Где они все? (СИ) - Лучанинов Александр Сергеевич - Страница 18

Падая на задницу, Пит успел краем глаза заметить какой-то бледный силуэт, отдаленно напоминавший человеческий. Окруженный облаком кирпичей, он вылетел из образовавшейся в стене дыры и врезался в стоявшего на пути Нормана. Словно дерущиеся дворовые коты, они слились в один неказистый клубок, снесли гипсокартонную перегородку, отделявший кухню от коридора и скрылись из виду.

Генри почувствовал резкую боль в предплечье и вскрикнул. Открыв глаза в поисках того, что его ударило, он тут-же вспомнил, где находится, и что за чертовщина с ним творилась последние пол часа.

— Букер, ты как? — это был голос Дэнниса, доносившийся откуда-то сзади.

— Сойдет, — ответил он и приподнялся на локтях.

— Тогда может скажешь, что за херня здесь происходит?

На этот вопрос у Генри не было ответа. Первым делом ему нужно было раскопать из этих кирпичных завалов свой табельный «Глок», а уже потом разбираться в ситуации. По одной проблеме за раз, приятель.

Питер на четвереньках подполз к напарнику.

— Мы должны сваливать отсюда, да поскорее, — прошептал он и потянул Букера за рукав. — Этот мужик, кажется, ожил, а потом его сожрала… сожрало… — в словарном запасе Пита не находилось нужных слов, чтобы описать увиденное. — Короче, нужно валить и вызывать подкрепление или спецназ, а еще лучше армию.

Генри наконец отыскал свой пистолет и тут до него дошло, о чем тараторил Дэннис. Тварь, которая притворялась матерью Нормана Морриса (или может быть ею была), вырвалась из своей тюрьмы и с этим нужно было срочно что-то делать, ведь если она так запросто может таранить стены, то конфликт с легкостью выплеснется за рамки квартиры, а так и до жертв среди гражданских недалеко.

— Вставай давай, или я тебя насильно вытащу, — прервал ход его мыслей Дэннис, и снова потянул за рукав.

Это пустые слова, Пит даже при всем желании не смог бы этого сделать, но на его потуги и усердное кряхтение Генри бы с удовольствием посмотрел.

Вдруг, из кухни послышались странные ритмичные щелчки и приглушенные звуки борьбы. Если бы в этот момент кто-то спросил Букера, на что это было похоже, он ответил бы, не задумываясь: «Два вялых пьяницы дерутся, а третий подыгрывает им на кастаньетах». Довольно странное сравнение, но в свете последних событий оно не могло претендовать даже на третье место в рейтинге странностей.

Букер выдернул свой рукав из побелевших то ли от напряжения, то ли от страха, пальцев Пита, встал на ноги и, крепко сжав «Глок», заглянул в отверстие, пробитое в гипсокартоне Норманом и его «мамашей».

И без того грязная кухня квартиры 5-b теперь напоминала настоящее поле боя. Стол, раньше стоявший у пробитой стены, лежал грудой обломков на обильно усыпанном гипсовой крошкой полу, а сверху, на этой груде, на четвереньках стоял Норман Моррис. Расчесанные до мяса раны на его теле снова кровоточили, а синяки вокруг укусов расплылись еще больше, значит, сердце в груди покойника возобновило свою работу. Но были и положительные изменения, узоры из грязно-жёлтых гнойников, до этого плотно покрывавшие кожу, стали гораздо меньше.

— Господа полицейские, — холодным голосом сказал Норман не поднимая головы, — на вашем месте я бы воспользовался этим временным затишьем и спешно покинул помещение.

У Дэнниса по спине пробежал неприятный холодок и его можно понять. Не каждый день встречаешь зомби, а уж таких вежливых и подавно.

— Пошли, — шепнул он напарнику, но тот не обратил внимания.

Правильный полицейский в такой ситуации должен сохранять ясность ума, держать свои чувства и ситуацию под контролем. Генри оказался не правильным полицейским. Его накрыло новой волной самоотверженности, если можно так выразиться.

Стоя возле замурованной двери, и слушая, как зверь пытается вырваться наружу, он пообещал себе: «Первым, что эта тварь увидит, пробив стену, будет служебный «Глок» Генри Букера» и не сдержал этого обещания. Он был готов отдать свою жизнь, пойти на подвиг ради своих убеждений и принципов, но у него забрали эту возможность, причем бесцеремонно и в самый последний момент. Теперь он чувствовал себя религиозным фанатиком, чей пояс смертника дал осечку прямо посреди торгового центра, и это чувство свербело внутри, словно укус комара, заставляя делать роковые ошибки.

