Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Хоббит, или Туда и Обратно - Толкин Джон - Страница 14


14
Изменить размер шрифта:

Она была велика, но не слишком. Темна, но вовсе не таинственна. Сухая, с уютными закоулочками и укромными уголками. В дальнем конце нашлось углубление для пони, и они стояли рядком, с удовольствием похрупывая травкой из подвешенных к морде мешков. Ойн и Глойн хотели было развести костер, чтобы просушить вещи, но Гэндальф не позволил. Тогда все разложили мокрую одежду прямо на полу, повытаскивали из мешков сухую, устроили из нее удобные подстилки и, набив трубки, принялись пускать в потолок дымные колечки. Гэндальф, забавляя друзей, окрашивал колечки в разные цвета и заставлял весело плясать и кувыркаться в воздухе. За беспечной болтовней они совсем позабыли о грозе и увлеченно толковали о том, что каждый из них сделает со своей долей сокровища, которое непременно добудут. А в том, что это случится, и совсем скоро, никто и не сомневался. Но скоро случилось совсем другое – усталые, они один за другим заснули.

А эта ночь доказала, что они не напрасно взяли с собой Бильбо. Он долго ворочался, а когда наконец уснул, увидел отвратительный сон. Ему виделось, будто трещина в дальней стене пещеры вдруг сама собой стала расширяться и расширяться. Беззвучный крик вырвался из горла хоббита. Он не мог пошевелиться и только молча смотрел. А безумный сон продолжался. Теперь уже разверзся пол пещеры, и бедняга почувствовал, что летит, летит неизвестно куда.

Тут он вздрогнул, проснулся и с ужасом обнаружил, что это был вовсе не сон. Стена действительно раздвинулась и превратилась в широкий проход. Бильбо видел, как во тьме отверстия мелькнул и исчез хвост последнего пони. И он завопил. Так пронзительно, как могут кричать, несмотря на свой малый рост, только хоббиты.

В это же мгновение из разверзшейся стены стали выскакивать гоблины. Огромные гоблины. Безобразные гоблины. Целая толпа громадных уродливых гоблинов. Никто не успел ни ахнуть, ни охнуть. На каждого гнома навалились по шесть чудищ, а на Бильбо – двое. Они сграбастали их и быстро потащили в зияющее отверстие. Но Гэндальфа им схватить не удалось. Услышав вопль Бильбо, волшебник мгновенно пробудился. Как только гоблины приблизились, в глаза им сверкнула молния, раздался взрыв, запахло гарью, и несколько врагов замертво грохнулись на землю.

Щель с коротким стуком сомкнулась. Бильбо и гномы оказались по ту сторону стены! А Гэндальф? Куда он девался? Этого не знал никто – ни гоблины, ни их пленники. Впрочем, гоблины и не собирались искать его. Они уносили Бильбо и гномов все дальше и дальше, глубже и глубже в непроглядную темень. Но гоблины, живущие в самой сердцевине горы, видят и во тьме. Туннели и переходы ветвились и переплетались, однако гоблины знали дорогу так же хорошо, как вы дорожку к своему дому. А подземная дорога вела все глубже и глубже.

Становилось невыносимо душно. А гоблинам хоть бы что! Эти грубияны безжалостно щипали пленников, издевательски хихикали и хрипло гоготали. Бильбо страдал даже больше, чем в лапах троллей. Снова и снова он вспоминал свою чудесную светлую норку. И боюсь, не в последний раз.

Наконец впереди замерцал багровый свет. Гоблины тут же затянули песню. Из их глоток вырывалось жуткое карканье. Широкими твердыми ступнями они отбивали ритм и потряхивали пленников в такт своей жуткой песне:

Топ! Шлёп! Чёрный гроб!
Хрип! Храп! Бей! Грабь!
Тащи свои кости к гоблинам в гости
Живее, малыш!
Крик! Крак! Стук! Бряк!
Тьма и мрак! Кулак и тесак!
Бей и круши в подземной глуши!
Страшись, малыш!
Свист плетей! Хруст костей!
Этот звук тешит слух! Ух!
Гоблинам нужен обед и ужин.
Поедят-попьют и сидят поют
В пещере, малыш!

