Хроника свободного падения - Жмак Валерий Георгиевич - Страница 22

- "Работать", верно, потяжелее стало?

- Трудно сказать... Азартных лохов прибавилось, как, впрочем, и жадных легавых. Каждый замшелый старшина мнит себя генерал-губернатором и норовит оторвать, с трудом заработанный моим разумом, кусок...

Аркадий не смог сдержать улыбку, услышав жалобное признание карточного шулера. Респектабельный пожилой мужчина в темных очках, скрывающих отсутствие одного глаза, с зачесанными назад длинными и явно подкрашенными волосами, заметив реакцию собеседника, распалился ещё сильнее:

- А что же вы себе думаете!? Я же не сормовских работяг облапошиваю! С такими, иной раз, жиганами приходиться дело иметь - аж предсмертная оторопь берет! Оставляешь его без трех на девятерной и представляешь, как этот дубинноголовый уркаган достает из штанов заряженный Парабеллум...

- Толи дело - раньше, - поддел отставной контрразведчик, - окучил командировочного из Воркуты и гуляй неделю в кабаках на Невском...

- Вы правы, товарищ подполковник! До перестройки за свою личную безопасность беспокоиться приходилось в исключительных случаях. Эх, капитализм долбанный - сумма денежных знаков, накопленных всем человечеством...

- Плюс вульгаризация всей страны, - закончил за него Лавренцов, скомбинировав единую пародию на два известных лозунга.

- Это точно. Что будете заказывать? - завидев направляющуюся к ним официантку, поинтересовался одноглазый картежник, носивший за свой изъян в среде интеллектуального криминала гордую кличку Нельсон. - Я угощаю как-никак в долгу перед вами...

- Эх, гулять, так гулять - бокальчик мартини и кофе.

- Скромно-скромно... Небось, зарплата душевная? - приколол Васнецов и озвучил подошедшей девушке заказ в своей интерпретации, - так что случилось, Аркадий Генрихович?

Подождав, пока служащая кафе отойдет подальше, фээсбэшник частично "приоткрыл карты":

- Мне нужна информация об одном человеке из бандитских кругов, не более. Но, очень подробная и обстоятельная. Короткую и скупую автобиографию я мог бы добыть и без вашей помощи.

- Хм... - покривился Антон Михайлович, - неблаговидная роль...

- К слову сказать, - продолжил подполковник, - я давно на пенсии, в органах не служу и сведения мне необходимы в приватном порядке. Разумеется, все останется исключительно между нами...

- Вы переквалифицировались в частного детектива?

- Нет. Дело личного характера. Кроме того, обещаю более вас не тревожить.

- Как и даже пульку расписать не захотите?

- Так вы же не сможете без фокусов!

- Это точно... - в последний раз пошутил Васнецов и, озадаченный просьбой, замолчал. Затем изящно достал из нагрудного кармана пиджака длинную сигару и, раскурив её, выпустил вверх клуб ароматного дыма. Вскоре вернулась официантка и стала переставлять с подноса на столик заказ: бутылку дорогого коньяка, тарелочки с бутербродами с икрой, лимоном и чашечки кофе. Проводив молодую особу взглядом, шулер задумчиво произнес:

- Все это понятно Аркадий Генрихович, только вот ведь в чем дело... С кровоотсосами я никогда дружбы не водил и вы это знаете. Если бы владел заветной информацией, поделился бы - не сомневайтесь, я на добро памятливый! Но мне предстоит её где-то добывать, выспрашивать, вынюхивать... А после того, как нужные сведения попадут к вам, с этим типом обязательно произойдет несчастный случай - не первый год вас знаю. Его дружбаны сейчас же начнут рыть землю: кто мол, когда, с какой стати?.. И, разумеется, выйдут, в том числе и на беззащитного каталу. Что мне прикажете делать - они же из-под земли достанут...

- Ну, во-первых, я сам уже, в некотором роде, перед ними засветился, и все подозрения на сей счет, падут, прежде на меня, - объяснил Лавренцов, любуясь отточенными движениями Нельсона, разливающего ровнехонькими порциями коньяк по низеньким, но широким фужерам. - А во-вторых, никто пока интересующий объект убирать не собирается.

- Вот именно - пока... - проворчал тот, поднимая рюмку и приглашая собеседника присоединиться, - а через пару недель его найдут в мусорном контейнере или в лесопосадках...

Мужчины медленно, смакуя мягкий вкус коньяка, выпили и закусили лимоном. Аркадий достал пачку "Парламента" и, прикурив сигарету, предложил:

- А вы не могли бы для начала, скажем, поспрашивать о нем в своих кругах? Это, насколько я понимаю - безопаснее и проще.

- Хорошо, почти уговорили. Так или иначе - долг платежом красен. Выкладывайте его ФИО, я подумаю.

- Зачем понапрасну сотрясать воздух именами и фамилиями скверных людей. Вы уж решите сначала - беретесь или нет.

Игрок от Бога улыбнулся и, разливая по шаровидным сосудам следующую порцию спиртного, пробурчал:

- Чувствуется хватка и осторожность. Одно слово - профессионал.

- Мы оба с вами неплохие профессионалы. Опыт не пропьешь...

- Это точно... - повторил Антон Михайлович любимую присказку, опять поднял фужер первым и, кивнув, прошептал: - я согласен, но только то, что в моих силах - ни больше, ни меньше...

Проглотив коньяк и прожевав мизерный бутерброд, Аркадий Генрихович наклонился к собеседнику и сообщил:

- Меня интересует Звягин Михаил Юрьевич, по кличке...

- Звонок? - в ужасе отшатнулся Васнецов.

Несколько секунд чекист смотрел на побледневшее лицо каталы. Тот, моментально забыв о коньяке и тлевшей сигаре, откинулся на спинку, нервно сглотнул вставший в горле ком и дважды беспокойно оглянулся по сторонам. Казалось, пожилой мужчина вот-вот схватится за сердце и, обмякнув, сползет с пластикового стула, будто только что схлопотал на мизере пяток взяток...

- Однако! Веселые дела! - в полголоса восклицал контрразведчик, ведя Опель по направлению к дому, - приотстали мы от жизни! Впрочем, бандитизмом моя контора занималась в исключительных случаях, когда затрагивались совсем уж высокие интересы и мое нынешнее неведение вполне оправдано...

Оказывается, слава о Звонке давно облетела весь преступный Петербург. Парень с небольшой бандой относился к числу новоявленных беспредельщиков и бессистемно терроризировал многие районы города. Того, что знал о нем карточный шулер и слету выложил в кафе, вполне хватило бы на объемное досье. Лавренцов снова улыбнулся, вспоминая с каким выражением лица, Антон Михайлович рассказывал о хладнокровном, матером преступнике...