюсь, не слишком легким?

– В том числе. Разве что без библейских ссылок, анализировать мешают.

– Вот знаете, Влад, если вычесть револьвер, ничего не имею против такой манеры обработки, но именно Демидовск заставляет насторожиться.

– А что не так? Если вы про покойного Демидова...

– Нет, с ним лично я не был знаком. А настораживает ваш протекторат Русской Армии как таковой.

Пожимаю плечами.

– Детские воспоминания о России как империи зла под управлением всемогущего Кей-Джи-Би?

Тут смеются все трое. Потом судья Джарвис поясняет:

– Русские – люди как люди, со своими тараканами, так у кого их нет... Проблема заключается именно в армейском протекторате. Военные могут быть замечательными людьми сами по себе, однако на верхушку власти их пускать нельзя. Вредно и для них самих, а уж для страны и подавно не полезно.