В этом нет сомнения - Чейз Джеймс Хедли - Страница 8

Я доковылял до закрытого ставнями окна и вернулся обратно.

– Пожалуйста, Джерри, сделайте это еще раз.

Я повторил представление.

– Да, годится, – решила она. – Теперь мы уже кое-чего добились. Проводи Чарльза в его комнату, Маззо. Мы не можем терять времени. Принимайтесь за маску!

– Да, да, конечно…

Он первым вышел из комнаты.

– Теперь, Джерри, – сказала Харриет, усевшись, – ты должен начать зарабатывать деньги, которые мы тебе платим. До сих пор все шло хорошо. Но сейчас у тебя задача более сложная. Ты должен научиться подделывать подпись моего сына.

В этот момент появился Дюрант с портфелем. Он сел к столу, расстегнул «молнию» на портфеле и вынул из него стопку кальки, паркеровскую авторучку и простую бумагу.

Харриет встала:

– Оставляю тебя с мистером Дюрантом. Он объяснит, что от тебя требуется.

Она ушла.

Дюрант посмотрел на меня.

– Идите сюда, Стивенс, – сказал он.

Я подошел и сел напротив него, отметив про себя, что я больше не «мистер».

– Весь вопрос в практике, Стивенс, – сказал Дюрант. – Вот подпись, которую вы должны скопировать, и постарайтесь добиться полнейшей тождественности. Пользуйтесь калькой до тех пор, пока не почувствуете, что сможете воспроизвести подпись самостоятельно.

Он протянул мне листок бумаги, на котором была нацарапана подпись. Сверху он положил кусочек кальки.

– Скопируйте ее и продолжайте копировать, – распорядился он. – Вы должны научиться ставить эту подпись автоматически. Разумеется, на это у вас уйдет несколько дней. Работайте над этим, Стивенс! – Он пристально посмотрел на меня. – Никому не платят даром по тысяче долларов в день.

Он поднялся, подошел к двери, вышел, и дверь с легким щелчком встала на свое место, отрезав меня от внешнего мира.

Я посмотрел на неразборчивую подпись: Джон Меррилл Фергюсон.

Несколько секунд я смотрел на подпись, не веря своим глазам…

Джон Меррилл Фергюсон.

Если бы это была подпись Говарда Хьюза, я не был бы более потрясен… Говард Хьюз умер, но Джон Меррилл Фергюсон, если верить газетам, был жив и здоров. В томительные часы ожидания телефонного звонка я занимался чтением газет, которые мне любезно оставлял мой сосед. В них то и дело мелькало имя Джона Фергюсона, который, как считали репортеры, занял место покойного Говарда Хьюза. Пресса именовала его «таинственным миллиардером», который дергал за веревочки, заставляя танцевать политиканов, и мог одним мановением руки заставить международную биржу либо расцвести, либо увянуть. Было похоже, что у него имелись финансовые связи во всех крупных делах.

Я сидел и ошеломленно смотрел на подпись. Мне в голову пришла устрашающая мысль, что меня наняли играть роль именно этого человека.

Меня! Актера-неудачника наняли изображать такого человека! Одного из самых могущественных и богатых в мире!

Только теперь я нашел ответ той загадки, которая меня интриговала. Маленькая старушка с ее «роллс-ройсом»; Дюрант, купающийся в деньгах; Маззо – скорее всего наемный убийца; эта комната с дверью, оснащенной электронным устройством и роскошной обстановкой; смертельно напуганный Чарльз, которого похитили точно так же, как меня…

Человек, обладающий властью Фергюсона, должен был лишь командовать. И то, что случилось со мной и Чарльзом, должно было непременно случиться.

Я подумал о Ларри Эдвардсе.

Такие сопляки, как он, часто попадают в автомобильные аварии. Ты – сообразительный парень, с тобой несчастного случая не будет.

Сейчас мне стало совершенно ясно, что, так как Ларри отказался «сотрудничать», его убили… Теперь, зная, с кем я имею дело и подозревая, что планируется какая-то крупная финансовая операция, при совершении которой требуется строжайшая секретность, была понятна и причина того, что случилось с Ларри. Эти люди просто не могли освободить его после того, как похитили, ведь он мог начать говорить… Поэтому и произошла автомобильная авария.