— Норман, мы просто хотим… — Генри пытался сказать «помочь», но не успел. Его прервали щелчки кастаньет, донесшиеся из-под остатков столешницы. Он бы мог пофантазировать, что за существо способно издавать такие звуки, но надобность в этом отпала, когда куски прессованной стружки, отбросив Нормана в сторону, взметнулись к потолку.

Свет от фонарика, лежавшего в коридоре, едва освещал внутренности кухни, но Букеру этой яркости хватило с головой, чтобы во всех подробностях разглядеть чудовище. Да, именно чудовище, по-другому и не скажешь.

Мамаша Нормана, или, по крайней мере, то, что от нее осталось, больше не относилась к виду Homo Sapiens. Теперь она являлась представителем совсем иной породы, и Генри всем сердцем надеялся, что единственным ее представителем. Нет, конечно, человеческие очертания в ней все еще просматривались, но они были исковерканы, искажены практически до неузнаваемости.

Руки и ноги этого существа были покрыты множеством волдырей и шишек, но при этом мышц на них почти не осталось. Колени и локти изгибались под разными углами, не свойственными человеку. Эти кости, покрытые бугристой, грубой кожей напоминали лапки гигантского насекомого, которое бесцеремонно натянуло на себя бедную женщину как какой-то свитер.

Бледное, тощее тело миссис Моррис скрывали остатки бежевого сарафана в горошек, из размера которых можно было с легкостью сделать вывод, что она до недавнего времени была раза в два толще. Обрывки одежды закрывали не много, и Генри заметил, что под ними нет складок кожи, которые обычно остаются, если человек очень резко худеет. Также он не заметил и половых признаков, будто существо, притворявшееся человеком, просто не знало об их существовании.

Но самое странное происходило с ее головой. Так заинтересовавший Букера щелкающий звук издавали челюсти миссис Моррис. Она открывала и закрывала, расплывшийся в жуткой гримасе рот с неимоверной частотой при этом поразительно громко клацая зубами. Генри всматривался в это гипнотизирующее мельтешение и не мог понять, почему зубы от таких нагрузок не разлетаются в пыль.

— Святая Мария, матерь Божья, — выдохнул Дэннис, выглядывая из-за плеча напарника. Он никогда не был фанатом фильмов ужасов, но ему частенько приходилось их смотреть вместе с Марси, такой своеобразный акт примирения, после очередной несерьезной перепалки. Пита пугала сама идея существования чего-то сверхъестественного. Но фильмы еще можно было терпеть, ведь мягкий диван, любящая жена под боком, и возможность в любой момент поставить все на паузу дают некий островок безопасности для испуганного мозга. Здесь же нет ни попкорна, ни пульта, которым можно было бы остановить это безумие.

Страх перед необъяснимым сыграл с Дэннисом злую шутку. В его потную, перепуганную голову пришла сумасбродная идея, подпитанная на одну половину древними суевериями, а на другую — теми фильмами, которые он уже успел посмотреть со своей женой. Ему показалось, что если он посветит фонарем на это ужасное существо, то оно как минимум испугается, а если повезет, то и задымится. Зло ведь боится света, да?

Оказалось, что нет.

Когда Дэннис дрожащей рукой навел луч фонаря на бывшую миссис Моррис, произошло то, чего он совсем не ожидал. При виде яркого света зрачки на широко раскрытых глазах чудовища увеличились до неимоверных размеров, они расплылись в большие черные пятна, полностью закрывавшие глазные белки. Вместо того, чтобы издать дикий вопль испуга или начать таять как облитая водой ведьма из страны Оз, оно выпрямилось в полный рост и протянуло безобразные крючковатые руки к фонарику.

— Свет! — выкрикнул Норман, вскакивая на ноги. — Уберите свет!

Но было слишком поздно. Пит где-то на уровне спинного мозга понял, что сделал большую глупость и попытался исправить положение, но у него ничего не получилось. Нет, его рука прекрасно слушалась, да и фонарик он отвел в сторону, уж будьте уверены, но сам луч света, нарушая все законы физики и здравого смысла, изогнулся в крутую дугу и продолжал освещать монстра. Дэннис потряс фонарик из стороны в сторону, но луч, ярким поводком сросся с чудовищем и никак не хотел от него отлипать.