Иеремиевы огни (СИ) - Карелина Ольга Сергеевна - Страница 11

— Да рассчитывала я на тебя, рассчитывала! Слушай, ты тут меня за свой счёт содержишь — я не буду спорить, ещё в лагере уяснила, что без толку. Но многовато чести за пару часов сидения в компе! Делать всё равно нечего, почему бы и ужин тебе не сделать? Не ресторан, конечно, ну, не понравится, не буду больше, — Миа подмигнула, начиная доставать тарелки — она управлялась на кухне так, словно жила тут год, — и Бельфегор, медленно кивнув, молча ушёл мыть руки.

Наверное, пора было уже перестать удивляться. Переодевшись в домашнее, Бельфегор с некоторой опаской спустился обратно в кухню и сел за стол, на который Миа уже выставила и две порции риса, и миску с салатом, и даже хлеб — причём трёх видов, похоже, Иму не смог с достаточной компетентностью проконсультировать её, чем Бельфегор привык питаться. Как в полусне хорон отправил в рот вилку каши и только распробовав вскинул глаза на Миа: она наблюдала за ним с весёлой усмешкой.

— Приятного аппетита! Ну как? Есть можно?

— Спасибо, тебе тоже, — деревянно отозвался Бельфегор — Конечно, можно. Очень вкусно. Обед тоже готовила?

— Нет, обед мы заказывали, было несколько лень. К тому же мне звонил Адамас и так плевался ядом, что все продукты бы протухли, — Миа хмыкнула. — Очень обиделся, что не смог уболтать тебя меня выгнать. Что ж, спасибо за доверие.

— Пока можешь не благодарить, я всё ещё проверяю тебя. С трудом верится, что ты презрела все свои мысли насчёт меня и пришла помогать.

— Ну так дело-то какое важное, не согласен? Брутус Силу себе вернул, надо же хоть кого-то ему противопоставить. Дилан, даже если очухается, не очень на эту роль подходит — по нему видно, что он не боец, — а вот посадить альмегу в кого-нибудь из вашей гвардии… Сдуется супостат, однозначно!

— То есть тут не только абстрактное общее благо, но и личные претензии к Брутусу? — усмехнулся Бельфегор. — Чего ты ему не простила? Всех покушений на твою семью или какое-то конкретное?

— А тебе не кажется, что он сам по себе очень опасный, кто бы им там ни руководил? — Миа, как раз накладывающая себе салат, взглянула на хорона неожиданно серьёзно. — Кто там над ним — вопрос временный, Азата он уже пытался убить, значит, снова попробует. И главаря «Атра фламмы», скорее всего, сместит, как только удачная карта выпадет. Он же ни перед чем не остановится, и эта его Сила — ещё один козырь. Надо хоть что-то иметь против. Меня как-то, знаешь, устраивает тот мир, который есть сейчас. До лагеря Посланников я не очень об этом задумывалась, но братец, как всегда, поднял все нервы, и пришлось срочно определяться, что я по чьему поводу думаю.

— Я так толком и не понял, зачем ты туда поехала, — Бельфегор решительно перевёл тему: обсуждать пресловутого Брутуса у него желания не было, а узнать о Миа побольше хотелось очень. — Адамаса вроде как отослали туда в наказание, чтобы остепенился, с ровесниками пообщался, в конце концов…

— Завидки взяли, — рассмеялась Миа. — Я же давно с отцом на эту тему борюсь. Мне всегда казалось, что я куда больше подхожу на роль его ученицы. Особенно я в этом уверилась, когда после своего злосчастного неудавшегося побега братец закусил удила. Вот что бы не оставить его в покое и обратить на меня своё величественное внимание? Но папа, конечно, упёрся, и, наверное, правильно, так как в итоге всё же заполучил верного солдата. Меня он всегда хотел отправить по стопам мамы. Даже не знаю, откуда этот шовинизм…

— Возможно, он просто решил, что не воспитает из девочки того, что сможет воспитать из мальчика. Насколько я понял, девочки у вас птицы редкие, не попрёшь же против традиций…

— Ну да, конечно, а ещё у него мало времени и всё такое! А мне вот всю жизнь хотелось быть такой, как он. Даже когда была эта охота и за мной следили все кому не лень — паника даже из-за царапины, — я всё равно не боялась. Не на ту напали! Так что лагерь был формой протеста. Потому что моё тайное поступление в Академию ГШР отца ни фига не впечатлило.

