Кривые дорожки к трону - Чернышева Юлиана - Страница 46

Поначалу, когда я только открыла глаза, даже не было страшно — физические ощущения вытеснили собой все остальное. Боль, холод, накатывающая волнами тошнота от оставшегося во рту мерзкого сладковатого привкуса. Каменные стены, похоже, играли со мной, кружась и создавая причудливые изгибы. И все только усугублялось запахом копченостей, витавшим в воздухе. Наверное, это подвальное помещение, а окон здесь не было и в помине, использовалось как хранилище припасов, а затем из него вынесли все, заменив узкой лежанкой, на которой очнулась я, да парой колченогих табуретов у такого же непритязательного стола в противоположном углу. Вместо привычных световых шаров у самых дверей стоял трехрогий торшер, но зажжена была лишь одна свеча, едва разгонявшая полумрак.

С третьей попытки, справившись с очередным приступом головокружения, мне удалось принять сидячее положение. Кроме сложенной в несколько раз грубой ткани, которую я поначалу приняла за подушку, на гладкоструганых досках не было ничего. Но даже это уже казалось даром свыше — стена оказалась практически ледяной, я накинула ткань на плечи, не слишком озаботившись ее чистотой. От металлического браслета на правой руке к кольцу, вмурованному в стену, тянулась короткая, тонкая с виду, цепь, оказавшаяся на деле слишком крепкой, чтобы ее удалось порвать. Я лишь заработала несколько ссадин да едва не вывернула запястье, но ничего так и не добилась.

Едва сознание прояснилось окончательно, а перед глазами перестали витать мушки, я сразу все вспомнила. И растерянного лайда, помочь которому согласилась по собственной глупости и мягкосердечности, и раскинувшуюся на полу уборной девушку (теперь-то становилось понятно, что она лишь притворялась, а не находилась в беде), и последние услышанные слова… Портал! Речь явно шла о портале, а это значит, сейчас я могла находиться сколь угодно далеко — на другом конце страны или другом континенте с равной долей вероятности. А Ирвин наверняка там, в храме Митьяны, возможно, даже не знающий о моем исчезновении, ведь я предположить не могла, сколько времени прошло с того момента. Не исчезновения — поправила себя — похищения. Меня похитили прямо во время ритуала прощания с сотрудником департамента правопорядка, в присутствии едва ли не сотни других его сотрудников. Как иронично…

Мысль о том, кому я вообще могла сдаться, была отброшена почти сразу. Сама по себе — однозначно никому. А вот как жена третьего человека в государстве и дочь четвертого (а может, и наоборот, не в обиду Ирвину будет сказано) вполне. Наверное, это и не давало мне начать паниковать или вовсе скатиться в истерику. Какая-то наивная, но глубинная вера в то, что папе подвластно все. Вот-вот откроется портал, и он войдет сюда, в этот холодный каменный мешок, и заберет меня.

А затем дверь вдруг действительно открылась, и в комнату вошел мужчина.

Боги! Я шарахнулась от испуга, заскребла ногами по дереву лежанки, еще сильнее выворачивая руку и пытаясь забиться в угол, чтобы хоть так оказаться подальше от него. Он был огромным! Не просто большим или высоким, нет! Огромным, как каменный голем, с уродливо бугрящимися по шее и открытым плечам мышцами, с ладонями, каждая из которых походила на лоток лопаты, и выражением лица столь зверским, что хоть сейчас отправляй на виселицу без суда и следствия.

— О, очнулась? — Голос был под стать обладателю низким и грубым. — Кир уже заметался, как бы ты не окочурилась.

Я едва не заскулила, когда он двинулся в мою сторону. Но вместо этого шагнул к столу, подхватывая металлическую кружку, и лишь затем подошел ко мне.

— Пей! — Я замотала головой, сжимаясь в комок. Нет уж, что бы это ни было, я не собиралась это пить, как бы зверски не мучила жажда. Но мужчину мое мнение беспокоило мало. — Пей, сказал. Иначе сам в глотку залью. Только не уверен, что тогда твои зубки в целости останутся. Ну?!

Холодным боком кружки он ткнул в мою левую ладонь, и я поспешно поднесла ее к губам, выполняя приказ. Трясясь от страха, стукнувшись зубами о край и вылив едва ли не половину на себя, опустошила содержимое, оказавшееся обычной водой, и вернула тару.

— Так и знал, что мы сойдемся, — осклабился голем, отставляя кружу на стол и усаживаясь на жалобно скрипнувший под его весом табурет, подтащенный ближе к моей лежанке. — Сойдемся же, цыпа?

