Медведев - Гладков Теодор Кириллович - Страница 33

Все время службы Медведева в Новоград-Волынском коммуна оставалась его любимым детищем. Он проводил в ней свои не столь уж частые выходные дни, праздники, почти каждый вечер заезжал хоть на 15–20 минут узнать новости, выяснить, чем нужно помочь. Его белую лошадь по кличке Розали знали все коммунары, и, завидев всадника еще издали, дежурный мчался к нему навстречу, чтобы принять повод из рук «чекиста дяди Мити». В те дни Дмитрий Николаевич впервые проявил свой дар рассказчика — когда по вечерам рассказывал жадно внимавшим каждому его слову ребятам о революции, гражданской войне, старых чекистах.

Интересно, что многие бывшие воспитанники долгие годы и не подозревали, что создатель их коммуны веселый «чекист дядя Митя» и прославленный партизанский командир периода Великой Отечественной войны Герой Советского Союза Дмитрий Медведев — одно и то же лицо. Узнали они об этом лишь после смерти Дмитрия Николаевича, когда стали известны его книги, опубликованы фотографии.

Около двух лет проработал Дмитрий Медведев в Новоград-Волынском. Потом последовало новое назначение — в Кирово Одесской области (бывший Елисаветград, ныне Кировоград). Провожать его на вокзал, кроме чекистов и командиров 14-й кавдивизии, явился под знаменем и с духовым оркестром, строем, весь состав Новоград-Волынской детской коммуны…

Накануне…

Однажды в горотдел НКВД пришла работница самого крупного по тем временам предприятия Кировограда. Попросила, чтобы ее выслушал «самый главный». Медведев ее принял. Едва ли не в первый день по прибытии в город он предупредил сотрудников, чтобы посетителей из рабочих обязательно приводили к нему, если только он не занят чем-нибудь уж очень важным.

Работнице было лет сорок, она оказалась человеком наблюдательным. Посетительница призналась, что долго переживала, стоит ли обращаться со своими подозрениями в НКВД, а вдруг дело пустячное, лишь бросит тень на невинного человека.

— Если человек честный, никакой тени на его репутации не будет, — успокоил работницу Марию Бойко Дмитрий Николаевич. А про себя подумал, что женщина не похожа на любительниц возводить просто так, за здорово живешь, или, того хуже, чтобы свести личные счеты, напраслину. Такое уже встречалось в его практике, с подобными «бдительными правдолюбцами» Медведев обходился жестко.

Дело оказалось не таким уж пустячным. На одном с Бойко заводе работал в бухгалтерии некий Иван Васильевич Зотов. К нему приходило много людей — и своих, заводских, и из города, и из других мест. Бойко приметила, что с некоторыми из них Зотов, когда полагает, что поблизости никого нет, разговаривает по-немецки. В самом факте, однако, ничего особенного не было. В Кировограде и его окрестностях проживало, как и всюду на Одесщине, много потомков немецких колонистов. Бойко смутило другое: Иван Васильевич считался на заводе русским и никогда никому не говорил, что владеет немецким языком.

Медведев поблагодарил Марию Бойко, предупредил, чтобы она никому о своем приходе в НКВД не сообщала. Расследовать заявление работницы Дмитрий Николаевич поручил Штаркману, который вслед за ним также был переведен в Кировоград. Еще в 1921 году Штаркман участвовал в ликвидации действовавшей на Одесщине банды, которую возглавлял сын белого генерала Козачинский. Банда бесчинствовала в губернии около двух лет. В ее составе была большая группа зажиточных немцев из колоний Мангейма, Страсбурга, Бадена и Канделя под Одессой. Многих из этих бандитов Штаркман знал в лицо или по приметам. Вот Медведев и решил послать Марка на завод под благовидным предлогом, чтобы тот внимательно присмотрелся к Зотову — вдруг этот человек ему знаком.

Штаркман отправился в бухгалтерию с документами фининспектора. В конце дня он буквально ворвался в кабинет Медведева.

— Этот Зотов такой же Зотов, как я сахарозаводчик Бродский! — воскликнул он с порога.

— Неужто узнал?