Бельфегор, увлёкшийся для вида салатом, следил за Миа краем глаза и не мог избавиться от ощущения, что хорони чего-то ему недоговаривает — или и вовсе откровенно врёт. Конкретно в определении истинных причин сосредоточения Рэкса на сыне в обход дочери и в отношении охоты. Но это были её тайны и совершенно не его дело.

— А как он отнёсся к тому, что ты переехала сюда? Или родителей вы с Адамасом в известность не ставили? — полюбопытствовал он. Миа пренебрежительно фыркнула.

— А ты отцу обо всех своих намерениях рассказываешь? Кажется, о том, что Адамасу известен адрес лаборатории, ты сообщил уже постфактум! Кстати, удивительно, не ожидала от тебя такого.

— Я и сам не ожидал, что сойдусь с младшим Страховым. Или вообще с кем-то. До этого лагеря я усиленно избегал привязанностей: не хотел, чтобы однажды получилось, как у отца. Когда они полагают, что их голоса что-то для тебя значат, а ты решаешь всё наперекор им. Потому что ты тут главный. В таких высоких званиях вообще не должно быть друзей — а то однажды так и разорвёшься пополам, между дружбой и общим благом, — Бельфегор помрачнел, но не так сильно, как мог бы: стоило признать, что приготовленный Миа ужин ощутимо поднял ему настроение. Девушка же посмотрела на него с живым интересом и как будто между прочим спросила:

— Но, что касается твоего отца, он ведь никогда особо не был озабочен вопросом общего блага. Он скорее разрывался между дружбой и собственным мнением.

— Распространённое заблуждение. Именно с приходом на пост Мессии-Дьявола моего отца организация пошла по пути защиты общего, мирового блага. До него МД представляла из себя оппозицию, этакий громоотвод для народного гнева. В гражданском правительстве у неё была лишь треть мест, а не половина, как сейчас. Находящийся под её крылом бизнес больше платил дань, чем развивался. Пикор и вовсе был запуган. Потому и на Севере долгое время творилось чёрт знает что, и на улицах частенько был полный беспредел, так как почти все существующие ОПГ спонсировались МД — в силу её основательной злокозненности. Заветы предпоследнего Стамесова, видишь ли, — Бельфегор криво ухмыльнулся. — Поначалу отец, конечно, делал вид, что он такой же, как и все до него. А пока суть да дело, подлаживал всё под себя. Убирал одних людей и сажал на их места других. Когда же почувствовал себя в безопасности, ударил по старым порядкам сразу со всех фронтов. Вот так постепенно МД встала наравне с ГШР. ОПГ в большинстве своём были уничтожены, Север почти загнулся — если бы не Зебастиан, которого наш же гвардеец проглядел, и не упёршийся Эдриан, сейчас там было бы тихо и пасторально. А уж с твоим отцом они в принципе уверенно шли к общему мировому правлению.

— А ты объективен? — тихо спросила Миа. — Ты не выгораживаешь его — бессознательно, так как он твой отец и никого, кроме него, у тебя нет?

— Я, скажем так, принимаю его со всеми недостатками и достоинствами. Натерпелся в своё время, чтобы избавиться от розовых очков. Но и плохо относиться не могу: у меня действительно никого ближе нет. Ты, я думаю, должна меня в этом понимать, раз так долго противостоишь своему отцу в вопросе выбора собственного пути.

— Да, пожалуй, мы похожи, — задумчиво кивнула Миа. — Тебе добавки, может?

Увлёкшийся разговором с ней, Бельфегор и не заметил, как опустошил свою тарелку. Он благодарно кивнул, хорони с готовностью вскочила, разворачиваясь к плите, где на подогреве стояла кастрюля с рисом и мясом, — и, при первом же шаге зацепившись ногой за недостаточно отодвинутый стул, рухнула на пол.

Бельфегор подлетел к ней тут же: подхватывая Миа под локоть, чтобы помочь встать, он увидел, что о стул она умудрилась разбить колено, поэтому, вместо того чтобы поднять девушку, усадил её на пол.

— Вот ведь я, — прошипела Миа, разглядывая колено. — Не поверишь, больше всего разбитой посуды в доме было от меня, а думали на Адамаса. Наверное, это карма.

— Сиди уж, карма, — Бельфегор поднялся и, отступив к стене рядом с холодильником, коснулся белого квадрата с красным крестом на нём. Немедленно выдвинулся небольшой ящичек с аптечкой; запасшись пластырями и средством для обеззараживания раны, хорон сел обратно к Миа.