Я не хотела сходиться. Я хотела закрыть глаза, зажмуриться так сильно, как это вообще было возможно, и открыть их уже дома, в своей комнате. Но боялась даже моргнуть, не зная, чего от него ждать.

— Эй, ты немая, что ли? Или язык откусила? — Я вновь замотала головой, не в силах выдавить из себя ни одного слова. — Не немая? Или не откусила? — И он протянул руку к моему лицу.

— Нет! — Голос прорезался с вскриком, едва ли не отдавшимся эхом от стен.

— О, голосистая, — голем явно обрадовался и осклабился в подобии улыбки, — люблю таких. В обоих смыслах…

Меня едва не вывернуло от омерзения, когда пальцы коснулись щеки. Но попытка отпрянуть закончилась провалом — еще раньше уперлась лопатками в стену, отползать дальше попросту некуда. Осознание того, что сейчас я полностью в его власти и даже противопоставить ничего не могу, накрыло волной, почти доводя до умопомешательства. Потому что если… если он… Боги, я же просто не смогу жить дальше!

Дверь вновь скрипнула, но я, заледенев, не смогла заставить себя повернуть в ту сторону головы. Лишь вздрогнула в очередной раз, когда голем спустил руку ниже, к шее, закрытой, к счастью, высоким воротом платья.

— Какого хиса, Рох?! — Тот самый голос, что я слышала последним, звучал раздраженно и даже зло. — Я тебе что сказал сделать?

Голем вновь осклабился, но руку убрал, разворачиваясь от меня к вошедшему.

— Да ладно тебе, Кир, не убудет от нее. А я давно хотел проверить, чем аристократки от простолюдинок отличаются. — Он подмигнул мне, заставляя вновь содрогнуться от отвращения.

— А потом заказчик тебя тоже… проверит. Пошел вон, дальше я сам.

Рох бросил на меня еще один многозначительный взгляд и направился к выходу. И лишь когда дверь захлопнулась за его спиной, я поймала себя на том, что все это время почти не дышала. И сделала наконец глубокий болезненный вздох.

Названный Киром, хотя я не сомневалась, что это всего лишь кличка, подошел и опустился на тот из табуретов, что все еще стоял у стены. И уставился на меня. Я кожей чувствовала его взгляд, хотя сама продолжала смотреть на собственные колени.

— Как ты себя чувствуешь?

Надо же, какая забота. Словно его и правда это интересует. Я продолжила гипнотизировать подол платья, абсолютно не желая вести светских бесед. Да и потряхивало еще от пережитого страха, тем более не было никаких гарантий, что это не повторится.

— С Рохом ты будешь более разговорчива? — поинтересовался тем временем похититель, без труда отыскивая слабое место.

— Нет! — получилось как раз в стиле голема — хрипло. — Не нужно, пожалуйста. Я чувствую себя хорошо.

— Болит что-нибудь? — Я не выдержала и перевела взгляд на него. Странный вопрос от того, кто так обошелся со мной. Мужчина, видя мое недоумение, пояснил: — Ты губу себе прокусила. Да и зелье неизвестно как на организме скажется.

— Все хорошо, — повторила я. Ну какой толк жаловаться на то, что болит решительно все, а спина и вовсе словно подверглась магической заморозке. Еще несколько часов, и вместо меня обнаружат ледышку. Если вообще обнаружат. И все-таки не сдержалась: — Что вам нужно?

— Мне? — Он пожал плечами. — Ничего.

Я недоуменно нахмурила брови. Ничего? Разве, когда человеку ничего не нужно, он похищает других людей?

— Тогда зачем вы меня похитили?

— Я всего лишь исполнитель, лайди. Мне велели — я исполнил. На этом все.

— Зачем это вашему… заказчику?

— Понятия не имею. Он не отчитывается передо мной. Странно, правда?

Его ироничный тон, расслабленная поза, отсутствие во взгляде какой-либо неприязни или, наоборот, чрезмерной приязни почти заставили меня расслабиться. Разумеется, после того, как я оказалась столь наивной, чтобы попасть в простейшую ловушку, рассчитанную на добрую дурочку, нельзя было считать себя специалистом в людях. Но почему-то его я не боялась. Роха? Определенно да. Каким-то первозданным нутряным страхом, от которого цепенеешь, как мелкий зверек перед хищником. Глядя на него, проще простого представить, как он голыми руками все с той же паскудной ухмылкой сворачивает шею и втыкает нож в спину. А вот Кир… Несмотря на поступок, мерзавцем он не выглядел. Да и вообще, было в нем что-то странное, чего я не могла разгадать.