Отдышавшись, Штаркман стал рассказывать:

— Я его не сразу узнал, все-таки много лет, изменился он сильно, полысел изрядно. Его зовут Рихард Вернер, в банде носил кличку Рысь. Помнится, его осудили к десяти годам заключения.

Медведев немедленно установил наблюдение за Зотовым. На его запрос пришел ответ: Рихард Вернер наказание отбыл, однако фамилию, а тем более национальность по освобождении не менял. Отсюда следовало, что документы на имя Ивана Васильевича Зотова он раздобыл преступным путем.

Наблюдение показало, что круг постоянных знакомств Зотова-Вернера включает примерно сорок человек. Чаще, чем с другими, он встречается с одиннадцатью. К одному из них чекистам удалось найти подход, и он рассказал обо всем. Оказалось, что Вернер создал на заводе и в городе антисоветскую организацию. Судя по тому, что большинство ее составляли бывшие немцы-колонисты, работал Вернер на немецкую разведку.

Чекисты установили, что на дровяном складе люди Вернера прячут около ста килограммов взрывчатки и бикфордов шнур. Выяснилось далее, что эта группа законсервирована немецкой разведкой до… начала будущей возможной войны! Активные действия, кроме сбора шпионской информации, пока в ее задачи не входили. Но по сигналу они должны были совершить диверсии на расположенных в округе аэродромах.

Медведев принял решение — в первую очередь ликвидировать склад с взрывчаткой, но так, чтобы это выглядело «случайно». Он подумал, как это сделать… Возле территории дровяного склада начались строительные работы. Во время рытья котлована под фундамент будущего здания землекопы (это были переодетые саперы) «случайно» обнаружили склад взрывчатки, видимо, оставшейся еще со времен гражданской войны. Так было информировано население. Взрывчатку саперы осторожно вывезли, а земляные работы продолжались, поскольку на этом месте действительно предполагалось построить жилой дом.

Вскоре стало известно, что Зотов купил через посредника — одного из своих людей — билет в Одессу. На вокзал за ним последовал Штаркман, чтобы там незаметно «передать» чекистам, которые должны были следовать за шпионом дальше. На станции в это время стояло два поезда. С последним ударом колокола Вернер неожиданно для чекиста вскочил на ходу в вагон поезда, отправлявшегося в… Москву. Оказалось, что опытный конспиратор купил и второй билет — в Москву, куда ему в действительности нужно было ехать. Штаркману ничего не оставалось, как без пиджака, без билета, без денег вскочить в следующий вагон. По дороге он дал телеграмму Медведеву и на вокзале в столице «передал» Вернера московским чекистам.

Московские чекисты установили, что Зотов-Вернер в столице имел нелегальную встречу с одним из секретарей германского посольства, от которого получил устные инструкции и деньги, после чего вернулся в Кировоград. Только после этого Медведев отдал приказ ликвидировать фашистскую диверсионную группу.

На следствии выяснилось, что группа носила кодовое наименование… «Рысь», по старой бандитской кличке своего главаря.

Летом 1935 года Медведев получил предписание, которое существенно отличалось от всех предыдущих. Его командировали в Москву на учебу — на курсы для руководящего состава НКВД СССР. Поехал охотно. Очень уж устал Дмитрий Николаевич за последние годы, впервые за все время службы появилось ощущение какой-то неудовлетворенности, смутной тревоги. К тому же не ладилась и личная жизнь. Это бывает, когда два хороших человека соединяют по взаимному чувству свои жизни, а семья, однако, не получается. В конце концов семья Медведевых распалась.

Об этой стороне своей тогдашней жизни Дмитрий Николаевич с друзьями говорить не умел, да и не любил. А близких родственников возле него не было. Жизнь разметала в 20—30-е годы большую семью Медведевых.

Старший брат Александр Николаевич после Брянска возглавил чекистов Новгорода, потом партия направила его на инженерно-хозяйственную работу. Некоторое время он стажируется в Германии, потом работает на ответственных должностях в авиационной и автомобильной промышленности. Заканчивает Промышленную академию. Живет в Москве. К нему переезжают, продав дом в Брянске, и родители, после того как Николай Федорович решается наконец выйти на пенсию. Иногда старики на лето приезжали погостить к Дмитрию Николаевичу. Каждый такой приезд был для него большой радостью.