От этой песни и впрямь становилось страшно. Каменные стены, казалось, повторяют эти «крик-крак» и «стук-бряк». Эхом отдавался безобразный гогот, множилось устрашающее «хрип-храп», «бей-грабь». И слишком ясен был смысл этой грозной песни. А гоблины выхватили хлысты и, стегая пленников, под крики: «Свист плетей! Хруст костей!» погнали их вперед. Гномы стенали, стонали, вскрикивали и всхлипывали. И вдруг все они кубарем скатились в огромную пещеру.

Пылавший посредине костер и факелы на стенах освещали жадную толпу гоблинов. Увидев гномов и маленького хоббита, они дико загоготали, затопали, захлопали. А гоблины-погонялы знай щелкали бичами, хлестали и подгоняли стадо пленников. Бильбо, как самому последнему, доставалось больше всех. Здесь уже были и пони, согнанные в угол. Рядом кучей валялись разодранные, распоротые, растерзанные тюки и мешки. Гоблины их уже обшарили, обнюхали, обобрали и даже успели передраться за добычу.

Мне горько говорить, но гномам больше не суждено было увидеть своих чудесных маленьких пони. Сгинул и прекрасный белый крепыш, которого Элронд одолжил Гэндальфу, чья лошадь наверняка не смогла бы одолеть крутые горные тропы. Гоблины вечно голодны и сжирают все подряд – и лошадей, и пони, и осликов. Но пленникам сейчас было не до пони. Им грозила та же участь. Гоблины сковали им руки за спиной, поставили в затылок друг другу и на длинной цепи поволокли в дальний конец пещеры. Последним, конечно, тащился малыш Бильбо.

В полумраке на большом плоском камне сидел громадина гоблин с большущей головой. Вокруг него стояли гоблины помельче с топорами и кривыми саблями наготове. Не секрет, что гоблины жестокие, злобные и вообще отвратительные существа. Ничего хорошего от них и ждать нельзя. Правда, если захотят, они не хуже некоторых гномов умеют копать подземные ходы и рыть шахты, но при этом всегда остаются неопрятными и грязными. Молоты, мечи, топоры, кинжалы, мотыги, клещи, даже орудия пытки они неплохо могут изготовить и сами, но нередко принуждают делать это пленников или рабов, которые работают неустанно, пока не сгинут в душных, мрачных подземельях. Подозреваю, что именно гоблины изобрели некоторые гибельные машины, с помощью которых можно враз уничтожить множество людей. Разные хитрые механизмы и взрывные устройства живо интересовали гоблинов, ибо вручную они никогда не желали работать. Однако в те давние времена, о которых идет речь, гоблины еще оставались дикими и необузданными существами. Они ненавидели всякого, кто честно работал и процветал, а гномы как раз и слыли любителями порядка и труда. Встречались, правда, и среди гномов ленивые и зловредные, не стеснявшиеся якшаться с гоблинами, но о них и говорить не стоит. Зато к гномам, подобным Торину, гоблины питали особую ненависть из-за войны, о которой мы упоминали прежде, но здесь толковать не будем. Впрочем, гоблинам все равно кого ловить. Главное – налететь, смять, схватить так, чтобы пленник и опомниться не успел.

– Кто эти жалкие козявки? – спросил Главный Гоблин.

– Гномы и этот, как его, – ответил один из гоблинов-погонял и так дернул цепь, что Бильбо шлепнулся на колени. – Они прятались в нашей передней пещере.

– Зачем вы туда забрались? – обратился Главный Гоблин к Торину. – Наверняка неспроста! Не удивлюсь, если шпионили или воровали! А то и того хуже – убийцы или пособники эльфов! Ну! Отвечай!

– Гном Торин к вашим услугам! – по привычке вежливо поклонился Торин. – Вы ошибаетесь, подозревая нас в неблаговидных намерениях. Мы просто укрылись от грозы в удобной и, как нам показалось, пустой пещере и вовсе не собирались тревожить гоблинов. Да и встреча с вами в наши планы не входила!

Это была чистейшая правда!

– Гм! – хмыкнул Главный Гоблин. – Вот как! А позвольте спросить, зачем вы шатаетесь в горах, откуда идете и куда направляетесь? Выкладывай начистоту! Это вряд ли вам поможет, потому что я и так немало знаю и о тебе, Торин Оукеншильд, и о твоем народце. И все же не таись, не то вам всем не поздоровится!