Такое ни в коем случае не должно было случиться со мной! Я буду «сотрудничать»! Господи! Да я буду делать все!

Нетвердой рукой я придвинул к себе кальку и стал отчаянно стараться. Я хотел не только зарабатывать тысячу долларов в день, я хотел остаться в живых!

Через два часа я отбросил в сторону ручку и посмотрел на свою последнюю попытку. Весь пол был усеян скомканными кусочками кальки. А последняя моя попытка подделать подпись Джона Меррилла Фергюсона была даже хуже, чем первая.

Рука у меня болела, пальцы онемели, а паника вызвала сильное сердцебиение.

Отодвинув стул, я поднялся и принялся расхаживать по комнате. Допустим, я так и не сумею подделать подпись? Станет ли Дюрант искать кого-то другого? И не закончится ли для меня вся эта история уколом иглы или ловко подстроенной автомобильной аварией?

Я должен был преуспеть!

Растерев пальцы, я отправился в ванную, открыл горячий кран, опустил в воду больную руку и закрыл кран. Как только вода стала остывать, я снова открыл его. Через некоторое время боль прошла. Я вернулся к столу и снова начал работать.

Через час я все еще занимался этим, когда дверь скользнула в сторону, и в комнату вошел Дюрант в сопровождении Маззо.

Дюрант посмотрел на массу скомканных бумажек на полу, затем подошел к столу, взял в руки мои последние пробы и придирчиво стал изучать их.

С гулко стучавшим сердцем я наблюдал за ним.

Наконец он сказал:

– Неплохо… Вижу, Стивенс, что вы намерены сотрудничать. Эта первая попытка вселяет надежду!

Я откинулся на стуле, почувствовав огромное облегчение.

– На сегодня достаточно. Завтра вы попытаетесь заново. – Он посмотрел на меня своим тяжелым и безжалостным взглядом. – Для отработки подписи в вашем распоряжении три дня. – Он повернулся к Маззо: – Убери весь этот мусор, а потом займись Стивенсоном, узнай, чего он хочет.

После этого он ушел.

Маззо взял корзину для использованной бумаги и стал собирать в нее мои катышки. Когда комната снова приобрела аккуратный вид, Маззо улыбнулся мне:

– Приятель, ты выживешь! Любой человек, которому удается угодить этому сукиному сыну, ловкий и находчивый.

Я ничего не сказал, но в уме отметил тот факт, что Маззо не выносит Дюранта.

– Ну, приятель, что ты скажешь в отношении того, чтобы поразмяться в гимнастическом зале? – спросил Маззо. – Такому большому парню, как ты, не годится целый день сидеть на заднице в четырех стенах. Давай пойдем и попрыгаем.

Я был рад выбраться из этой тюрьмы. Мы пошли по коридору к лифту. Кабина нырнула вниз, остановилась, дверь автоматически открылась.

Маззо провел меня в просторный, великолепно оснащенный гимнастический зал.

– Я видел тебя по телевизору, приятель. Ты хороший борец, – сказал Маззо, награждая меня своей крысиной улыбкой. – Давай-ка наденем перчатки!

Я на самом деле считал себя хорошим драчуном. Играя роли крупных парней в вестернах, я гордился тем, что мне не требовались дублеры. Но взглянув на этого человека-гору, я заколебался.

– Я должен беречь свои руки, Маззо, – сказал я, – мне предстоит ведь и дальше заниматься этой писаниной.

И снова крысиная усмешка.

– Конечно… конечно… Это же пустяки, приятель! Мы же будем в перчатках. Небольшая тренировка в боксе. Ничего серьезного!

Он подошел к шкафчику и вытащил две пары боксерских перчаток. Видя, что от него не отвертеться, я разделся. Он сделал то же самое. Вид его мускулатуры привел меня в ужас. Я надел перчатки и подождал, пока он наденет свои. Потом мы встали лицом к лицу.

Я прыгал вокруг него, подметив, что он довольно медлителен. Он выбросил вперед свою левую, я без труда уклонился и ударил его довольно сильно по носу. Он отпрянул вбок. Я заметил удивленное выражение в его маленьких глазках. Он попробовал короткий боковой удар левой, я его вторично парировал правой, но сила его хука отбросила меня назад. Я понимал, что, если хоть один его удар достигнет цели, я окажусь на полу. Это же был не человек, а трактор!